Мариона. Планета счастливых женщин
Шрифт:
— Ах, да, правда, о мести невинной девушке я как-то и забыла впопыхах! И вообще, мне должно быть без разницы, с кем он спит, я же ложусь в постель с его отцом и никаких угрызений совести. Даешь сексуальную революцию и полное раскрепощение нравов! Ты этого добивалась на своем голубом шарике? И что, результатом довольна?
Мягкие складки полупрозрачной туники заскользили по полу — Мариона подошла ко мне и села на пол у кровати, на которой я восседала как взъерошенный воробей перед сытой кошкой.
— Да, я была довольна. Ровно до тех пор, пока здесь не появилась ты. И мне стало интересно, как скоро ты включишься в игру и оценишь мои задумки. Но тебя угораздило привязаться к этому щеночку. Зачем? Вокруг такое изобилие, а ты зажала в кулаке обломок горного хрусталя и даже не замечаешь, что он режет в кровь твои пальцы. Какое-то время я наблюдала за вами… Это было вкусно. Но начало надоедать. Отпусти же его и выбери другое… Твои возможности почти безграничны.
Тогда я спустила ноги на пол, осторожно коснулась ладонью ее лица, словно холодной зеркальной поверхности и тихо сказала:
— А, может, тебя вовсе нет, и я просто свихнулась? А, может, меня разорвало в клочья на том пиратском корабле и моя душа проходит все круги дантовского ада прежде чем достичь райских высот? Откуда мне знать, как выглядит ад или рай — кто возвращался оттуда?
Слушай, Мариона, да самое несчастное существо во Вселенной — это ты и есть, потому что ты уже изнемогаешь от своей божественной сути, уже не знаешь куда себя деть, чем занять. Эй! А ты не желаешь стать обычной женщиной ради разнообразия? Страшно? Низко?
Так вот чего вечно бояться и тайно желают боги — хоть на минуточку оказаться на месте простого смертного: родиться, вырасти и умереть как простой смертый. Но увы… Никак!
А теперь уже придуши меня или избавь от своего общества. Честно сказать, ты мне тоже начинаешь надоедать. Ага! Такого тебе точно здесь не говорили. А мне плевать на твой гнев! Я сейчас воображу себе, что я тоже Земная богиня в изгнании… гм… только лишенная возможности мановением руки строить города и рушить горы. Привет, сестра! Одиноко тебе тут среди твоего всемогущества…
Я не знаю, чем бы кончился мой сумбурный монолог, но в дверь опять постучали и занудный голос Рика начал вещать, что режим питания нарушать нельзя. Я запустила в двери подушкой, мне сейчас так хотелось кого-то отлупить… Но я только сдернула измятый сарафан и натянула просторное домашнее платье.
Я хочу есть мясо и пить вино. И больше никогда не стану лить слезы об ангелах. Я вообще в них больше не верю. С высоко поднятой головой я покинула пустую комнату и направилась в столовую.
Глава 48. В горах
Маракх. Венец второй. Холод
Гордас долго высматривал в кучке военных отца, но Шалок старший незаметно подошел сзади и положил руку на плечо сына. Гордас невольно отпрянул, а потом, узнав родное лицо, едва мог скрыть всю гамму чувств, мгновенно переполнивших душу.
— Отец!
Зеленые глаза Лоута раскрылись шире, губы дрогнули в легкой улыбке.
— Мы встретились в амфитеатре, как я и обещал. Рад видеть тебя здоровым и крепким.
— Как она?
— Ты спрашиваешь о Соне? У нас все хорошо.
Гордасу вдруг нестерпимо захотелось поменяться местами с этим седеющим мужчиной в черной форме штурмовика. Пусть он останется здесь, а Гордас вместо него сядет в летмобиль и покинет каменную площадку, чтобы стремительно лететь назад, к беспокойному теплому морю, на побережье которого живет девушка с самыми голубыми глазами во Вселенной.
Этим мечтам пока сбыться не суждено, а воображение уже рисовало один сюжет за сюжетом: Соня тоскует, Соня вынуждена отвечать на притязания мужчину, которого хотела бы считать лишь другом… Порыв гнева заслонил родственные чувства:
— Не смей ее обижать, слышишь! Иначе я вернусь и убью тебя.
Шалок изобразил на лице подобие удивления:
— А ты намерен вернуться? Мне сказали, ты нашел здесь новую семью. Может, это и к лучшему.
Лоут отступил на шаг и как- будто подобрался для отражения возможного броска сына, в то же время пристально рассматривал парня с головы до ног.
— Почему бы тебе и впрямь не остаться здесь? Мы с супругой поймем и примем твой выбор. Мирная жизнь охотника и скотовода заслуживает уважения. Никто не предъявит претензий.
Сдержанный тон отца только будил в молодом мужчине желание спорить:
— Говори что угодно — я и сам знаю, как мне поступить. Предгорье лишь передышка, но я уже достаточно отдохнул и хочу двигаться дальше.
— Соня знает про твою новую подругу, Соня больше не ждет тебя.
— Нарочно хочешь меня ранить? Подожди, еще не пришло время. А мия здесь уже не причем. Я пойду вперед ради тебя, отец, чтобы сравняться с тобой. И даже если тебе все равно, я докажу, что способен выдержать три кольца Короны: жар, холод и боль. Говорят, Маракх меняет людей, а я постараюсь хоть в чем-то остаться прежним. Мне нужно знать, на что я способен. Марионе нужны лучшие? Так, я стану лучшим или погибну во льдах. До встречи в каменном мешке… отец!
Гордас отвернулся и быстрым чеканным шагом покинул площадку, где приземлился военный корабль. Он уже не слышал слов, произнесенным напоследок враз постаревшим солдатом:
— Конечно, мне не все равно… мой мальчик.
По узкой каменистой тропе Гордас чуть ли не бегом спускался обратно в долину. Лицо горело, сердце бешено колотилось… Он так долго ждал этой встречи, так хотел пожать руку отцу и принять его поздравления в связи с прохождением половины испытаний. Разве Гордас не заслужил немножечко похвалы? Впрочем, отец всегда был на нее скуп. И теперь Гордас искал в себе остатки гнева и обиды на отца. Но их не было. Ничего не было. Какое-то странное отчуждение от человека в черной форме штурмовика.