Меч Шаннары
Шрифт:
Флик лежал на полу. Обожженное тело впитывало прохладу камней, глаза отдыхали в мягком полумраке коридора. Он ни о чем не мог думать, не хотел вспоминать. Если бы хоть ненадолго забыться… Наконец, он заставил себя подняться, сначала на колени, потом — на ноги. Флику пришлось прислониться к прохладной стене коридора и ждать, пока не восстановятся силы, их ушло слишком много на то, чтобы просто встать. Только теперь Флик заметил, что одежда обгорела, а руки почернели, опаленные жаром. Лицо долинца тоже было черным от сажи. Он медленно огляделся — рассеянный свет факела, укрепленного в стене, указал ему направление. Флик напрягся, заставил себя оторваться от стены и нетвердой походкой направился прямо к железной скобе. Пальцы не слушались, и все же долинец вытащил факел. Впереди послышались какие-то крики. Флик непроизвольно схватился за рукоять охотничьего ножа, но звук постепенно отдалялся и, наконец, пропал совсем. Флик по-прежнему никого не видел. Тоннель то и дело круто сворачивал, однако не поднимался и не разветвлялся. Несколько раз Флик проходил мимо дверей, но все они оказались заперты. В рассеянном свете факелов, надежно укрепленных на стенах, тень долинца металась как какой-то уродливый призрак, убегающий в темноту.
Внезапно тоннель расширился, и свет стал ярче. Флик на мгновение заколебался, пальцы, сжимающие рукоять кинжала, побелели от напряжения, но на покрытом сажей и потом лице читалась суровая решимость. Очень медленно долинец пошел вперед. Все было тихо. Он знал, что где-то здесь должна быть лестница в главный зал Башни Мудрых. Флик долго, но тщетно искал ее и под конец совершенно вымотался. Не задержись он тогда, теперь бы он был со своими друзьями, а не остался б один-одинешенек в этой зловещей крепости, пойманный в западню ее бесчисленных коридоров. Впрочем, хорошие мысли обычно приходят с большим опозданием. За это время с его товарищами могло случиться все что угодно, с ужасом думал долинец, и вполне вероятно, что он никогда не найдет их, блуждая по этому лабиринту. Флик прошел еще немного вперед, обогнул каменный выступ и вышел в большой круглый зал. Здесь тоннель заканчивался, но зато несколько коридоров уводили отсюда куда-то в глубь Паранора. Около дюжины факелов ярко освещали зал. Флик застыл у входа, но тут же вздохнул с облегчением: зал был абсолютно пуст. Но облегчение мгновенно сменилось тревогой: похоже, ничего у него не выйдет. Коридоры, ведущие из зала, на вид были точно такими же, как и тот, по которому он пришел сюда. Никаких дверей, никаких лестниц на верхний этаж — ничего, что могло бы хоть как-то подсказать ему, куда идти. Долинец растерянно огляделся, пытаясь определить отличие одного коридора от другого. Но чем больше он смотрел, тем больше это казалось ему невозможным. Наконец, Флик в замешательстве потряс головой. Прислонившись спиной к ближайшей стене, он тяжело опустился на пол и закрыл глаза. Ему хватило мужества признаться себе, что он безнадежно заблудился.
По приказанию Алланона путешественники бросились к лестнице. Дарин и Даел стояли ближе всех к каменным ступеням, и к тому же, будучи самыми проворными из отряда, они прошли уже половину лестницы, когда остальные только начали подниматься. Эльфы неслись вверх плавными прыжками, едва касаясь ногами ступеней. Гендель, Менион и Балинор чуть поотстали, им мешало тяжелое оружие и немалый вес. Временами они буквально топтались на месте, чтобы не сталкиваться друг с другом на узкой вьющейся лестнице. Это было какое-то безумие, беспорядочное бегство от ужасного призрака и — последний, отчаянный рывок к предмету столь долгих поисков. Не удивительно, что о несчастном Флике даже не вспомнили.
Дарин первым добрался до верхней площадки и ворвался в Башню Мудрых, едва не запнувшись о высокий порог огромного зала. Через секунду к нему присоединился Даел. Эльфы застыли, изумленно оглядывая зал: высокий сводчатый потолок, стены, отделанные полированным деревом, тускло поблескивающим в желтом свете факелов и в красноватых отблесках зари, проникающих в комнату сквозь высокие узкие окна. Изумительные по своей красоте картины и огромные, ручной работы, яркие гобелены украшали стены. Каменные и деревянные изваяния, как живые, стояли на мраморных пьедесталах, отделанных причудливой мозаикой. Гигантские статуи — гости из другой эпохи — прекрасно сохранились в этом убежище древних чар, куда, казалось, не решалось войти само время. Они стояли, как строгие стражи, у деревянных массивных дверей, украшенных резным узором, с красноватыми медными ручками. Некоторые двери были открыты, и покои за ними поражали тем же пышным величием. Яркие лучи восходящего солнца лились в открытые окна и застывали дрожащими колоннами света, чистого и прозрачного, как будто впитавшего свежесть утра.
Но сейчас у эльфов не было времени рассматривать неподвластную времени красоту Паранора. В зале появились охранники-гномы — угловатые желтокожие фигуры показались из-за дверей, статуй, выходили, казалось, из самих стен. Дарин встретил их натиск одним лишь охотничьим ножом и смог продержаться только мгновение. Гномы наседали на него со всех сторон. Даел бросился ему на помощь, размахивая, как дубиной, своим длинным луком. Ему даже удалось слегка оттеснить гномов от Дарина, но тут лук из твердого ясеня с треском переломился пополам. Уже казалось, что гномы разорвут их на куски, прежде чем товарищи подоспеют на помощь; но Дарин все-таки вырвался, выхватил длинное копье из рук каменного воина и отогнал гномов от отбивавшегося брата. Те быстро пришли в себя и ринулись в новую атаку. Эльфам пришлось отступить к ближайшей стене, чтобы враг не смог напасть на них сзади. Оба брата тяжело дышали, кровь из многочисленных ран и порезов смешивалась на их телах с кровью атакующих. Гномы сбились в тесную кучу, угрожающе выставив перед собой короткие мечи. Они были настроены любой ценой прорваться сквозь молниеносные удары копья Дарина и разорвать эльфов на куски. С безумным пронзительным криком они кинулись вперед.
В пылу битвы гномы совершенно забыли проследить за лестницей. Им почему-то и в голову не пришло, что эльфы могут быть не одни. В тот самый момент, когда гномы, предвкушая быструю победу, бросились на Дарина и Даела, трое друзей влетели в зал и напали сзади на ничего не подозревающих охранников. Огромного роста человек из Каллахорна прорубал себе дорогу со столь бешеной яростью, что гномы бросились наутек. Возникло настоящее столпотворение. В спешке многие попадали на пол, запнувшись друг о друга. Впрочем, бежать было некуда: с одной стороны — тяжелая булава могучего дварфа, с другой — жалящий меч проворного горца. Все мысли о быстрой победе мгновенно покинули атакующих. Да и положение несколько изменилось: атаковали теперь пятеро пришельцев, а гномы, продержавшись лишь мгновение, обратились в беспорядочное бегство. Не сказав друг другу ни слова, друзья рванулись через великолепный зал, перепрыгивая через раненых и убитых. Звук торопливых шагов звенел по отполированному мрамору пола. Гномы, преградившие им дорогу, теперь валялись бесформенной безмолвной кучей. Из их отряда осталось лишь пятеро, но после всего, что им пришлось пережить и потерять, даже тысяче гномов не вырвать победу у пятерых друзей. Победу, к которой они так отчаянно и упорно стремились.
В дальнем конце древнего зала (где был устроен настоящий погром: раненые и убитые гномы лежали вперемешку на мраморном полу, картины и гобелены были изрезаны в пылу битвы и залиты кровью) у высоких закрытых дверей столпились еще оставшиеся стражники. Выставив перед собой короткие охотничьи мечи, гномы приготовились к последнему сражению. Пятеро друзей, не останавливаясь, попытались прорваться сквозь грозную стену стали, но решительно настроенные и закаленные в битвах стражники отразили эту атаку после нескольких минут напряженной борьбы. Ничего не поделать: друзья отступили. Силы их были уже на исходе. Дарин тяжело упал на одно колено, обе руки и нога, исполосованные мечами гномов, уже не подчинялись ему. Мениону досталось пикой по голове, кровь стекала из раны ярко-красными ручейками. Но горец, казалось, даже не замечал, что ранен.
Они атаковали снова и снова, но после пары минут тяжелого рукопашного боя их неизменно теснили от дверей. Гномы-стражники потеряли почти половину своих воинов, но время шло. Алланон так и не появился, а к гномам в любую секунду могло подойти подкрепление, чтобы не дать чужакам добраться до Меча Шаннары. Если только он действительно в этой комнате, за дверями, которые стража так отчаянно защищает.
Внезапно Балинор бросился в противоположный конец зала и одним мощным ударом опрокинул на пол гигантскую каменную колонну с закрепленной на вершине железной урной. Ужасный удар камня о камень пробрал каждого до костей, эхо разнеслось по залитому кровью залу. От такого удара камень должен был раскрошиться, но колонна осталась целой. С помощью Генделя южанин покатил массивную колонну прямо на гномов, сгрудившихся у закрытых дверей. С каждым оборотом набирая скорость и силу, громыхающая колонна неслась на несчастных стражников. На мгновение жилистые желтокожие человечки растерялись и вновь выставили вперед мечи — жалкое оружие против дробящей каменной громады. Потом они сообразили что к чему и бросились врассыпную. Боевой дух испарился — битва была проиграна. Кое-кому все же не удалось увернуться от сокрушающего тарана. Звук ужасного удара поглотил крики несчастных жертв — со всего маху тяжелая колонна врезалась в закрытые двери, подмяв под себя зазевавшихся стражников. Каменные осколки и деревянные щепки брызнули во все стороны. Двери содрогнулись от удара, дерево пошло трещинами, железные петли затрещали и все же каким-то чудом устояли. Балинор всем своим весом подналег на дверь. Она тут же слетела с петель, и пятеро друзей ворвались в комнату. Теперь до Меча Шаннары оставался лишь шаг…
К их изумлению, комната оказалась пуста. Ниспадающие гардины закрывали высокие окна, изумительные картины древних мастеров украшали стены, богатая мебель, со вкусом подобранная и расставленная, создавала впечатление роскоши и уюта. Но нигде не было и следа вожделенного Меча. Пятеро друзей никак не могли поверить, что все их усилия были напрасны, и внимательно оглядывали комнату. Дарин, ослабевший от потери крови, упал на колени. Еще немного — и он потеряет сознание. Даел бросился ему на помощь, на ходу отрывая от своей рубашки полоски ткани. Он кое-как перевязал открытые раны брата и помог ему дойти до ближайшего кресла. Менион оглядывал стены в поисках еще одного выхода. Балинор обходил комнату, внимательно разглядывая мраморные плиты пола. Внезапно он остановился и громко вскрикнул. В самом центре пол был выцветшим и исцарапанным, как будто что-то большое, квадратной формы, много лет стояло на этом месте.
— Тяжкая Крепь! — воскликнул Менион.
— Но если ее убрали отсюда, это было совсем недавно, — вслух размышлял Балинор. Он тяжело дышал, голос его звучал устало. — Но почему тогда гномы нас не пускали?..
— Может быть, они не знали об этом, — предположил Менион.
— А может быть, это ловушка… — резко высказался Гендель. — Но вместо того, чтобы терять здесь время… Пока они…
— Они хотели задержать нас здесь, потому что Меч все еще в крепости. Он еще здесь, — возбужденно закончил Балинор. — У них не было времени вынести его из Паранора, и они попытались заманить нас сюда! Но где теперь Меч, у кого?