Маленький лорд Фаунтлерой

Бёрнетт Фрэнсис

Как трогательно было то простодушие, с которым маленький лорд вел свой рассказ, наивно приводя словечки и выражения своего друга Дика! Казалось, он ни минуты не сомневался в том, что его пожилого собеседника так же интересует судьба Дика, как и его самого. И действительно, мистер Хэвишем был очень заинтересован, но не столько торговкой яблоками и Диком, сколько добрым маленьким лордом, головка которого, украшенная ореолом золотистых кудрей, была настолько полна великодушных планов в отношении его друзей, что, казалось, о самом себе он совершенно забывал.

– А не хотели бы вы, – осторожно

спросил адвокат, – сделать что-нибудь для себя, если бы вы были богаты?

– О да, множество вещей! – живо откликнулся лорд Фаунтлерой. – Но прежде я хотел бы дать Мэри денег для Бриджит: это ее сестра с десятью детьми и с мужем, который не может работать. Она приходит сюда и плачет, – и Дорогая дает ей целую корзинку разных вещей, а потом она опять плачет и говорит: «Благослови вас Бог, моя красавица леди». Я думаю также, что мистер Хоббс хотел бы иметь золотые часы и цепочку – на память от меня, и красивую трубку. И потом, еще мне хотелось бы устроить парад.

– Парад? – удивленно воскликнул мистер Хэвишем.

– Как на съезде республиканцев, – взволнованно объяснил Седрик. – Мне хотелось бы иметь факелы, и форму, и все прочее для всех мальчиков и для себя тоже. И мы маршировали бы и перестраивались. Вот что я хотел бы для себя, если бы был богат.

Дверь отворилась, и в комнату вошла миссис Эррол.

– Я сожалею, что вынуждена была так надолго оставить вас, – сказала она мистеру Хэвишему. – Ко мне пришла одна бедная женщина, у нее большое горе.

– Этот молодой джентльмен, – улыбнулся в ответ мистер Хэвишем, – не давал мне скучать. Он рассказывал о некоторых своих друзьях и о том, что сделал бы для них, если бы был богат.

– Бриджит – тоже его друг, – сказала миссис Эррол. – С ней-то я сейчас и разговаривала в кухне. Она очень расстроена: у мужа разыгрался ревматизм.

Седрик слез со своего высокого кресла:

– Я пойду к ней и спрошу, как Майкл себя чувствует. Муж Бриджит – милый человек, когда здоров. Я ему очень обязан: он однажды сделал мне деревянный меч. Очень талантливый человек!

Мальчик выбежал из комнаты, а мистер Хэвишем поднялся с кресла. Казалось, он хочет что-то сказать, но колеблется. После некоторой паузы он сказал миссис Эррол:

– Перед отъездом из замка Доринкорт я виделся с графом, и он дал мне некоторые инструкции. Он желает, чтобы его внук с радостью ждал переезда в Англию и знакомства с ним. Он просил меня дать маленькому лорду понять, что перемена в его жизни принесет ему много денег и удовольствий, которые так любят дети. Если юный лорд выразит какое-нибудь желание, я должен выполнить его от имени дедушки. Конечно, граф ни о чем подобном не думал, но если помощь этой бедной женщине доставит удовольствие лорду Фаунтлерою, я готов исполнить желание мальчика, а тем самым – и волю графа.

И снова адвокат по-своему передал слова патрона. В действительности граф сказал так: «Объясните мальчику, что я могу дать ему все, что он хочет. Дайте ему почувствовать, что значит быть внуком графа Доринкорта. Купите ему все, о чем он мечтает, набейте его карманы деньгами и скажите, что их положил туда его дед».

Побудительные мотивы графа были не столь уж благородны, и если бы ему пришлось иметь дело с

менее любящей натурой, с менее горячим сердцем, чем у маленького лорда Фаунтлероя, то он мог бы причинить ребенку много зла. Но миссис Эррол была слишком великодушной, чтобы подозревать что-нибудь дурное. Она подумала, что одинокий, несчастный старик добрыми поступками хочет завоевать любовь и доверие внука. И она очень обрадовалась, что Седди сумеет помочь Бриджит. Ей было исключительно приятно думать, что неожиданным счастьем, выпавшим на его долю, ее сын сможет поделиться с теми, кто нуждается в помощи. Горячая краска залила ее миловидное лицо.

– Как это великодушно со стороны графа! – воскликнула она. – Седрик будет так рад! Он всегда очень любил Бриджит и Майкла. Они очень достойные люди, я всегда сожалела, что не имею возможности побольше помогать им. Майкл очень много работает, когда здоров, но он уже давно болеет и нуждается в дорогих лекарствах, теплой одежде и хорошем питании. Ни он, ни Бриджит не растратят попусту то, что получат.

Мистер Хэвишем опустил руку в боковой карман и вытащил оттуда большой бумажник. На его проницательном лице появилось странное выражение. Как бы он хотел знать в этот миг, что скажет граф Доринкорт, когда узнает, каким было первое исполненное желание его внука! Он с трудом мог себе представить, что подумает при этом угрюмый и себялюбивый старый граф.

– Я не уверен, что вы действительно поняли, – сказал он, – что граф Доринкорт – чрезвычайно богатый человек. Он в состоянии удовлетворить любой каприз своего внука. Я думаю, что ему будет приятно узнать, что все желания лорда Фаунтлероя исполняются. Если вы позовете мальчика, я, с вашего разрешения, дам ему пять фунтов для этих людей.

– Это же составит двадцать пять долларов! – прошептала миссис Эррол. – Для них это настоящее богатство! Не могу поверить, что это правда!

– И тем не менее это истинная правда, – подтвердил мистер Хэвишем с холодной улыбкой. – В жизни вашего сына произошла большая перемена, отныне в его руках будет огромная власть.

– О! – воскликнула женщина. – Но он такой маленький мальчик… совсем еще маленький мальчик!.. Как я смогу научить его достойно пользоваться этой властью? Мне страшно… Мой милый Седрик!..

Адвокат смущенно кашлянул. Испуганный нежный взгляд карих глаз миссис Эррол проник прямо в его холодное старое сердце.

– Если судить о лорде Фаунтлерое по моим впечатлениям за это утро, то будущий граф Доринкорт будет думать о других не меньше, чем о себе, – с чувством сказал он. – Он еще ребенок, но, я уверен, на него можно положиться.

Миссис Эррол пошла за сыном и привела его обратно в гостиную. Мистер Хэвишем услышал, как они разговаривали в коридоре.

– У Майкла разыгрался ревматизм, – говорил Седрик, – его мучают боли. И он думает, что не сможет заплатить за квартиру. Бриджит говорит, что от этих мыслей ему еще хуже делается. Пэт, их сын, мог бы найти место в какой-нибудь лавке, если бы у него была подходящая одежда.

Мальчик вошел в комнату с огорченным видом: он очень жалел Бриджит.

– Дорогая говорит, что вы желали меня видеть, – сказал он мистеру Хэвишему и пояснил: – Я разговаривал с Бриджит…