Мариона. Планета счастливых женщин
Шрифт:
— Оставь! Давай просто поболтаем, как добрые подруги. Не против? К тому же, ты предлагала помощь — это интересно.
— Если она тебе нужна… ммм… знаешь, я бы не хотела навязываться…
— О, брось кокетничать и сделай лицо попроще. Я же не парю над полом и не имею нимба над головой. Не надо так трепетать, дорогая.
Она была очень красива и приветлива. Я пыталась определиться с типом ее внешности — нет, точно не славянский, но и не европейский, скорее что-то южное… Италия… Испания… Греция…
— Я тебе нравлюсь? Можешь говорить запросто.
— Ты
И ведь я не лукавила. Женщина, лежащая передо мной в полупрозрачной тунике, не скрывавшей ни одной черты, ни одного изгиба ее стройного тела представляла собой превосходное сочетание гармонии форм и пропорций человеческой фигуры.
Черты бледного лица, пожалуй, были слегка грубоваты. То была красота зрелая, уже полностью состоявшаяся и знающая себе цену. Так разве богиня может выглядеть как-то иначе… Мне хотелось склониться перед ней в благоговейном восторге. И Мариона отлично это понимала, лениво откидывая с лица волны темных кудрей.
— А теперь ты покажись мне, Со-оня.
— Я? Но… что ты имеешь в виду?
— Сними одежду, — шаловливо промурлыкала женщина.
— Можно подумать, ты никогда не видела меня голой! — попробовала я возразить.
— Дорогая, не спорь понапрасну. И ты же обещала помочь. Передумала или забыла?
— Нет, но сомневаюсь, что моя нагота тебе хоть как- либо пригодится.
— Позволь мне решать… и побыстрее, я не люблю ждать.
В душе я понимала, что есть множество важных вопросов, которые я должна задать этому непостижимому существу, кто бы она ни была. Я должна разузнать о судьбе Гордаса, возможно, попросить за него, но сначала нужно подружиться с богиней, расположить ее к себе. Наша последняя встреча, кажется, прошла на повышенных тонах.
Стараясь не показывать нервозности, как будто рядом со мной находилась самая обыкновенная женщина вроде Джеммы или ее товарки, я сняла платье и аккуратно свернула его на краю постели. Повелительный возглас вновь заставил меня спешить.
— Дальше! И встань у зеркала, чтобы я могла всласть тобой полюбоваться.
— Мариона, да ты мне льстишь…
— А ты покраснела. Разве ты стыдишься меня?
— Согласись, ситуация немного нестандартная. Не каждый день до меня снисходит Создательница миров. А день сегодня и впрямь был сложным. Мариона! Ответь мне на один лишь вопрос…
Стоя перед ней голышом, я умоляюще сложила руки перед грудью, а потом медленно опустилась на колени. Немножко театрально и даже нелепо, но я не думала, как выгляжу со стороны, меня занимало кое-что поважнее внешнего вида:
— Он вернется? Скажи правду, ведь ты все знаешь.
— Нет.
— Что-о? Мариона… Это… это…
— Нет, я не все знаю.
Я уткнулась головой в пушистый белый ковер, обхватила себя руками и застонала. «Стерва! Капризная, наглая сука! Извращенка… Подлая… Мерзкая…»
— Ох, прекрати! Ты даже не представляешь, как скучно знать все и сразу. И потом…
Она эффектно перевернулась на живот, демонстрируя крепкие округлые ягодицы и тонкие лодыжки.
— Многое все же зависит от вас самих.
— По-крайней мере, ты будешь к нему добра?
Женщина на моей кровати согнула колено и стукнула себя пяткой по упругому заду.
— Милость богов дорогого стоит.
— Я готова платить. Чего же хочет Та, что уже все имеет?
Она даже не позволила мне закончить фразу, а я даже моргнуть не успела, как женщина оказалась сидящей передо мной на полу и утроила мне разнос:
— Хватит валяться, как дохлая кошка! Мне нужен сочный, яркий, живой нектар чувств, а не протухшее пиво.
— Что же мне сделать? Приказывай…
— Для начала помоги мне снять тунику, а потом умасти мое тело вот этим бальзамом.
Я немного растерялась. Мариона хочет, чтобы я намазала ее человеческую ипостась кремом. Это просто. Слишком просто, чтобы не таить в себе подвоха.
— Медленнее и нежнее…
— Но… но скоро может прийти Лоут. Он сказал…
Ее красные губы изогнулись в хищной улыбке, приоткрыв ряд влажно поблескивающих ровных зубов.
— Мы и его подключим к нашей игре. Не бойся. Ты слишком мнительна и тревожна. Сосредоточься на главном.
— То есть на тебе?
— Нет! На своих ощущениях. Скажи, ты возбуждаешься, когда трогаешь мою грудь? Лепестки между твоих ног начинают источать влагу?
Вопрос застал меня в врасплох. Я и в самом деле чувствовала возбуждение, но скорее от целого комплекса причин. Ну, да, возможно, одна из них заключалась в том, что я прикасаюсь к священной плоти богини. Да, я нахожусь в некой экзальтации от торжественности момента. Отношусь к столь необычному массажу, как к ритуалу. Но, похоже, Мариона имела в виду совсем другое.
— Скажи правду, тебе когда-нибудь хотелось приласкать женщину?
Я задумалась, желая дать максимально честный ответ.
— Нет, такого опыта не было в моей жизни. Если, конечно, я правильно тебя поняла.
— А самой испытать пристальное женское внимание — тебе не хотелось?
Наконец-то стало ясно к чему она клонит! Ей уже мало здешних мужчин, хочется чего-то особенного, хотя, за свои тысячи лет она могла бы давно предаться всякого рода утехам. Что ей до Сони с далекой маленькой планеты. А вот поди ж ты, прохода не дает со своими божественными притязаниями. Ну, вот — началось…
— Поцелуй меня! И обними.
— О, это будут сестринские объятия и не больше. Мариона, к чему притворство? Ты можешь заставить меня голой пройтись по улицам, можешь обязать отдаваться куче мужчин ежедневно, пока я не тронусь умом. Ты — богиня, я в твоей власти. Прояви же милосердие сильного! Первый воспрос, который ты мне сегодня задала — «чего тебе не хватает, неблагодарная?» Так я и тебя могу о том же самом спросить? Мариона, что тебя мучает? Счастливый человек не может принуждать других делать то, что им претит, что идет вразрез с их убеждениями и желаниями… Признаться, я не особо хочу расточать тебе любовные объятия, при всем уважении и все такое прочее…