Маленький лорд Фаунтлерой
Шрифт:
Миссис Эррол попросила служанку сходить за мальчиком.
– Да он же в бакалейной лавке у мистера Хоббса, – засмеялась Мэри. – Наверное, сидит на высоком стуле у прилавка и разговаривает с ним о политике. Или играет там, в ящиках с мылом и со свечами. Я его сейчас приведу!
– Мистер Хоббс знает Седрика с самого рождения, – сказала миссис Эррол адвокату. – Они большие друзья.
Мистер Хэвишем припомнил лавку, которую он мельком видел, проезжая мимо, представил себе бочки с картофелем, яблоками и различной снедью, – и у него вновь возникли сомнения. В Англии сыновья джентльменов не дружат с лавочниками, и такие отношения немного пугали адвоката. Будет досадно, если у ребенка обнаружатся дурные манеры и склонность к неподобающим знакомствам. Унизительнее всего для старого графа было то, что оба его старших сына любили дурное общество. А вдруг мальчик унаследовал их дурные стороны вместо прекрасных качеств своего отца?
Мистер Хэвишем с тревогой размышлял об этом, продолжая беседовать с миссис Эррол. Когда дверь наконец открылась, Хэвишем некоторое время помедлил, прежде чем взглянуть на Седрика. Те, кто давно знал адвоката, удивились бы чувствам, которые испытал мистер Хэвишем, глядя на мальчика, когда тот бросился в объятия матери. Перед ним стоял один из самых прелестных мальчиков. Крепкий, стройный, грациозный, с открытым, благородным лицом, он высоко держал голову. Седрик был удивительно похож на своего отца. У него были золотистые волосы отца и карие глаза матери, но в них не отражалось ни грусти, ни робости. Взгляд был прямым и открытым. Седрик смотрел так, будто никогда в жизни ничего не боялся.
«Это самый очаровательный, самый красивый мальчик, какого я когда-либо видел», – вот что думал мистер Хэвишем. Вслух он сказал только:
– Итак, это маленький лорд Фаунтлерой.
Чем больше он присматривался к маленькому лорду Фаунтлерою, тем больше удивлялся ему. Адвоката никогда не интересовали дети, хотя он много видел их в Англии: изящных, красивых, розовых девочек и мальчиков, о которых так заботились их гувернантки и гувернеры. Иногда они были застенчивы, иногда шаловливы, буйны, но они никогда не привлекали внимания сурового джентльмена. Возможно, только личная заинтересованность в судьбе маленького лорда Фаунтлероя заставила мистера Хэвишема получше присмотреться к Седрику. Как бы то ни было, адвокат не сводил с мальчика глаз.
Седрик не знал, что за ним пристально наблюдают, и вел себя как всегда. По своему обыкновению, он дружески пожал руку мистеру Хэвишему, когда их познакомили, и отвечал на все его вопросы без малейшего замешательства – как он отвечал бы мистеру Хоббсу. В мальчике не было ни застенчивости, ни несдержанности. Беседуя с миссис Эррол, мистер Хевишэм заметил, что Седрик с интересом прислушивался к их разговору.
– Он кажется старше своих лет, – заметил адвокат.
– Да, в некоторых случаях, – кивнула хозяйка дома. – Он всегда очень быстро все схватывал, да и вырос он среди взрослых. У сына есть смешная привычка употреблять длинные слова и выражения, которые он вычитал в книгах или услышал от других. Но при этом он очень любит детские игры. Словом, иногда ведет себя совсем как маленький ребенок…
Когда мистер Хэвишем встретил Седрика в следующий раз, он убедился, что последнее замечание миссис Эррол было верно. Когда экипаж завернул за угол, адвокат увидел группу очень оживленных мальчуганов. Двое готовились бежать наперегонки, и одним из них был юный граф, который кричал громче своих товарищей. Он стоял плечо к плечу с другим мальчиком, выдвинув вперед ножку.
– Раз – приготовиться! – кричал распорядитель. – Два – становиться! Три – бежать!
Мистер Хэвишем высунулся из окна своего экипажа с необычным для него любопытством и стал свидетелем чудесной сцены: едва раздалась команда, ножки лорда в коротких панталонах и красных чулках быстро замелькали над землей. Седрик вихрем помчался вперед, а ветер развевал его золотистые волосы.
Зрители ликовали и, подпрыгивая и размахивая руками, громко кричали:
– Сед Эррол! Давай!
– Жми, Билли Вильямс!..
– Седди!..
– Билли!.. Ура! Ура! Ура!..
– Мне кажется, он выиграет, – пробормотал мистер Хэвишем.
Мелькание красных чулок Седрика и черных Билли Вильямса, вопли мальчишек, отчаянная борьба за победу – все это взволновало адвоката.
– Право, мне хочется, чтобы он выиграл! – смущенно покашливая, признался себе адвокат.
В это мгновение в толпе мальчишек раздались громкие крики и свист: будущий граф Доринкорт достиг фонарного столба и коснулся его всего двумя секундами раньше, чем Билли Вильямс.
– Трижды «ура» Седрику Эрролу! – кричали мальчики. – Ура, Седди Эррол!..
Мистер Хэвишем с облегчением откинулся на спинку сиденья и довольно улыбнулся: «Браво, лорд Фаунтлерой!»
Экипаж остановился перед домом миссис Эр-рол, к нему как раз приближались победитель и побежденный, сопровождаемые ликующей толпой. Седрик шел рядом с Билли и разговаривал с ним. Лицо юного лорда сильно раскраснелось, кудри прилипли к разгоряченному влажному лбу, руки были засунуты в карманы.
– Мне кажется, – говорил Седрик с явным намерением смягчить горечь поражения своему неудачливому сопернику, – я победил потому, что мои ноги немножко длиннее. Я думаю, что это из-за того, что я на три дня старше тебя.
Билли, похоже, одобрил такой взгляд на положение вещей: к нему вновь вернулась способность улыбаться, и он даже почувствовал некоторую гордость, будто на самом деле был победителем, а не побежденным.
Седрик Эррол обладал даром ободрять людей. Даже в первую минуту наслаждения победой он помнил, что проигравшему не так весело, как ему, – и спешил утешить соперника словами о том, что при других обстоятельствах побежденный мог бы легко одержать верх.
В это самое утро у мистера Хэвишема состоялся долгий разговор с победителем в беге – разговор, который заставил его не раз улыбнуться и по привычке погладить рукой подбородок.
Миссис Эррол вышла из гостиной, и адвокат остался наедине с Седриком. Мистер Хэвишем не сразу нашелся, что сказать своему маленькому собеседнику. Ему предстояло подготовить Седрика к встрече с дедушкой, а также поговорить с мальчиком о предстоящих важных переменах в его жизни. Адвокат уже убедился, что Седрик не имел ни малейшего представления о том, что его ждет по прибытии в Англию, и о той обстановке, в которой ему предстоит оказаться. Мальчик еще не знал, что мать будет жить отдельно от него. Мистер Хэвишем с миссис Эррол решили, что лучше выждать, пока пройдет первое волнение, и только потом рассказать ему обо всем.
Мистер Хэвишем сидел в кресле у открытого окна. Напротив стояло другое кресло, в нем устроился Седрик: кудрявая головка опиралась на спинку, ноги были скрещены, а руки засунуты глубоко в карманы – как это часто делал мистер Хоббс. Пока мама была в комнате, мальчик очень внимательно наблюдал за мистером Хэвишемом, а после ее ухода он продолжал смотреть на адвоката с почтительной задумчивостью. Седрик как будто изучал мистера Хэвишема, а мистер Хэвишем уж точно изучал Седрика. Пожилой джентльмен никак не мог придумать, что сказать маленькому мальчику, который был победителем в беге и носил короткие панталоны с красными чулками и ножки которого были еще настолько коротки, что даже не доставали до пола.