Маргарита и Мастер
Шрифт:
– Приливы стали слишком высоки, - сказал дед, - а под водой работать уже не могу так долго, как раньше.
– Выходит, кризис осьмого года не только у нас в стране, но и бери выше:
– Даже океан пошел вверх выше обычного.
Таким образом, из кредита в четыре тысячи рублей, две потратили на запчасти для судна, а две на ежемесячные выплаты по этому кредиту, а осталось, следовательно:
– Ничего.
– И вот через пять лет, - как продекламировал Михаил Маленький, - все уже забыли об этом оставшемся долге в две тысячи рублей, решили:
– Списали из-за экстравагантных обстоятельств Земли и Неба.
Но нет, позвонили От Куда-То, и ласково попросили:
– Заплатить.
Часть вторая, в которой дед еще был жив поэтому спросил, как Дядя Ваня у внука, работавшего загребным на лодочной станции:
– Деньги-то у тя есть?
– Да, найдется, конечно, ибо две тыщи - это, собственно, что за деньги, так: и брать не стоило.
И дал деду две с половиной тысячи.
– Еще пятьсот зачем?
– спросил дед.
– Оставишь себе на самокрутки.
Но тут как раз прислали распечатку из коллекторского агентства, что долг больше, и как сказал Михаил Маленький:
– Кажется непонятно, как иво правильно посчитать.
– Дайте мне машинку, я сейчас посчитаю, - сказал сын в роли Кота, точнее, наоборот.
– Но внук рассмеялся:
– Я в уме посчитаю, как дважды - два. Попрошу продиктовать информацию!
Глава 69
– Извольте, - сказал уважительно дед-Дима:
– Две тыщи рублей всего и осталось заплатить из всех четырех, я в принципе и сам могу сказать, сколько еще надо, так скать, машинка, - он постучал себя по голове, - еще чешет, как бухгалтерские счеты. А именно:
– Предположим, что было самое больше двадцать процентов годовых, это пятая часть от двух тысяч составляет где-то четыреста рублей, я имею в виду где-то в том смысле, что с каждым годом остаток долга в две тысячи прибавляется на эти четыреста рублей, но так как сумма нарастает, то в среднем долг будет прибавляться где-то на 600 рублей в год, что составляет, конечно, огромную даже по нынешним временам сумму 3000 рублей за пять лет.
– Плюс те две, - сказала мать.
– Естественно, - ответил дед, - у кого еще есть три тысячи рублей, внук вот дал две, теперь с вас по полторы.
– Почему по полторы?
– усомнился Кот, - ибо ты сам-то ничего не дал, давайте считать с каждого по куску.
– По куску?!
– возмутился дед, - вы у меня с пенсии больше на водку ничего не получите. И знаете почему? Я и так уже две выплатил пять лет назад.
– Ну что ты врешь, что ты врешь, каки-таки две ты выплатил, когда выплатил только пятьсот рублей, а остальные вбухал в свой тресковый катер, который опять затонул, как судно у твоей кровати, старый пень! Точнее, мухомор под старым пнем.
– Кто это сказал теперь уже непонятно.
Но развернув как следует бумаженцию, ребята поняли, что:
– Что-то не так посчитали, - как сказал внук-Германн Майор.
Оказалось - и самое удивительное:
– Только сейчас!
– Что процентов чуть больше, чем он логически-разумно думали, а именно:
– Семьсот процентов годовых-х - 700 - специально цифрами, если кто уже не воспринимает прямую речь.
– Ты зачем подписал такие проценты?!
– ахнул Михаил Маленький.
– Я думал, таких процентов не бывает, - сказал Дима, и добавил: - Более того, я сначала думал, что у нас не как у Них, а наоборот-т:
– Всё по-честному, - и никаких процентов нет.
Честно, сам когда-то читал в Карле Марксе, что вот именно этим мы и отличаемся от заокеанских акул черного бизнеса, что:
– У нас - у нас - нет именно никаких процентов.
Просто когда понял, что и здесь теперь, как говорится:
– Их есть у меня, - то поняв решил: четыре лишние сотни в год на любимой очень всем нашим народом треске я уж заработаю-ю-ю!
Хотя и считал, что этих процентов, скорее всего, меньше, чем двадцать, так думал:
– Пять-сем - не больше.
– Так ты почему не прочитал?
– спросил Михаил Маленький.
– Разве там найдешь, где это написано! Подумал, люди честные, если сами без особой просьбы дают деньги в долг, больше пяти-семи годовых не возьмут.
– Как же так, - тяжело вздохнул Михаил Маленький, - надо всегда считать.
И начали считать, хотя до утра так и не получилось. И только к вечеру следующего дня вышло:
– 2000х7 - это 14 000 процентов плюс 2000 было - итого:
– 16 000.
– Умножим на 7, так как имеем априори, так сказать, еще до появления на свет человека так было принято:
– Семьсот процентов в год для него: Как Раз В Пору.
Получили на конец второго года:
– 16 000 х 7 = 102 000 рублей.
На третий год:
– 102 000 х 7 = 714 000
Далее, на четвертый год - 4 998 000.
И наконец предъява за все пять лет составила:
– 4 998 000 х 7 = 34 986 000.
И, следовательно, если немного скинуть агентству, собирающему долги, на троллейбус, то получится как раз Тридцать Пять Миллионов. За долг в две тысячи.
– Теперь, пожалуйста, разоблачение!
– крикнула с галерки Тетя.
– Действительно, - сказал даже Склифосовский, - это не лезет ни в какие ворота, что в том смысле, что так не бывает, потому что не может, а не может быть, так как:
– Не может быть никогда.
Совершенно отсутствует логика.
– Охотно, - ответил Дима, забыв, что его сняли с роли Воланда, как неспособного выйти за пределы своих желаний.
Михаил Маленький махнул рукой Германну Майору, чтобы вмешался, и разрешил ситуацию в его пользу, но Кот задекларировал: