Магистр дьявольского культа
Шрифт:
— Странно?
Вэй Усянь вынул из рукава пустой талисман и развил мысль:
— Если нечисть, изводимая лютой ненавистью, желает отомстить обидчику, она, как правило, наведывается по его душу в первые семь ночей после смерти. Более поздние сроки могут растянуться на год, подобные случаи также нередки. Но если он стал лютым мертвецом, то почему тянул два года, прежде чем явиться вершить возмездие?
Лань Сычжуй предположил:
— Неужели он два года не мог найти адрес молодого господина Циня после переезда?
Юноша
Вэй Усянь возразил:
— Невозможно. Лютого мертвеца с молодым господином Цинем связывает старая дружба, в этом случае мертвецу нетрудно обнаружить его по запаху. Кроме того, если бы всё происходило именно так, как ты говоришь, во время поисков жертвы мертвец хоть сколько-нибудь раз да ошибся, зашёл бы в чужой дом, и подобных происшествий с лютым мертвецом, колотящим по воротам, должно было быть гораздо больше. Лань Чжань, ты ведь читаешь свитки чаще меня и помнишь намного полнее, существуют ли записи о подобных инцидентах за последние два года?
Вэй Усянь вошёл в кабинет, Лань Ванцзи ответил:
— Ничего похожего.
— То-то и оно… Лань Чжань, я не могу найти киноварь. — Он взял каллиграфическую кисть. — Я ведь вчера её доставал! Кто-нибудь видит киноварь?
Лань Ванцзи проследовал за ним в кабинет и помог отыскать киноварь. Вэй Усянь обмакнул кончик кисти в изящную пиалу, налил себе чаю и уселся за стол. Держа в левой руке чай, а в правой — кисть, он принялся не глядя малевать по пустому талисману, одновременно заговаривая с Лань Ванцзи:
— Если уж ты не помнишь ничего подобного, значит, этого на самом деле не было. И существует иная причина, по которой мертвец в течение двух лет не тревожил молодого господина Циня. Всё, готово.
Он встряхнул ещё не высохшим талисманом, исписанным киноварью, и протянул его Лань Сычжую.
— Отнеси ему.
Лань Сычжуй взял талисман, повертел в руках, но так и не понял, что это за письмена — он ни в одной книге не видел столь беспорядочных символов, не соответствующих никаким правилам каллиграфии. Юноша не удержался и спросил:
— Учитель Вэй, этот талисман… вы же не могли сочинить его только что?
Вэй Усянь:
— Конечно, мог.
— …
— Мои талисманы никогда нельзя оценивать при помощи глаз.
— …
Вэй Усянь рассмеялся:
— Не волнуйся, он непременно сработает как надо. Кстати, Сычжуй, кажется, тебе не очень понравился этот молодой господин Цинь, да?
Лань Сычжуй, подумав, постарался ответить честно:
— Я и сам не знаю. Он ведь не совершил никакого тяжкого преступления, но… Наверное, мне непросто уживаться с людьми с таким характером. И мне не слишком понравилось то, каким тоном он говорил слово «слуга»…
На этом юноша запнулся. Вэй Усянь же ничего странного не почувствовал и произнёс:
— Обычное дело. Большинство людей на этом свете презирают слуг. Что уж говорить, иногда слуги сами себя презирают… Чего вы на меня так смотрите?
Он вдруг прервал рассуждения и осознал всю нелепость ситуации.
— Погодите, вы кое-что неправильно истолковали. Разве можно сравнивать? Пристань Лотоса — это ведь не какое-то заурядное поместье! Да я в детстве столько раз поколачивал Цзян Чэна, намного больше, чем он меня!
Лань Ванцзи промолчал, лишь чуть приобнял его. Вэй Усянь, безудержно улыбаясь, обнял его в ответ, скользнув пару раз рукой по спине. Лань Сычжуй кашлянул, однако, увидев, что Вэй Усянь выглядит абсолютно невозмутимо и совершенно не реагирует на слово «слуга», успокоился.
Вэй Усянь вернулся к делу:
— Что до мертвеца, боюсь, он ещё вернётся.
Лань Сычжуй удивлённо спросил:
— Проблема не разрешится сегодня?
Лань Ванцзи ответил:
— Он не был искренен до конца.
Вэй Усянь согласился:
— Да. Всё же он не первый раз так поступает. С такими людьми иначе никак, придётся вытягивать из него признание, слово за словом. Посмотрим, расскажет ли он нам всю правду на следующее утро, пережив эту ночь.
Как и следовало ожидать, на другой день, когда Лань Сычжуй на рассвете тренировался с мечом во дворе бамбуковой хижины, молодой господин Цинь явился снова.
Он с порога принялся кричать:
— Мне плевать!
Лань Сычжуй поспешно остановил его:
— Постойте, молодой господин Цинь! Двое господ нашего клана ещё не про… провели тренировку! Тренировку нельзя прерывать в самый ключевой момент!
Предостережение удержало мужчину от того, чтобы ворваться прямо в дом, однако он тут же обрушил весь гнев, скопившийся в груди, прямо на Лань Сычжуя, закричав тому в лицо:
— Я не хочу ничего слышать о каких-то «симптомах» и «причинах»! Сделайте так, чтобы эта тварь больше никогда не появлялась на моём пороге!!!
Прошедшей ночью молодой господин Цинь опять не мог уснуть. Он остался в главном зале, зажёг лампу и сел за чтение. Однако вскоре лютый мертвец… бывший слуга явился снова.
Как и вчера, мертвец не смог войти в дом, только прыгал снаружи и временами с силой толкал дверь, но сломать деревянные окна, заклеенные бумагой, ему не удавалось. Так прошло некоторое время, после чего шум стих. Молодой господин Цинь, который несколько дней не смыкал глаз, наконец, не выдержал — стоило ему отвлечься, усталость накатила волной, голова свесилась набок, и он провалился в сон, сидя прямо за столом.
Неизвестно, сколько времени он провёл в дурмане полудрёмы, как вдруг снаружи послышался отчётливый стук — в дверь постучали трижды. Мужчина всем телом напрягся, выпрямился и мгновенно пробудился ото сна.