Маршалы Сталина
Шрифт:
Разведывательная информация, добытая в западных странах, использовалась в интересах развития советской ядерной программы. Надо сказать, что Берия при всех его преступных наклонностях на практике проявил себя крупным организатором и довольно эффективно действующим руководителем разведорганов, человеком динамичным, интересовавшимся существом дела, а не формальным соблюдением бюрократических процедур. Это Сталин знал, и поэтому в августе 1945 г. Лаврентий Павлович был назначен руководителем ядерной программы: претендовавший на эту роль В.М. Молотов конкуренции не выдержал. Фактически же Берия стал во главе работ по созданию в СССР атомного оружия еще в годы
С 20 августа 1945 г. при Государственном Комитете Обороны, а с его упразднением — при Совете Министров СССР действовал Специальный комитет под председательством Берии. Чтобы последний мог полностью сосредоточиться на этой работе, его в декабре 1945 г. освободили от обязанностей наркома внутренних дел. На комитет возлагалось «руководство всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана»{189}. Кроме того, с марта 1953 г. Берии было поручено руководство всеми специальными работами в сфере атомной промышленности, созданием реактивных управляемых комплексов — первого в СССР морского (класса «воздух—море») зенитно-ракетного комплекса «Комета» (в его создании в качестве главного конструктора участвовал сын Берии — Сергей) и «Беркут» (доработанный наземный вариант «Кометы», позднее известный как зенитно-ракетная система ПВО С-25), а также ракет дальнего действия.
«Наши специалисты, — вспоминал позднее главный конструктор систем советского ядерного оружия трижды Герой Социалистического Труда, академик Ю.Б. Харитон, — входя в соприкосновение с ним, не могли не отметить его ум, волю и целеустремленность. Убедились, что он первоклассный организатор, умеющий доводить дело до конца. Может быть, покажется парадоксальным, но Берия, не стеснявшийся проявлять порой откровенное хамство, умел по обстоятельствам быть вежливым, тактичным и просто нормальным человеком»{190}.
В октябре 1949 г. «за организацию дела производства атомной энергии и успешное завершение испытаний атомного оружия» Лаврентий Павлович получил благодарность ЦК и Совета Министров СССР. Его наградили орденом Ленина и присвоили звание лауреата Сталинской премии первой степени.
Правда, после ареста Берии в июне 1953 г. эту сторону его деятельности бывшие коллеги по высшему руководству пытались дискредитировать. «Известно, что Берия ведал Специальным комитетом, занятым атомными делами, — говорил глава правительства Г.М. Маленков на июльском 1953 г. Пленуме ЦК, который рассматривал политическое дело Берии. — Мы обязаны доложить пленуму, что и здесь он обособился и стал действовать, игнорируя ЦК и правительство в важнейших вопросах работы Специального комитета. Так, он без ведома ЦК и правительства принял решение организовать взрыв водородной бомбы. Надо ли говорить о значении этого факта»{191}.
Что ж, возможно, Берия и в самом деле пытался стать монополистом в атомной проблеме. Но совсем не исключено, что он стремился уберечь столь тонкую сферу, связанную с научным прорывом в неизвестное, от некомпетентного вмешательства партийных чиновников, умевших только «руководить».
Уйдя с поста наркома внутренних дел (его сменил С.Н. Круглов), «лубянский маршал» сохранил и даже упрочил свое влияние на спецслужбы. Став заместителем председателя Совета Министров СССР, он курировал МГБ и МВД. Тогда же, в 1946 г., он стал членом Политбюро (Президиума) ЦК, теперь уже не
Точкой отсчета последнего возвышения Берии и одновременно финиша его жизненного пути стала кончина Сталина в марте 1953 г. Когда политические наследники вождя поделили власть, Лаврентий Павлович стал первым заместителем главы Советского правительства и одновременно возглавил Министерство внутренних дел СССР, которое объединило два прежних министерства — МГБ и МВД. Между ним и двумя другими лидерами — председателем Совета Министров Г.М. Маленковым и первым секретарем ЦК КПСС Н.С. Хрущевым — развернулась яростная, хотя и незримая борьба за право стать главным преемником вождя.
Лаврентий Павлович вступил в схватку с хорошо подготовленного плацдарма. Как первый заместитель главы правительства и министр объединенного Министерства внутренних дел, он сосредоточил в своих руках огромную власть, непосредственно курируя работу управлений, занимавшихся охраной членов высшего руководства, кадрами, разведкой и контрразведкой в армии, а также следственной части, контрольной инспекции, секретариатов МВД и Особого совещания. Ему подчинялась комендатура Московского Кремля. Благодаря широкой сети органов внутренних дел он был хорошо информирован о положении дел на местах, через них он контролировал и обстановку. Под своим началом он сосредоточил огромную массу людей с оружием: даже до объединения с МГБ один лишь аппарат Министерства внутренних дел составлял почти 375 тыс. человек.
Неужели Лаврентий Павлович надеялся стать лидером страны? Каким образом? Опубликованные в последние годы документы, увидевшие свет от его имени или благодаря его инициативе, заставляют думать о нем, как о несостоявшемся… реформаторе. Берия сразу же перехватил политическую инициативу у своих коллег по Президиуму ЦК КПСС, выдвинул, по существу, целую программу преобразований в области прав человека, экономики, социальной жизни, международной политики. Слова, сказанные им с трибуны Мавзолея во время похорон Сталина, о необходимости гарантировать каждому гражданину СССР дарованные ему Конституцией права личности, как ни могло показаться странным, стали воплощаться в жизнь. Своей наступательностью и энергией он сильно испугал Маленкова, Хрущева и иже с ними.
С другой стороны, до чего же была доведена страна, если реформатором и правозащитником выступал палач?
Но как бы то ни было, Берия проявил недюжинную энергию, настойчивость и последовательность, реализуя одному ему ведомую программу перемен. Прежде всего он предпринял шаги по развенчанию культа личности Сталина, преодолению наиболее вопиющих, преступных проявлений тоталитарной власти.
По инициативе Берии был пересмотрен ряд судебных дел. Так, Военная коллегия Верховного суда СССР отменила приговор по так называемому «авиационному делу», в соответствии с которым в 1946 г. были осуждены нарком авиационной промышленности А.И. Шахурин, командующий ВВС Советской Армии А.А. Новиков и ряд других лиц.
Проведенная по указанию Берии проверка показала, что бывший начальник Главного управления контрразведки «Смерш» B.C. Абакумов (позднее — министр госбезопасности) и его подчиненные в апреле 1946 г. сфабриковали обвинения в адрес Шахурина, Новикова и других лиц, привлеченных по делу: те якобы умышленно наносили вред военной авиации, поставляя на вооружение самолеты и моторы с серьезными конструктивными и производственными недоделками. На основании сфальсифицированных материалов Абакумов оклеветал этих лиц в глазах Сталина и добился разрешения на их арест. В застенках арестованным довелось испить чашу страданий до дна. Они были осуждены к лишению свободы на разные сроки.