Маршалы Сталина
Шрифт:
После официального обращения Берии приговор в отношении осужденных по этому делу был отменен, и уголовное дело на них за отсутствием состава преступления прекращено{192}. По ходатайству министра внутренних дел все незаконно осужденные были восстановлены в партии, им вернули воинские звания, государственные награды, в том числе Главному маршалу авиации Новикову две звезды Героя Советского Союза, генерал-полковнику авиации Шахурину — звезду Героя Социалистического Труда.
4 апреля 1953 г. Берия, что называется, превзошел самого себя, поставив подпись под приказом, отменявшим людоедские решения ЦК ВКП(б) 1937 г. и 1939 г., которыми органам НКВД разрешалось применение физического воздействия на подследственных. «Такие изуверские “методы допроса”
Министр впредь категорически запретил применение к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия и потребовал при производстве следствия строго соблюдать нормы уголовно-процессуального кодекса. В тюрьмах — Лефортовской и внутренней МВД — ликвидировались организованные руководством бывшего МГБ СССР помещения для применения к арестованным физических мер воздействия, а все орудия пыток были уничтожены.
Привыкшие за долгие годы лишь слепо исполнять приказы вождя сталинские сподвижники боялись смелых, неординарных шагов в политике. Некоторые предложения Берии вообще были реализованы намного позже, конечно, без указания имени их автора. Так, он первым поднял вопрос о положении спецпереселенцев, считая необходимым создать специальную комиссию из представителей партийных, советских и административных органов для изучения условий их труда, быта и отдыха. Эта острейшая проблема нашла разрешение лишь в 1955—1956 гг., когда народы, подвергнутые насильственному переселению в районы Сибири и Казахстана, были реабилитированы и получили право вернуться на историческую родину. И вновь гримаса истории: о положении спецпереселенцев громче всех заговорил тот, кто десять лет назад руководил депортацией этих людей.
А еще одно предложение Берии — приступить к коренному пересмотру всех дел, связанных с так называемыми контрреволюционными преступлениями, и реабилитировать осужденных по этим делам и вовсе стало реальностью в нашей стране лишь с 1991 г.
Документы свидетельствуют о грандиозных планах Лаврентия Павловича также по реформированию экономики, в частности, путем реорганизации системы ГУЛАГа и прекращения строительства многих объектов, где использовался труд заключенных.
По инициативе министра внутренних дел было осуществлено мероприятие, необходимость которого в современной России осознали лишь в 1998 г.: постановлением Совета Министров СССР от 18 марта 1953 г. в Министерство юстиции был передан ГУЛАГ — исправительно-трудовые лагеря и колонии. МВД также освободилось от строительных главков, передав их тем министерствам, в интересах которых до этого использовался труд заключенных. Берия даже замахнулся на святая святых советской экономики, с 20-х гг. немыслимой без использования дешевого труда заключенных. В одном из своих последних документов, внесенном 16 июня 1953 г. на рассмотрение Президиума ЦК КПСС, он предложил «ликвидировать сложившуюся систему принудительного труда ввиду экономической неэффективности и бесперспективности».
…Неполные четыре месяца, отведенные судьбой Лубянскому реформатору, заканчивались. Он энергично пробивал через неповоротливую, сконструированную под единоличную волю Сталина партийно-государственную машину свои многочисленные предложения, а в это время за его спиной сговаривались «товарищи» из Президиума ЦК. Боязнь каких-либо силовых акций со стороны Берии заставила его конкурентов временно объединиться.
Инициаторами сговора выступали Г.М. Маленков и Н.С. Хрущев. Они индивидуально провели беседы со всеми членами Президиума. В поддержку устранения не в меру ретивого конкурента сразу выступили В.М. Молотов, Н.А. Булганин, Л.М. Каганович. Чтобы уломать К.Е. Ворошилова, явно опасавшегося провокации, потребовалось вмешательство Молотова. Вначале не был согласен на полное устранение Берии и А.И. Микоян, предлагая использовать его на хозяйственной работе. Он, как и Ворошилов, не видел никакой опасности со стороны министра внутренних дел. В конце концов, удалось уломать всех членов Президиума ЦК.
26 июня 1953 г. во время заседания Президиума ЦК КПСС, созванного в целях маскировки как заседание президиума Совета Министров СССР, Берия был арестован. Арест произвела группа военных во главе с заместителем министра обороны маршалом Г.К. Жуковым{193}. До наступления темноты теперь уже бывшего члена высшего партийного руководства продержали в Кремле, пока не сменили охрану, а затем перевезли на гауптвахту столичного гарнизона. На следующий день из опасения, что люди, верные Берии, попытаются освободить его, было выбрано новое место содержания — бункер на территории штаба Московского округа ПВО.
Прошедший 2—7 июля 1953 г. Пленум ЦК КПСС вывел Берию из состава Президиума ЦК КПСС, исключил из партии и передал дело для проведения расследования в Верховный суд СССР{194}.
Расследование совершенных им преступлений продолжалось полгода, этой работой руководил Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко. Вместе с Берией судили его давних выдвиженцев: генерала армии В.Н. Меркулова, генерал-полковника Б.З. Кобулова, генерал-полковника С.А. Гоглидзе, генерал-лейтенанта Л.Е. Влодзимирского, генерал-лейтенанта П.Я. Мешика, генерал-лейтенанта В.Г. Деканозова. С 18 по 23 декабря 1953 г. дело рассматривал чрезвычайный орган, не предусмотренный Конституцией — Специальное судебное присутствие Верховного суда СССР во главе с Маршалом Советского Союза И.С. Коневым. Рассматривал — обратим особое внимание — в закрытом судебном заседании без участия сторон, то есть в соответствии с законом от 1 декабря 1934 г., принятым в день убийства С.М. Кирова. С ближайшим сподвижником Сталина рассчитались сталинскими же методами.
Берия был обвинен в связях с зарубежными спецслужбами и в стремлении к «ликвидации советского рабоче-крестьянского строя, реставрации капитализма и восстановлению господства буржуазии». Он категорически отмел предъявленные ему обвинения в связях с иностранными разведками. Отрицал он и то, что его действия после смерти Сталина были направлены на захват власти. Признал, что несет ответственность за «перегибы и извращения социалистической законности» в 30-е гг., но просил суд учесть, что контрреволюционных антисоветских целей он при этом не вынашивал — такая уж, мол, была обстановка. Полностью признал лишь одно — «морально-бытовое разложение».
23 декабря 1953 г. Специальное судебное присутствие приговорило Берию и других подсудимых к расстрелу. Приговор был немедленно приведен в исполнение.
Сегодня с высоты прожитых страной после 1953 г. лет большинство обвинений — связь с иностранными спецслужбами, грезы о восстановлении в СССР капитализма и т.п. — представляются профессиональным юристам откровенной глупостью, не нашедшей ни малейшего документального подтверждения{195}. А вот о том, к чему Берия действительно имел прямое отношение — сталинским репрессиям, по сути ничего сказано не было: святость образа вождя никто тогда поставить под сомнение еще не решился. Разговор, по существу, свелся к личным уголовным наклонностям бывшего министра внутренних дел и его соучастников. Это было правдой, но далеко не полной. Обвинения, выдвинутые против «лубянского маршала», оказались во многом надуманными и имели цель во что бы то ни стало скрыть ту острейшую борьбу, которая развернулась в верхах за освободившийся после Сталина трон.
Считая (насколько искренне — другое дело) осужденных жертвами политических репрессий, их родственники уже в наши дни подняли вопрос о необходимости реабилитировать Берию и шестерых его подручных. В мае 2000 г. Военная коллегия Верховного суда РФ рассмотрела реабилитационное дело, пожалуй, самое громкое с момента введения в действие в 1991 г. закона «О реабилитации жертв политических репрессий». Как заявил председательствовавший на этом процессе генерал-лейтенант юстиции А.Т. Уколов, в ходе судебного разбирательства было установлено, что Берия, Кобулов, Меркулов и Гоглидзе были прямыми виновниками террора и не могут быть реабилитированы. Лишь некоторые действия Деканозова, Мешика и Влодзимирского были переквалифицированы на злоупотребление властью при особо отягчающих обстоятельствах, но и они реабилитации не подлежат.