Марс выбирает смерть
Шрифт:
Плавно проскользнув к небольшому комоду с информационными ячейками, многоплановый хирург начал наливать виски. Пузатые бутылки стояли по соседству с длинными емкостями с клюконом. Однако, настроение Одрина потакало все же изначальному варианту. Прозвучал характерный звук ударов льда о стекло. Затем — легкое журчание прозрачной струи и мягкое бульканье жидкости в бутылках. Даже не спросив гостя, хочет ли тот выпить, Одрин организовал сразу две порции. Спрашивать не имело смысла. Морган все равно бы не отказался.
Когда ему
— И как там твои жатвы? Сколько до финишной прямой?
— Ты уже спрашивал это пару месяцев назад и прекрасно знаешь ответ.
— За пару месяцев могло многое поменяться, — почесал плешивую голову Одрин, — У Жнеца все решает удача.
— Это точно не ко мне.
— Предпочитаешь полагаться только на собственные силы?
— Давай к делу, док. Не тяни.
— Ох, уж эти Жнецы.… Никакой тактичности.
— А у нас что, светская беседа?
— Нет, но я бы хотел подойти к делу более обстоятельно.
— Я в этом не нуждаюсь. Если есть дело — говори сразу. От твоей тактичности ничего не изменится.
Пожав плечами, Одрин не стал садиться в кресло. Оперся ладонью о свой рабочий стол и сделал небольшой глоток. Повинуясь стадному чувству, Морган сделал то же самое.
— Лет так сорок назад я оставлял заявку на билет до Олимпа, — начал Одрин и сделал продолжительную паузу, — Молодой был, горячий… Мечтал много. Жизни другой хотел. Если честно, я и позабыл об этом совсем. А недавно пришло сообщение, что мою заявку одобрили.
После этих слов Морган как-то вздрогнул и весь сжался. Согревающий нутро алкоголь начал неприятно жечь.
— И сколько скидочка, если не секрет?
— Девяносто процентов.
Выдохнув алкогольные пары, наемник сжал губы. Легкий укол зависти почувствовался где-то в области солнечного сплетения. Однако, Морган не подал виду.
— Золотая...
— Максимальная.
— Не многовато?
— Я ждал сорок лет. У меня докторская степень. Я — хороший кандидат.
— Ну, наверное, мне можно тебя только поздравить.
— А вот тут не спеши. Я не собираюсь ехать на Олимп.
На мгновение Морган замер, а потом его глаза округлились от удивления. Левый глаз освободился от века и стал похож на небольшой бильярдный шар:
— Док, ты с ума сошел?
Троссендир Одрин рассмеялся. На этот раз в лягушачьем, немного квакающем смехе не чувствовалось ни доли ехидства. Только искренняя веселость.
— Я что, похож на Жнеца? Только у вас нездоровая зацикленность на этом Олимпе. Когда-нибудь это превратится в болезнь.
— Каждому — свое.
— Тогда мне это точно не подходит, — покачал головой доктор, — Я давно вышел из того возраста, когда мечтаешь о заоблачных высотах. Мне нравится моя жизнь. Нравится моя работа. Я привык к местному обществу и ко всем его преимуществам. Многое из того, что мне доступно сейчас, на Олимпе я потеряю.
Естественно, доктор имел ввиду нелегальное клонирование и свои нелегальные забавы с безмозглыми девицами. Безмозглыми в прямом смысле. Не исключено, что Морган не знал и еще чего-то. И, если признаться, знать особо не хотел. Темные делишки Троссендира его интересовали мало. Праздное любопытство наемникам свойственно не было, а если и было, то всегда выходило боком. У каждого из них имелась своя куча секретов, и в чужие они предпочитали не лезть. Тем более в секреты того, кто мог хорошенько подлатать, а мог особо и не усердствовать в спасении твоей жизни. Или даже поспособствовать обратному. Случаи «на грани» у Жнецов выдавались чуть более, чем часто. Не говоря уже о рядовых травмах. «Я сделал все, что смог», — вот и все оправдания. Попробуй подкопаться...
— Если честно, я не совсем понимаю, к чему ты клонишь.
— Конечно понимаешь, — Одрин с улыбкой отхлебнул бодрящую жидкость, — Даже если бы я и хотел отправиться на эту чертову гору, то у меня все равно бы не хватило средств.
— Ты шутишь? — Морган еще более удивленно посмотрел на дока, на этот раз исподлобья, — Всего десять процентов! Да каждый из нас тебе отваливает столько, что хватило бы на два Олимпа.
— Зарабатывать — не тратить, — снова рассмеялся Одрин. — Тем более если утебя пять бывших жен и все они вцепились в тебя, как голодные пиявки. Законы нынче не на нашей стороне.
— Еще один повод свалить.
— Или стимул заработать.
Повисла очередная пауза. На этот раз долгая и напряженная. Будто в пространстве образовался провал, поглотивший несказанные слова. Предчувствие, посетившее Моргана в самом начале, стало почти осязаемым. Только он совсем не мог разобрать, к чему оно вело. Тревожность смешалась с зарождающейся надеждой, которую он еще не в состоянии был осознать.
Пару раз глухо звякнул наполовину растворившийся лед. Морган отрывисто покрутил стакан с виски. Кто-то явно начинал нервничать.
— Скидка открытая. Я законно могу сделать с ней все, что пожелаю. Как-никак —сорок лет… — Морган почувствовал, что Одрин сейчас озвучит то, что и сам так жаждет услышать, — Естественно, я решил ее продать.
Резко оторвавшись от созерцания льда в бокале, Морган повернул голову к Одрину. В его глазах, особенно в том, что был затянут белесой пеленой, отметилась неожиданная беспомощность.
— Ты хочешь предложить ее мне?
— А ты против?
— Я… я нет…
— Так нет или да?