Меч Шаннары
Шрифт:
Горный тролль серьезно посмотрел на него и что-то быстро показал руками. Панмон напряженно следил за ним, потом с недовольным видом повернулся к Шиа:
— Он говорит, что Меч действительно очень важен и что Ведун-Владыка представляет серьезную опасность для всех нас. — Неожиданно вор рассмеялся. — Здорово пояснил, ничего не скажешь!
— Но Меч действительно очень важен! — настойчиво повторил Шиа, голос его растворился в темноте, и все трое долго сидели молча, глубоко задумавшись.
Сумерки сгустились. Лес казался неодолимой стеной, глухой и темной. Лишь насекомые громко жужжали в прохладном воздухе, и иногда до поляны доносился отдаленный крик какой-то лесной твари. Сквозь сплетение ветвей виднелось чернильно-синее ночное небо. Редкие далекие звезды мерцали холодным светом. Когда угли догорели, Панмон поднялся, разбросал золу, втоптал ее в землю и пожелал своим спутникам спокойной ночи. Кельцет завернулся в плед и тут же заснул. Шиа долго не мог выбрать себе подходящее место, хотя чувствовал неописуемую усталость от напряжения дневного перехода и от битвы со Слугой Черепа. Наконец он расстелил на земле плед, улегся на спину, скинул тяжелые сапоги и отсутствующим взглядом уставился в темноту над головой, смутно различая ветви деревьев и облака на ночном небе.
Шиа раздумывал над тем, что случилось с ним, вновь, уже мысленно, совершая это долгое, бесконечное путешествие из Тенистого Дола. Многое так и осталось загадкой. Он столько прошел, столько вынес, но до сих пор не знал, для чего. Тайна Меча Шаннары, Ведун-Владыка, его собственное чудесное родство с Ярлом Шаннарой — все это осталось таким же загадочным, как в самом начале. Его друзья под предводительством скрытного, таинственного Алланона где-то ищут его, и, похоже, Алланон единственный, кто знает ответы на все неразрешимые вопросы. Почему он с самого начала не сказал Шиа всего? Почему он так настойчиво держит в неведении своих друзей, каждый раз открывая лишь малую часть всей правды, всегда умалчивая о чем-то, что и является, наверное, ключом к полному пониманию волшебной силы неуловимого Меча Шаннары?
Шиа ворочался с боку на бок, то и дело поглядывая на спящего Панмона Крила. Он лежал совсем рядом, в каких-то нескольких футах. С дальнего края поляны доносилось тяжелое дыхание Кельцета, порой заглушающее шорохи ночного леса. Ол Файн сидел, привязанный к дереву, неподвижно уставившись на Шиа, его глаза светились в темноте, как глаза кошки. Долинец мгновение глядел на него, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом гнома, и наконец заставил себя отвернуться. Последнее, о чем он подумал: будет ли волшебная сила эльфийских камней и впредь защищать его? Через секунду он уже спал.
Шиа проснулся от какого-то крика. Взбешенный Панмон Крил метался по поляне, изрыгая злобные проклятия и рыча от ярости и разочарования. Шиа никак не мог сообразить, что все это значит. Он протер глаза, отгоняя сон, приподнялся на локте и слепо уставился в серый сумрак. Ему казалось, что спал он не больше пяти минут: все тело ныло, в голове был какой-то туман. Панмон продолжал бушевать, а Кельцет тихо стоял на коленях у огромного дуба. И тут Шиа понял, что Ол Файн куда-то пропал. Внезапно испугавшись, долинец вскочил на ноги и бросился к дереву, где застыл тролль. Его худшие опасения подтвердились: на земле валялись клочки веревки, которой гном был привязан к стволу. Гном сбежал. У Шиа не осталось шансов найти пропавший Меч.
— Как он освободился? — сердито завопил долинец. — Мне казалось, что вы его хорошо привязали и не оставили рядом ничего, чем он мог бы перепилить веревки!
Панмон Крил посмотрел на него, как на последнего идиота; на пылающем лице вора читалось искреннее негодование.
— Я что, так похож на кретина? Конечно же я проследил, чтобы поблизости не оказалось ничего острого. Я специально привязал его к де-ре-ву и даже заткнул ему рот, чтобы подстраховаться. Ты что, слепой? Этот маленький дьявол не перерезал веревки! Он просто сожрал кляп и перегрыз их!
Пришел черед изумиться Шиа.
— Я серьезно, — сердито продолжал Панмон. — Сам погляди: веревки пережеваны зубами. Наш крысеныш оказался более смышленым, чем я ожидал.
— И более коварным, — многозначительно добавил долинец. — Удивительно, как это он не попытался прирезать нас. У него были серьезные причины нас ненавидеть.
— Ну и мысли к тебе приходят! — как бы не веря своим ушам, воскликнул вор. — Но раз уж тебе непонятно, я объясню. Он просто боялся, что мы застанем его за этим милым занятием. Этот гном — дезертир, жалкий и низкий трус. Его мужества хватило только на то, чтобы убежать! Ну что там, Кельцет?
Тролль что-то показал руками, указывая на север. Панмон с негодованием покачал головой.
— Крысеныш сбежал с утра пораньше — несколько часов назад. Хуже всего, что этот дурак рванул на север. Для нас опасно преследовать его. Возможно, его же соплеменники найдут его и разделаются с ним вместо нас. Не думаю, что дезертира встретят с распростертыми объятиями. Ха, пусть себе бежит! Черт с ним, Шиа. Все равно он, наверное, врал о Мече Шаннары.
Шиа с сомнением кивнул, теперь ему казалось, что гном не врал, когда говорил о Мече. Ол Файн вел себя так, как будто действительно знал, где находится Меч, где и у кого. По крайней мере, он сам верил в это. А вдруг Ол Файн как раз побежал за Мечом?
— Забудь о нем, Шиа, — прервал его мысли Панмон. — Мы перепугали этого гнома до полусмерти: он только и думал о том, как бы смыться. А рассказ о Мече был всего лишь уловкой, чтобы мы не прибили его. Сам подумай! Видишь, он так торопился, что даже забыл свой бесценный мешок.
Только теперь Шиа заметил полураскрытый мешок на той стороне поляны. Действительно, очень странно, что Ол Файн бросил свои сокровища, особенно после того, как он, буквально рискуя жизнью, упрашивал Панмона разрешить ему взять их с собой. Этот бесполезный мешок был так для него важен, а теперь валялся забытый. Подозрительно глядя на торчащие из него железки, Шиа с любопытством направился к мешку и высыпал его содержимое на землю. Мечи и кинжалы зловеще лязгнули. Шиа тупо смотрел на них и вдруг осознал, что гигант Кельцет стоит рядом с ним и сурово и бесстрастно смотрит вниз, на землю. Они пристально изучали железный лом, как будто бы тот хранил разгадку какой-то непостижимой тайны. Панмон пару секунд наблюдал за своими друзьями, потом что-то с отвращением пробормотал, подошел к ним и тоже уставился на рассыпанное оружие и дешевые побрякушки.
— Ладно, пошли отсюда, — небрежно сказал он. — Нам нужно еще отыскать твоих друзей, Шиа. Может, с их помощью нам удастся найти этот неуловимый Меч. Ну чего ты рассматриваешь? Ты уже видел этот хлам.
И тут Шиа заметил.
— Что-то не так, — медленно проговорил он. — Его нет. Он забрал его.
— Чего нет? — с раздражением фыркнул Панмон, пиная кучу железок. — Ты о чем?
— Тот старый меч в кожаных ножнах. С рукой и факелом на рукояти.
Панмон быстро осмотрел клинки и нахмурился. Кельцет резко выпрямился и внимательно посмотрел в глаза Шиа. Он тоже уже понял.