Мечты сбываются

Картленд Барбара

Одевшись, она вновь подошла к окну и смотрела на разгоравшийся день.

Она никогда не будет сожалеть о случившемся.

Однако сердце напоминало о себе щемящей болью.

День начался, но графа она не увидит.

Напрасно он будет ждать ее, пока, осердившись, не уедет прочь.

«Он забудет, конечно, забудет, — твердила она себе, — но я буду помнить всегда. А мечты о нем навеки останутся мечтами».

Она все еще стояла у окна, когда у нее за спиной вдруг раздался

грохот открывшейся двери.

Она быстро обернулась.

Пенелопа ворвалась в ночной рубашке, с распущенными по плечам волосами; глаза ее сияли таким восторгом, какого не замечалось у нее с тех пор, как они покинули Англию.

— Что случилось? Что это значит? — всполошилась Одетта.

Пенелопа закрыла за собой дверь и побежала через всю комнату к подруге.

— Что ты об этом думаешь? Одетта, что ты думаешь об этом? Саймон в Париже!

— Саймон! — воскликнула девушка. — Но каким образом? Откуда ты об этом узнала?

— Он оставил для меня записку. — Горничная принесла ее наверх со словами, что ее передал джентльмен, который стоял у двери и ужасно просил, чтобы меня разбудили и немедленно передали ее, так как там сообщение особой важности.

Она победно вскрикнула.

— Какой он умный! Он знал, что мачеха будет еще спать, а я еще не пойду завтракать.

— Почему Саймон в Париже? — допытывалась Одетта.

Открывая письмо, которое держала в руке, Пенелопа объяснила:

— Он говорит, что хочет мне сообщить очень важное известие. Он говорит, что должен увидеть меня и зайдет за ответом через полчаса.

Она бросила взгляд на часы.

— Это означает, что он будет здесь в восемь, перед тем как мы спустимся к завтраку. О Одетта, где нам увидеться с ним?

— Одна ты не сможешь никуда пойти, — поспешно ответила девушка.

— Я знаю, — кивнула Пенелопа, — но ты же пойдешь со мной. Мы можем сказать, что идем на примерку к Ворту.

— Очень хорошо. Но мы должны будем поехать туда в коляске.

Одетта вдруг спохватилась, что нельзя доверять слугам: кто-нибудь из них расскажет о встрече двух мисс с мужчиной; не исключено, что Эмелин в таком случае расскажет об этом леди Валмер.

С другой стороны, слуги могут рассказать об этом мистеру Шеффилду, который, несомненно, сочтет своим долгом сообщить об этом лорду Валмеру.

— Я должна его увидеть! Я должна его увидеть! — непрерывно повторяла Пенелопа.

— Да, дорогая, но мы должны быть очень осторожны, — успокаивала ее Одетта. — Если твой отец узнает, что Саймон в Париже, он не сможет понять, почему тот хочет увидеть тебя. Это его наверняка насторожит. Более того, я уверена, мачехе тоже это не понравится.

— Ей все не нравится! — сердито бросила Пенелопа. —

Пожалуйста, Одетта, придумай что-нибудь.

Одетта вспомнила Буа.

— Мы попросим разрешения поехать на примерку к monsieurВорту, чего, естественно, ожидает твоя мачеха. На рю де ля Пэ мы пробудем совсем недолго, ну а так как будет еще рано, мы попросим кучера проехаться в Буа.

Пенелопа захлопала в ладоши.

— Конечно, — воскликнула она, — ни одна душа не увидит нас там! Но что мы скажем Саймону? Где нам встретиться?

— Там есть Аквариум, — ответила Одетта. — Да и кучеру не покажется странным, что мы хотим посмотреть его.

— Ты такая умная! — вне себя от радости молвила Пенелопа. — Саймону будет легко найти Аквариум. Я напишу ему, чтобы ждал нас внутри.

Она подошла к маленькому секретеру, стоявшему в углу спальни, вытащила лист писчей бумаги с британским гербом наверху и быстро написала записку.

— Которая из горничных принесла тебе письмо от Саймона? — спросила Одетта, когда записка была готова.

— Молодая — думаю, ее зовут Жанна.

— О, я знаю, кого ты имеешь в виду. Саймон, должно быть, заплатил ей. Может быть, и нам стоит сделать то же самое?

— Сколько мы должны ей дать? — поинтересовалась Пенелопа.

— Не слишком много. Она может похвастаться, если получит много.

Они наконец решили, что два франка это как раз то что надо, и Одетта позвонила в колокольчик.

Как она и предвидела, на вызов пришла Жанна.

— Насколько мне известно, Жанна, вы были очень добры — принесли mademoiselleПенелопе письмо, — сказала девушка. — Скоро за ответом должны зайти. Передайте, пожалуйста, эту записку джентльмену. А вот вам на чай за труды.

Горничная присела в реверансе.

— Merci beaucoup, mymselle!

— Жанна, — продолжала Одетта, — для mademoiselleмогут быть еще письма. Я буду очень благодарна, если вы никому не скажете, что принесли их сюда.

— Non, non, mymselle,я никому не расскажу, это я могу вам обещать!

Жанна понимающе улыбнулась, и как только она вышла из комнаты, Одетту разобрал смех.

— Я часто слышала, будто во Франции понимают, что такое любовь, — заметила она.

Ей захотелось добавить: «Англичане тоже понимают толк в любви».

Но об этом она должна забыть.

Глава пятая

Как только лошади въехали в Буа, на Одетту нахлынули воспоминания о событиях прошедшей ночи.