Магистр дьявольского культа
Шрифт:
Лань Сичэнь взял дольку арбуза, однако тут же остановился, увидев, как Лань Ванцзи смотрит на блюдо неясным задумчивым взглядом.
Не обманув его предчувствий, Лань Ванцзи заговорил.
— Брат.
— Что такое?
— Ты когда-нибудь ел арбузные корки?
Недоуменно помолчав, Лань Сичэнь переспросил:
— Разве арбузные корки можно есть?
Спустя пару мгновений безмолвия, Лань Ванцзи ответил:
— Я слышал, их можно пожарить.
— Может быть.
— Говорят, на вкус весьма неплохо.
— Я не пробовал.
— Я тоже.
— Мм… — протянул Лань Сичэнь. — Хочешь, попросим
Подумав, Лань Ванцзи с серьёзным выражением лица покачал головой.
Лань Сичэнь облегчённо вздохнул.
Что-то подсказало ему, что совершенно нет нужды задавать вопрос «Кто тебе такое сказал?».
На следующий день Лань Ванцзи в одиночестве спустился с гор.
Он вовсе не так редко покидал обитель, но вот чтобы в одиночку отправиться на оживлённый рынок — такое случалось нечасто.
Люди то и дело сновали по улицам. Ни в резиденциях именитых кланов заклинателей, ни во время ночной охоты в горах ему не приходилось видеть такое огромное множество людей. Даже на многолюдных Советах Кланов большое количество участников было упорядоченным и контролируемым. А не как здесь — в толпе яблоку негде было упасть, и казалось совершенно обычным явлением, если кто-то на ходу наступал другому на ногу или врезался в чью-то повозку. Лань Ванцзи никогда не нравилось прикасаться к другим людям, и в подобной обстановке он на мгновение опешил, однако это не заставило его отступить — он твёрдо решил найти человека, у которого можно спросить дорогу. К несчастью, за довольно долгое время поиски так и не увенчались успехом.
Лань Ванцзи лишь тогда заметил, что не только он не желает приближаться к посторонним людям — они точно так же не горят желанием приближаться к нему.
Дело в том, что он всем своим видом нисколько не вписывался в шумную обстановку рынка — без единого пятнышка, да ещё с мечом за спиной. Мелкие торговцы, крестьяне и просто зеваки крайне редко могли увидеть здесь подобного ему молодого господина из клана заклинателей, поэтому все они в спешке разбегались с его пути. Кто-то боялся, что этот молодой господин — задиристый аристократ, никому не хотелось по неосторожности навлечь на себя его гнев; кого-то пугало суровое отчуждённое выражение его лица, ведь сам Лань Сичэнь когда-то шутил, что на шесть чи вокруг Лань Ванцзи наступают холода, а земля вымерзает, не рождая ни травинки. Только пришедшие на рынок за покупками девушки, когда Лань Ванцзи проходил мимо, не могли бороться ни с желанием посмотреть на него, ни с боязнью смотреть слишком долго — притворялись, что чем-то заняты и опускали глаза, время от времени поглядывая на него украдкой. А когда молодой господин проходил, собирались в стайки за его спиной и смущённо хихикали.
Лань Ванцзи пришлось долго бродить по улицам, прежде чем он увидел старушку, что мела дорогу перед главными воротами чьего-то дома, и спросил её:
— Простите, где я могу найти ближайший лотосовый пруд?
Старушка плохо видела, к тому же пыль застилала ей глаза — она не могла рассмотреть, кто стоит перед ней, поэтому, тяжело дыша, ответила:
— В восьми-девяти ли отсюда живёт один человек, у него лотосовый пруд на несколько десятков му (2).
Лань Ванцзи кивнул:
— Благодарю.
Старушка добавила:
— Молодой господин, только в тот пруд вечером запрещено приходить. Если хотите погулять там, идите скорее, пока не стемнело.
Лань Ванцзи снова произнёс:
— Благодарю.
Он хотел было уйти, но увидел, что старушка взяла длинный бамбуковый шест и никак не может сбить застрявшую на карнизе крыши сухую ветку. Тогда Лань Ванцзи сложил пальцы и указал наверх, после чего Ци меча, прорезая воздух, сбила ветку с крыши. Затем юноша развернулся и ушёл.
Пеший путь в восемь-девять ли не являлся для Лань Ванцзи таким уж далёким расстоянием. Поэтому он направился вперёд, туда, куда указала ему старушка.
Спустя одну ли он покинул рынок; ещё через одну людских жилищ стало заметно меньше; на четвёртую ли вокруг остались лишь синие горы да зелёные поля, устланные тропинками вдоль и поперёк. Иногда попадались перекошенные домишки, из которых в воздух поднимались такие же кривые струйки дыма. На гребнях рисовых полей встречались вымазанные грязью ребятишки с завязанными на макушках косичками, устремлёнными к небу. Дети копались в земле и игрались грязью, звонко посмеиваясь и стараясь вымазать товарищей. Окружающие картины обладали особым очарованием природы, поэтому Лань Ванцзи остановился, любуясь пейзажем, но вскоре оказался замеченным — грязные ребятишки были ещё маленькими, боялись незнакомцев, поэтому тут же разбежались, только их и видели. Тогда Лань Ванцзи сдвинулся с места и продолжил путь. Пройдя пять ли, он ощутил прохладу на лице — это навстречу летели принесённые лёгким дуновением ветра брызги дождя.
Лань Ванцзи посмотрел на небо. И в самом деле — над ним уже нависали серые клубящиеся облака. Юноша тут же ускорил шаг, но дождь всё же оказался быстрее.
Неожиданно он увидел впереди у края поля группу из пятерых-шестерых человек.
Брызги дождя уже обернулись тяжёлыми каплями, а люди не открывали зонт, даже не заслонялись руками. Они будто стояли вокруг чего-то, совершенно не обращая внимания ни на что другое. Лань Ванцзи подошёл ближе и увидел лежащего на земле крестьянина, который стонал от боли.
Внимательно прислушавшись, Лань Ванцзи понял, что произошло. Когда мужчина работал в поле, его боднула корова другого крестьянина, и теперь он не мог подняться, вот только не ясно, повредил он спину или же сломал ногу. Виновницу происшествия прогнали подальше на край поля, и теперь она помахивала хвостом, опустив голову и опасаясь подойти ближе. Хозяин коровы убежал на поиски лекаря, остальные не решались переносить пострадавшего, боясь, что могут навредить, поэтому лишь обеспокоенно присматривали за ним. Вот только погода испортилась — начал накрапывать дождь, который сперва только моросил, что было терпимо, но вскоре начал прямо-таки застилать лицо.
Видя, что дождь усиливается, один из крестьян побежал домой за зонтом, вот только дом его располагался неблизко — вернётся он явно нескоро. Остальные в беспомощном беспокойстве выставили ладони, чтобы хоть немного закрыть раненого от дождя. Но и это явно было не самым лучшим решением. Даже если сейчас им принесут зонт, вряд ли зонтов хватит на всех, но ведь нельзя же кого-то прикрыть от дождя, а кого-то оставить мокнуть!
Один из крестьян угрюмо выругался:
— Чертовщина какая-то, ни с того ни с сего начался такой сильный ливень.