Малайсийский гобелен
Шрифт:
Я чувствовал себя выздоровевшим; очарование уединенного покоя для меня кончилось. Завтра я покину замок ради того, что Фатембер назвал огромным пылающим миром.
250
СВАДЕБНЫЕ ЧАШИ И ОБНАЖЕННЫЕ ГОСТИ
Когда великий Деспорт основал наше государство, он объявил его местом счастья. На протяжении многих столетий его воля в общем выполнялась. Но, как сказал философ, у каждого морского судна должен быть киль; у счастья тоже есть другая сторона, подводная его часть, борющаяся с морскими течениями и обрастающая всякой дрянью, которая со временем может полностью
Несмотря на все это, в Малайсии гонялись за счастьем очертя голову, и многие его искатели собрались вместе, дабы убедиться, что свадьба Смараны де Ламбант и Трейтора Орини из Вамонала будет событием радостным. Им давалось три дня, чтобы налиться счастьем по самые краюшки, и простосердечно предполагалось, что по истечении сего срока каждый из гостей не менее трех раз помрет от удовольствия.
В первый день празднества в утренние часы Поззи Кемперер провел еще одну репетицию комедии "Фабио и Албризи". Он хотел еще раз убедиться, что и мы, и наши костюмы были ни чем иным, как самим совершенством. Мы играли с энтузиазмом, Ла Сингла выглядела неотразимой, каждый ее жест был маленьким соблазнительным чудом. Поскольку свадьбы обычно сопровождаются излишествами и беспорядками, Кемперер пригласил тощего чужестранца с двумя пантерами, и результат нельзя было назвать плачевным.
Мой костюм, сделанный по картинке из павильона Ренардо, был великолепен. Я только старался не думать - когда я смогу, и смогу ли вообще, расплатиться с портным. Камзол украшала изощренная вышивка с изображением пейзажей. То была работа семьи Златорогов. Аккуратность оторочки восхищала меня. Шею тесно облегал высокий накрахмаленный воротничок,, а элегантные лосины с завязками на коленках подчеркивали стройность моих ног. Зеленый же плащ был просто шедевром! Длинный, приталенный; широкие карманы и массивные полы были точно такими, как на картине. Пуговицы, как и заказывалось, были серебряными, а манжеты украшала яркая серебряная тесьма. Костюм был настолько красив, что я решил носить его в течение всего свадебного праздника. Он был слишком хорош, чтобы отдавать его одному только Албризи.
После репетиции, когда никто не смотрел в нашу сторону, божественная Сингла подбежала ко мне и поцеловала прямо в губы.
251
– Ты прекрасен, Албризи. Мне тебя так не хватало. Говорят, тебя тяжело поранил кинжалозуб. Сегодня вечером, когда танцы будут в разгаре, а Поззи уже напьется, давай ускользнем куда-нибудь. Я сыграю доктора и осмотрю, какие органы у тебя еще действуют.
– Дрогоценнейшая Сингла, когда я лежал полумертвый во дворце у Мантеганов, я часто вспоминал о тебе. Ты уже пришла в себя от потери своего галантного капитана Джона из тяжелой кавалерии Тускади?
Она элегантно изобразила рукой жест отчаяния.
– Он был такой... Но не хватит слез, чтобы плакать над жестокостью этого мира. Развеем нашу печаль сегодня же вечером.
Я сделал шаг назад.
– Никогда ничего лучшего мне не предлагали. Но я стал умнее, обрел знания и еще не привык к этому... Я дал обещание Армиде Гойтоле и должен сохранять верность. Как поется в песне: "Окончились дни моего донжуанства".
Она всем телом прижалась ко мне, и я ощутил приятную упругость ее бюста.
– Ты смешишь меня, дорогой, ты в своем роде герой, но такой сумасшедший! Невероятно! Попробуй сыграть эту роль на следующей неделе.
Я поцеловал ее в шею.
– Не искушай меня. Гороскоп не позволяет мне этого. Симли Молескин предупреждает меня, Армида предостерегает меня. Если я не внемлю им, для меня могут настать тяжелые времена.
– О, и у моего капитана тоже был такой ужасный гороскоп. А то я бы обязательно убежала с ним в Тускади. Знаешь, с какими опасностями он сталкивался? Однажды он был на волосок от смерти. Ядро турецкой пушки убило под ним скакуна. Ему казалось, что ядро летело очень медленно, оно пробило коня насквозь и было так раскалено, что походило на гигантскую ягоду малины. А он остался невредим, душка.
– Солдаты - ужасные лгунишки, дорогая моя, наивная Сингла.
Лицо ее дернулось, но она быстро овладела собой.
– Что бы он ни делал, для некоторых сегодня свадебная ночь. И хотя ты и свинья, но ты мне не чужой. Я тебя понимаю. Вслушайся что ли в музыку, если мой голос тебя не убеждает.
252
Уже некоторое время до нас доносилась музыка. Звучали сладкие голоса поющих. Особенно выделялись три девушки, на которых были свободные платья в греческом стиле эпохи Перик-ла. Они исполняли свадебную песню, написанную специально для случая на стихи Пиндара:
Златые струны лиры Аполлона Звенят, сзывая в тесный Круг влюбленных. И свет все озаряет.
Прелюд с дрожащих струн слетает, И юность пылкая В одну судьбу сливает Своих двух жизней ход.
Гармония - супружества оплот. Он храбр и мудр, Она его влечет. И как глаза ее смеются и пылают!
После каждой строфы вступал хор, да и гости нестройно подхватывали полюбившиеся слова припева:
Танцуй и люби! Ведь вся наша жизнь Так прочь отгоняй Печаль и раздор.
короткий аккорд.
Услышав шаги, мы с Синглой разомкнули объятия, но это оказался всего лишь де Ламбант.
– Гай, я даже не успел поговорить с тобой, если не считать наш диалог в пьесе. У тебя великолепный костюм. А как тебе мой?
Он подошел ближе, принял картинную позу и разглядывал меня из-под руки.
– Замечательный костюм, де Чироло, но боюсь, он тебя полнит. Ты, я вижу, уже оправился от ран?
– Да, конечно. Я уже забыл о них. Все кости целы. Ты смотришь, как будто я вернулся в того света, мой друг!
– Да нет, ничего. Удивляюсь, как ты не облысел от такого ужаса.
– Похоже на то, что из оказавшихся тогда в том месте я меньше всех напуган кинжалозубом.
253
Де Ламбант дружески взял меня за руку, громко рассмеялся и проговорил:
– Ты, конечно, храбр, Чироло, и, чувствую, никогда не дашь нам этого забыть. Я же должен был оставаться с Армидой, чтобы защищать ее. Если бы она забралась в карету, как ты ей сказал, ее бы уже не было в живых.
– Не зли меня, Гай. Я вообще не могу понять, что вы делали вдвоем в лесу.