Малышок
Шрифт:
– Думаешь, если я в бригаду вступил, так в тайгу не пойду?
– тихонько сказал Сева.
– Пообещал к золоту дорогу открыть, а потом под бригаду подвел. Я понимаю твою дипломатию…
Командир бригады даже рот открыл: он и думать забыл о тайге, о тамге, о синем тумане и золоте.
– А… а как же ты присягу дашь?
– спросил он.
– Не бойся, мой гражданский долг будет выполнен, - туманно ответил Сева.
Леночка пришла с патефоном, и начались танцы. Сева всех удивил - он хорошо танцевал и вальс, и падеспань, и польку.
Держался он
– Знаешь, Малышок, я будто и не болела!
– радостно сказала Катя.
– Больше не хочу сидеть дома. Скучное, в общем, занятие… Я все думаю, как мы будем работать в бригаде, даже из-за этого сбиваюсь, когда танцую. А ты совсем не умеешь танцевать?
– На присядку могу да кадриль…
– На присядку только в ансамбле песни и пляски танцуют. Я в клубе «Профинтерн» видела. А кадриль в городе совсем не в моде.
Все равно Косте нравилось заводить патефон, ставить пластинки и смотреть, как веселится Катя.
Глава седьмая
Утром Костя на минутку забежал в термический цех поделиться с Ниной Павловной своими радостями - и удивился. Запудренные цементом каменщики бетонировали рядом со старой свинцовой ванной новые фундаменты, а электрики устанавливали большую мраморную доску - распределительный щит.
В стороне стояли Нина Павловна и Дикерман. Она посмотрела на Дикермана, Дикерман посмотрел на нее, и трудно было сказать, кто из них больше взволнован.
– Как это неожиданно!
– сказала Нина Павловна.
– Как гром с ясного неба! Что будет?
– А что будет?
– пробормотал Дикерман.
– Будет то, что требуется. Будем сыпать «рюмки», как семечки.
– И он озабоченно потер ладонью щеку, заросшую седой щетиной.
– Будем давать «рюмку» при двадцати пяти процентах брака… - с тревожной усмешкой напомнила Нина Павловна.
– Почему двадцать пять, когда всего пятнадцать - двадцать?
– немного рассердился Дикерман.
– Я не считаю условного брака и вам не советую, - строго остановила его Нина Павловна, и ее брови сошлись.
– Надо давать совершенно безупречную «рюмку». Условный брак - это все-таки брак.
– Так что вы хотите?
– уже по-настоящему рассердился старший калильщик.
– Я вас не понимаю! Будем воевать с браком, вот и всё. Как вам это нравится! Главк принимает наш метод закалки тонкостенных деталей, сам обком партии поздравляет нас по телефону, вас назначают начальником цеха, о нас пишут вот такую статью в газете, - и он отмерил руками целый метр, - а вы всё недовольны.
– Он увидел Костю, обрадовался, что нашел слушателя, и спросил его: - Скажи, разве это не смешно?
– Малышок поймет меня, - улыбнувшись, сказала Нина Павловна.
– Ведь это перемена в производстве не только для нашего завода. Дело такое ответственное… Костя, я слышала, что У вас организуется фронтовая бригада.
Как видно, разговор о Кате нужно было отложить, а тут еще появился директор с каким-то важным седобородым стариком. Нина Павловна пошла им навстречу, почтительно назвала старика профессором, и старшие отправились в лабораторию.
За колоннами собралась вся бригада; была здесь и Зиночка.
– Перед работой делайте так, как делают фронтовые бригады на Большом заводе, - сказала она, посмотрев на часики.
– Устраивайте пятиминутку. Сначала читайте сводку Совинформбюро о положении на фронтах, а потом кратко обсуждайте производственные вопросы… Сегодня понедельник, свежей газеты нет. Но во вчерашней газете напечатана интересная статья.
– Она выхватила из кармана газету, свернутую в трубку.
– Товарищ политрук бригады, прочитай это…
Леночка заглянула в газету, от неожиданности шепнула «ой!» и украдкой бросила взгляд на Катю. Услышав название статьи: «Новатор техники инженер Галкина», Катя залилась огнем, подалась вперед и прослушала статью не шевелясь, с широко открытыми глазами.
Статья была написана с полным соблюдением военной тайны. В ней говорилось, что в одном уральском городе, на одном заводе работает коммунистка Нина Павловна Галкина, заменившая в цехе своего мужа, фронтовика, известного инженера-термиста Василия Галкина. Нина Павловна упорно искала способ закалки одной ответственной детали для одного ответственного заказа. Парторганизация и ученые ей помогли, и вот в основном она нашла этот способ. Было еще написано, что на заводе вообще много новаторов, как Иван Стукачев, инженер Балакин, калильщик Дикерман и другие.
– Вот как пишут о нашем заводе!
– воскликнула Зиночка.
– Катя, ты должна гордиться Ниной Павловной!… Я больше ничего не скажу, Катя, но ты, конечно, меня понимаешь…
– Это папа учил ее термообработке!
– с гордостью, с торжеством в голосе ответила Катя.
– Папа всегда был новатором производства. Он сам говорил, что Нина Павловна - хорошая ученица. Так что ничего особенного… - Она нетерпеливо добавила: - Когда же мы наконец станем работать? Всё совещаемся и совещаемся!
– Правильно!
– поддержал ее Костя, довольный тем, что Катя все же обрадовалась успеху Нины Павловны, и приказал: - Берись за работу!
– Дисциплина!
– одобрила его Зиночка.
– Это он может… - как бы про себя отметил Сева.
На заводе радовались достижению термического цеха и говорили, что Нину Павловну, наверное, наградят орденом. Но никто не подозревал, что за колоннами молодежного цеха тоже происходят большие события.
Миллион забот обступил командира бригады. Когда Костя шел на завод, он думал, что сделает так: развернет тетрадь и начнет выполнять план по порядку. Но оказалось, что план все же не совсем полный.