Мастер клинков. Начало пути
Шрифт:
Король, мельком взглянув на пергамент, быстро расписался, положив его на принесённую наложницей подставку с письменными принадлежностями. Другая наложница поднесла королевскую печать, и король приложил её к накапанному воску. Герцог аккуратно подул на оттиск, давая воску застыть, и, вытащив из набора коробочку со специальным порошком, посыпал его сверху. Порошок придавал воску хорошую прочность и в то же время не позволял подделывать королевские печати, так как на свету эта смесь мерцала жёлтым цветом. Именно поэтому состав порошка и способ его приготовления
— Когда она прибудет во дворец? — спросил король, мысли которого были далеки и от указа, и от предстоящего утомительного бала.
— Ваше величество, — улыбнулся герцог, — я сам приведу её к вам после официальной части бала, на которой вы обязаны присутствовать.
— А её муж? — спросил король.
— Муж ещё три дня назад слёг со странной болезнью, которую не могут вылечить наши врачи, — поклонился Валенса.
— Я доволен вами, герцог, — довольно улыбнулся король, и его маленькие глазки блеснули, — и благодарю за такой хороший подарок.
— Ваше величество, вы всегда можете полностью на меня положиться, — поклонился Валенса в пояс.
— Я знаю, герцог, — улыбнулся король и крикнул наложницам: — Живо меня одевать.
Герцог, ещё раз поклонившись, вышел из королевской опочивальни: нужно было срочно заняться обеспечением защиты барона.
Человек герцога вывел меня на прежнее место и, доведя до Зала, где уже вовсю шумел бал, исчез.
— Его королевское величество, властитель Шамора и помазанник Бога, Нумед III, — провозгласил распорядитель бала через несколько минут после того, как я вошёл в зал и от пережитых волнений накинулся на еду, в изобилии выставленную на накрытых вдоль стен зала столах.
Я оторвался от еды и посмотрел в сторону, откуда шёл голос. Внимание всех окружающих было приковано к высокому помосту в дальнем от меня конце зала. Я решил наконец увидеть короля, поэтому со вздохом отложил тарелку и пошёл туда. Даже не доходя до него, я увидел, что на возвышении стоит огромный трон, а справа и слева от него — пять кресел с высокими спинками. Ножками трону служили четыре львиные фигурки, держащие в передних лапах сиденье, а на его обшитой бархатом пурпурной спинке сияла в свете множества свечей трезубая корона, по всей видимости, вышитая золотыми нитками.
Справа от этой тронной постройки появился король, и я с разочарованием вздохнул. Почему-то в моём сознании слово «король» ассоциировалось с героями кинофильмов про короля Артура и его рыцарей, и почему-то все властители представлялись мне высокими широкоплечими мужчинами с волевыми лицами. А тут, когда я увидел местного короля, у меня сразу же возникло чувство неприязни к нему, несмотря на то что я помнил записи барона о короле.
Ну не мог я поверить словам барона о «сильном, отважном и мудром короле», когда собственными глазами смотрел на невероятно толстого, обрюзгшего человека с настолько сальным взором, что, казалось, он лезет им под юбки всем подряд присутствующим дамам. Его маленькие
Король лениво, с явной неохотой шёл к своему месту, при этом, вероятно, выбирая себе на ночь партию из дам, присутствовавших здесь в большом количестве. В общем, у меня сразу выработалось стойкое неприятие к этой отвратительной фигуре, и поделать с этим я ничего не мог.
Когда король уселся на трон, распорядитель празднования стал по очереди называть выходивших на помост герцогов провинций. Герцоги кланялись монарху и усаживались в свои кресла. Первым был вызван Валенса, третьим — Нариг. Все остальные герцоги меня интересовали мало, так что я наблюдал только за двумя своими знакомыми.
Я видел, как у Нарига дёрнулась щека, когда имя герцога Валенсы провозгласили первым, но он тут же взял себя в руки, и его лицо вновь приняло безразличное выражение.
«Наверное, действительно безграничную «любовь» питают оба герцога друг к другу», — подумал я, подметив его поведение.
После завершения церемонии заполнения президиума, когда всё внимание присутствующих было обращено к помосту, король произнёс короткую приветственную речь, закончив её предложением:
— Веселитесь!
Правда, веселиться никому не дали, поскольку началась официальная часть бала, состоявшая в приглашении на королевский помост дворян из всех провинций и оглашения для присутствующих их достижений, награждения либо землёй, либо титулом. Правда, не всем так везло, у двух дворян за плохое ведение хозяйства и причинение ущерба феодам владения были отняты и переданы другим. Лишение титулов, как я понял, здесь не практиковалось.
— Барон Максимильян, — услышал я своё имя.
Хоть я и был готов к этому, но всё равно небольшая нервная дрожь меня била.
Успокаивая себя, я поднялся на помост, к тому месту, где останавливались вызывавшиеся до меня дворяне. Увидев там небольшие подушки, я опустился на одно колено и склонил голову перед королём и герцогами.
— Барон Максимильян, мы все скорбим о смерти вашего отца, барон Крон был великим человеком и заслужил честь быть вассалом секундусом самого короля, — начал герцог Нариг. — Чтобы почтить его память, его величество любезно предложил вам сделать выбор вашей дальнейшей судьбы, так как, являясь несовершеннолетним, вы не способны эффективно управлять своим феодом и не можете получить должного для дворянина воспитания.
«Какое воспитание, придурок, — зло подумал я, — арбалетную стрелу мне в грудь — вот и всё твоё воспитание».
— Барон Максимильян, его величество мудро предлагает вам два варианта вашей дальнейшей судьбы. Какой из них выбрать — решать вам и только вам.
Герцог озвучил то, что я уже знал от Валенсы, правда, в более пышных тонах и постоянно твердя при этом о мудрости короля. Все вокруг меня заохали и тоже стали говорить, как мудро поступает король, давая мальчику шанс стать настоящим дворянином.