Марш авиаторов
Шрифт:
– Бомжи обчистили?
– Дэ-дда нет... Мыши - пидарасты - с-сожрали...
Из подсобки вышел Витя Судаков.
– Долго вас ждать?
– Идем!
– ответили мы и решительно двинулись навстречу неизвестности.
– Выбирайте, - сказала нам Галина Ивановна, показав рукой на лежавшие в углу подсобки части туши.
Выбирать, собственно, было не из чего: на полу, за внушительных размеров напольными весами лежали уложенные штабелем пять (три - внизу, два - вверху) больших коровьих окороков и рядом, на скользком металлическом
– Ну, чего будем брать?
– спросил нас Витя.
– Конечно, передок, - ответили мы.
– Он как-то посерьезнее выглядит...
– Опять же - грудинка, - добавил Леха, обожавший кислые щи.
– Значит, берем?
– Берем, - ответили мы, продолжая стоять: надо было решить, за что взяться, чтобы взгромоздить эту "дуру" на весы.
У Вити в руках оказался металлический крюк, и он подцепил им тушу со стороны шеи. Кто-то взялся за оголенные кости позвоночника, выступающие вдоль края туши. Я - за ребро.
Галина Ивановна сняла с противовеса круглую плоскую гирьку и стала сдвигать металлический цилиндрик на планке к его началу.
– У тех-то - побольше было, - завистливо произнес Леха, имея в виду "передок" предыдущей команды.
Мы смотрели на красную от холода и блестевшую от жира руку Галины Ивановны с торчавшим, словно морковка, указательным пальцем, которым она передвигала гирьку с одной риски на другую, и нам очень хотелось, чтобы гирька наконец остановилась.
– Кто первый встал - того и сапоги, - отметил Ильин, - закон тундры...
– Шестьдесят восемь килограммов, четыреста граммов...
– Да ладно, пусть будет шестьдесят девять...
– сказал Витя.
– Где ваш список?
– Галина Ивановна взяла в руку листок бумаги с нашими фамилиями и собралась уже внизу, под ними, поставить вес, чтобы бухгалтерия потом знала - сколько и с кого надо будет высчитывать.
– А почему так много?
– вдруг спросил Ильин.
– Откуда здесь шестьдесят восемь?
– Как - откуда?
– всполошилась повариха.
– Отсюда, - показала она на весы.
– Что-то не похоже, - скептически покачал головой Ильин и стал осторожно, двумя пальцами, трогать лежавшие на противовесе круглые гири.
– А вы... весы-то установили точно?
– Ну а как же, - обиженно ответила она.
– А мы не видели, - сказал Ильин.
Мы стояли, молча наблюдая эту сцену.
– Хорошо, снимайте - перевесим...
Никто не произнес ни слова, и только Витя Судаков прошипел в сторону Ильина: "Да пошел ты!" И, обращаясь к растерянно молчавшей Галине Ивановне, успокоил ее:
– Пишите: семьдесят кило, и дело с концом. Штурмана - отродье хамское...
В нашей группе штурманов было двое: он сам и Ильин...
Сняв с весов теперь уже наше - кровное - мясо, мы, так же как и предыдущие товарищи-папуасы, понесли его к разделочному пню.
Мясо
Пень был занят: первая группа только еще заканчивала дорубать свой передок, потом должна была приступить вторая и уже за ними - мы.
Рубщик первой группы, бортмеханик Сашка Иванов последний раз тюкнул топором по лежавшему на пне куску, дорубил его, разделив на две части, и передал топор следующему - радисту Пупку. Сашка стоял, разведя руки в стороны и растопырив покрасневшие пальцы. Шапка его съехала на затылок, галстук на боку, а на краях рукавов кителя темнели влажные пятна. Его пальто висело на гвозде, торчавшем из стенки сортира, поверх сумки Вовочки Свердлова.
Вовочка заканчивал раскладывать на мокром снегу шесть горок, сложенных из розовых с белым жиром кусков мяса. Из некоторых кусков торчали кое-как перерубленные кости, наподобие открытых переломов.
– Топор тупой, - сказал Сашка.
– Они видели, как я здесь мучился, - кивнул он в сторону преемников топора.
Вовочка перекладывал куски из кучки в кучку, потом - обратно, потом снова, наконец выпрямился и деловито произнес: "Все!"
– Ну и наделил он вам, - ухмыльнулся Ильин.
– Вот когда себе нарубите, - ответил Сашка, надевая пальто, -делите как хотите, а мы уж и сами разберемся.
– Он снял с гвоздя сумку: - Вова, твоя сумка?
– Его, его, а чья же еще, - опять ехидно кивнул Ильин.
Вовочка забрал свою сумку у Сашки и поставил ее на снег рядом с шестью мясными горками, собранными из разных кусков. Сумка была нескромно большой, казалось, что в нее войдет все мясо и еще место останется, и Вовочка отставил ее подальше, чтобы она не бросалась так в глаза.
– Как делить будем?
– спросили Сашку соратники.
– Кучи-то разные...
– Какие есть, - ответил Сашка.
Нам было интересно, и мы наблюдали за главной частью мясной эпопеи дележом.
– По должности, - подсказал Ильин.
– Сначала - командиру, потом - штурману и так далее. Вовочке - последнему.
– Нет, неправильно, - сказал командир Хурков, входивший в первую группу. Несправедливо. Первым должен выбирать рубщик.
– Абсолютно верно, - отозвался рубщик второй команды радист Пупок и хрястнул топором по коровьему хребту.
– Один рубщик работает, остальные стоят...
– Ты руби давай, - сказали ему товарищи.
– Поставьте Вовочку спиной, и пусть он говорит, какая куча - кому, предложил Ильин.
– А то потом разноется... Так хоть сам себе выберет.
– Правильно, - подтвердил Сашка Иванов.
– Ты, Володя, не обижайся, обратился он к Вовочке, - но сама идея правильная: чтобы никаких претензий. А уж когда разделим - меняйтесь кто с кем хочет.