Маленькие огоньки
Шрифт:
— Мы знаем, что полиция их подозревает! Мы хотим знать, что они сделали с Пресли! — крикнула Татум.
Мистер Мэйсон отпустил меня, глядя на меня поверх очков.
— Ты набросилась на этих девочек за то, что они поцарапали твой шкафчик? Кэтрин, это на тебя не похоже. В чём дело?
Анна Сью и Татум с ненавистью взирали на меня. Я опустила голову, глядя на свои окровавленные костяшки. Совсем как у Эллиота, когда мы познакомились. Я встретилась взглядом с миссис Мэйсон.
— Анна Сью нацарапала ножом надпись на моём шкафчике. Я застукала их с Татум. Они спросили меня, где Пресли, а потом Татум взяла нож и приставила его к моему лицу, прижав меня к шкафчикам.
Мистер и миссис Мэйсон смотрели на Татум, разинув рты.
— Татум, ты угрожала Кэтрин этим ножом? — спросила миссис Мэйсон.
Взгляд Татум метался между супругами Мэйсон, а затем она сосредоточенно посмотрела на Анну Сью.
— Мы сделаем что угодно, чтобы вернуть подругу.
Миссис Мэйсон посмотрела на меня с ужасом в глазах. Она прочистила горло.
— Мистер Мэйсон, пожалуйста, отведите Анну Сью и Татум к директору Огустин. И вызовите полицию. Кэтрин Калхун угрожали опасным оружием на территории школы.
Мистер Мэйсон схватил Татум за руку, а следом — Анну Сью, подняв её на ноги.
— Погодите, — начала вырываться Татум. — Она напала на нас! Это она напала на нас!
— После того, как ты угрожала ей ножом, — сказал мистер Мэйсон, его глубокий голос эхом разнёсся по коридору. — Ну же. Идём.
Повернув кодовый замок на моём шкафчике, я дёрнула дверцу и впервые замок открылся с первого раза. Я достала тонкую прокладку и тампон, засунув их во внутренний карман куртки.
— Ох, вот зачем тебе понадобилось добраться до твоего шкафчика посреди урока, — заметила миссис Мэйсон. Она обхватила моё лицо руками и пригладила мои волосы. — Ты в порядке?
Я кивнула, чувствуя, как слёзы остывают на моих щеках.
Миссис Мэйсон прижала меня к себе, крепко обняв. Прислонившись щекой к её груди, я заметила, что меня всё ещё сотрясает нервная дрожь.
— Теперь тебе небезопасно находиться здесь.
— Я ничего не делала Пресли. Как и Эллиот. Клянусь, мы не при чём.
— Я знаю. Идём, — сказала она, потянув меня за руку.
— Куда? — спросила я.
Миссис Мэйсон вздохнула.
— Пока всё не утрясётся, ты будешь заниматься в моём кабинете.
Глава 30
Кэтрин
Капли дождя барабанили по ветровому стеклу «крайслера», беспрепятственно стекая вниз благодаря выключенным дворникам. Эллиот молчал весь вечер — после школы, в продуктовом магазине и даже сейчас, сидя в машине перед «Джунипер».
— Можно мне зайти? — наконец спросил он. С его носа всё ещё стекали капли дождя. Он уставился на руль перед собой, ожидая моего ответа.
— Да, — сказала я, коснувшись его щеки. — Нужно тебя просушить.
— Я отнесу пакеты с продуктами на крыльцо, а затем поднимусь наверх.
Я кивнула.
Отнеся последний пакет на кухню, я замерла, заметив мамочку, сидящую на диване перед выключенным телевизором.
— Я заехала за продуктами, — сказала я, стянув с себя куртку и повесив её на вешалку. — Не хочешь помочь мне разобрать покупки? — она продолжала молчать. — Как прошёл твой день?
Я разобрала покупки и расставила их в кладовой и в холодильнике. Моя мокрая одежда липла к телу, от холода у меня стучали зубы, пока я складывала пустые полиэтиленовые пакеты в мусорное ведро. Сняв ботинки, я оставила их в фойе и направилась в гостиную.
— Мамочка?
Она никак не реагировала. Я обогнула диван и встала перед ней, заметив её бледное лицо и покрасневшие глаза, уставившиеся в пол.
— Что ты делаешь? — спросила я, опустившись на колени перед ней. Пальцами я убрала спутанные волосы с её лица. Внутри меня росло чувство тревоги. Мамочка пару раз уже бывала в подобном состоянии, но её поведение беспокоило меня всё больше и больше в последнее время.
— Все умирают, — прошептала она со слезами на глазах.
— Ты скучаешь по отцу? — спросила я.
Она перевела на меня взгляд, а затем отвернулась, пряча слёзы, текущие по щекам.
— Так, давай-ка уложим тебя в кровать.
Я поднялась на ноги и, кряхтя, помогла ей встать. Затем я отвела её на второй этаж, в конец коридора и вверх по короткой лесенке в хозяйскую спальню. Мамочка уселась на кровать с тем же унылым выражением лица. Я расстегнула её блузку, сняла с неё бюстгальтер и, найдя её любимую ночную рубашку, помогла ей надеть её через голову.
— Вот сюда, — сказала я, откинув одеяло. Мамочка легла на спину и я помогла ей снять обувь и джинсы, а затем накрыла её одеялом. Она тут же повернулась ко мне спиной.
Её кожа была холодной и липкой на ощупь, когда я поцеловала её щёку. Мамочка лежала, не шевелясь. Я взяла её за руки, заметив грязь у неё под ногтями.
— Мамочка, чем ты занималась?
Она вырвала свою руку из моей хватки.
— Ладно. Поговорим об этом завтра. Я люблю тебя.
Закрыв дверь её спальни, я спустилась по лесенке в коридор и направилась к своей комнате, стараясь не шуметь. Пройдя мимо своей двери, я подошла к термостату и повысила температуру, вздохнув, когда из вентиляционных решёток пошёл тёплый воздух. Мамочка даже не заметила, что я насквозь промокла и тряслась от холода.
— Это я, — прошептала я, проскользнув в узкую щель между комодом и дверью в мою спальню. Я ожидала увидеть Эллиота в своей спальне, но его там не оказалось. Он стоял в ванной, насквозь промокший, трясясь от холода. Кроме мокрых джинсов и одного из моих полотенец, накинутого на плечи, на нём больше ничего не было.
— Что ты делаешь? — спросила я, присоединившись к нему в ванной.
Его губы посинели, зубы стучали от холода.
— Никак не могу согреться, — ответил он.
Колечки душевой занавески заскрипели по перекладине. Я включила душ. Сняв жакет, я шагнула в ванну, потянув Эллиота за собой.