Маска: история Меллисы де Бриз
Шрифт:
— А как же цирк? — спросила она.
— Им придется уехать без тебя. И сегодня же.
— Нет, — тихо, но упрямо возразила Меллиса.
— С ними ты всё равно не останешься.
— Пусть. Но их оставьте в покое.
— Твои циркачи должны уехать из города. Это предписание властей, — с сожалением (настоящим или нет) сказала Лоранс.
* Арман-Жан дю Плесси, герцог де Ришелье (1585–1642). Епископ и советник при короле Генрихе IV, всемогущий кардинал Франции, глава королевского совета, первый министр при сыне Генриха, Людовике XIII (1601–1643, король с 1610).
— Если не можете разрешить им остаться, платите неустойку. Наша труппа собиралась стоять здесь до конца карнавала.
— Какое совпадение! — заметила Лоранс. — Мы, представь, тоже уезжаем из-за тебя раньше, чем собирались!
— Мне наплевать. — Меллиса вздохнула: — Мы с таким трудом пробирались в этот жуткий город… Заплатите хотя бы триста золотых, — жестко сказала она, — не то я убегу! Поверьте, я смогу сбежать по дороге.
— Хорошо, хорошо, — примирительно согласилась Лоранс. — Они получат свои триста золотых, раз тебе так хочется. Похвально, что ты заботишься о друзьях. Что еще?
Меллиса задумалась. До этого простого вопроса она не представляла всерьёз, что у нее начнётся новая какая-то неизвестная жизнь. Она чувствовала, что Лоранс для чего-то нужно ее согласие. Меллиса немного помолчала, принимая важное решение.
— Платите пятьсот, — тихо сказала она, — тогда я останусь.
Лоранс всплеснула руками:
— Это очаровательно! Какая наглость! Нормальные пленники с помощью выкупа обычно приносят доход своим хозяевам. А ты, похоже, решила разорить нас! Но отчего-то я испытываю к тебе дружескую симпатию. Ты мне нравишься. Представляю, сколько еще трудностей ты нам доставишь!
— Вас часто подводит предчувствие? — спросила Меллиса, беря с блюда кусок пирога.
— Никогда.
Жуя пирог, Меллиса очень одобрительно кивнула. Видимо, похвала относилась не только к еде, но и к проницательности Лоранс.
Неожиданная покровительница Меллисы сказала, что пятьсот золотых это сущий грабёж. Но циркачи их получат. Не больше, однако. Ужасно развеселило мнимую графиню то, как Меллисс испугалась, сообразив, что ей надо вернуть взятое напрокат платье. Она непременно хотела отдать его Эмилии в театр, но не знала, как это устроить.
— У тебя есть вещи, которые тебе дороги? Можешь забрать их с собой, — сказала Лоранс. — Тебе принесут всё, что хочешь. И купят новое платье.
— Вы добры словно фея, — мрачно усмехнулась Меллиса.
— Не думаю.
Меллиса попросила свой ларец, доставшийся ей от Жармонов. Вместе с новым платьем красного цвета этот ларец был ей доставлен вечером. Перебрав свои реликвии и присоединив к ним нож, Меллиса почувствовала сильную тоску. Оттого, что вся эта странная карусель закручивается всерьёз. Ей нет больше дороги обратно, к ее друзьям. И ужасно, что всё получилось, в общем, по ее же вине.
Лоранс рассказала, как ее люди пришли в цирк под видом полицейских. Они расспрашивали о Меллисе, но никто им ничего не ответил. Тогда они сами сказали, что "ваша девчонка в тюрьме, и вряд ли скоро вернётся". Они вручили цирку Кальяро предписание немедленно покинуть город и забрали вещи Меллисы.
Никко, разумеется, устроил скандал, и его поддержали другие. Особенно Гастон и Мари. "Полиция" почему-то не арестовала их всех, а позволила директору утихомирить своих артистов. Очень странно, но к спокойствию горячо призывала еще и Симона, не только старшие в труппе. В театр Боболино кто-то прислал пакет с синим шёлковым платьем. А цирк уехал из Венеции в ту же ночь.
Наутро Никко нашёл в комнате Меллисы черный кожаный мешочек с деньгами, лежащий на видном месте возле зеркала. Мальчишка был так удивлён, что даже забыл, в каком бешенстве он находился последние дни. Почему-то кошелек подействовал на него хуже, чем почти три дня бесплодных поисков и полицейское предписание. Никко понял, что это конец. Больше они ничего не узнают о том, что случилось с его "сестричкой".
Остальные артисты думали так же. Взвесив кошелек на ладони, синьор Клоун спокойно сказал, пряча грусть в голосе:
— Я всегда знал, наша девочка далеко пойдёт. Ее ожидает большое будущее.
Те, кто любил Меллису, (а их было много) горько вздохнули, зная, что ничего не могут поделать. "Змея" Симона не слышала этих слов старого артиста. Но если б слышала, с ядовитым шипением умерла бы от зависти.
Ведь она поняла бы, что синьор Клоун прав…
Глава 19
Меллиса тряслась в карете Лоранс по итальянским дорогам и молча смотрела в окно. Разговор не клеился, хотя Лоранс была не прочь поболтать. Но в той же карете с ними ехали двое мужчин: пожилой торговец мэтр Борен и граф дю Гартр.
Последний был основательно зол на Меллису за ее старые и новые выходки. Они с Меллисой старательно не встречались взглядами и смотрели в противоположные окна, целиком поглощённые дорогой. Стоило им случайно взглянуть друг на друга, Меллиса не могла удержать ядовитого хихиканья, а граф начинал рычать. Он, несомненно, убил бы девчонку, не будь между ними крепостной стены по имени Лоранс.
Аристократический профиль графа, с тонким орлиным носом, хищными красивыми чертами черных бровей, усов, твёрдого раздвоенного подбородка, покачивался в такт движению кареты. Острые живые глаза смотрели за окно, на бесконечные зелёные равнины, украшенные красно-жёлтыми кубиками домов под черепичной крышей.
Профиль этого вельможи с начала пути, с выезда сегодня утром с постоялого двора близ Вероны, оставался практически неподвижным и не менял угла своего поворота к окну. Удивительно, как Меллиса не расколола вдребезги всё это великолепие?
Но если лицо графа практически не пострадало и вскоре было восстановлено в правах, то сам он чувствовал себя крайне глупо. Меллиса умудрилась оскорбить его второй раз и оставалась по-прежнему безнаказанной.
А дело в том, что Лоранс, желая их помирить, всего-навсего представила их друг другу. Церемония происходила уже в карете, после отъезда из Венеции.