Мед.ведь.ма
Шрифт:
— Да, Джиён действительно привёз сюда Элию, которую все называют ведьмой, — наконец, произнёс Джоуми. Ви незаметно выдохнул. Это не обман, она здесь, где-то рядом. Глаза золотого забегали по периметру. Не прячут ли её за поворотом, за углом, в какой-то из внутренних комнат? Не ложится ли она спать сейчас, как тогда, в том домике для гостей? Не остался ли где-нибудь в воздухе её запах — горные травы и сухой ветер голых вершин, пропитавшие её белоснежные волосы? Джоуми будто угадал причину неусидчивости мечущихся по глазам зрачков Тэхёна, и продолжил: — Он просто оставил её в Хуацине. Не он лично, а его люди, разумеется. Я был предупреждён об этом и разрешил ему, поинтересовавшись, не ожидает ли он от меня каких-либо обязательств? Но Джиён сказал, что ему всё равно на дальнейшую жизнь Элии. — Хоуп неприязненно поморщился, представив безразлично-циничное лицо Дракона, с которым он распоряжается людьми, наплевав на их будущее. — Я принял её у себя, здесь. — Спина Ви напряглась и выпрямилась. Он вжал кончики пальцев в край стола, словно цепляясь за него, и в то же время готовый от него оттолкнуться для скорости. — Беззащитная девочка, я не оставляю таких на погибель. Она пробыла у меня какое-то время, а потом захотела уехать…
— Куда? — вырвалось у Тэхёна. Джоуми посмотрел на него, и вернул взгляд к Хосоку, как к главному среди присутствующих золотых. Не меняя тона, темпа и последовательности, хранитель продолжил:
— Я предложил ей опеку, если она останется, помощь и защиту. У меня найдётся место и пища для каждого обездоленного, но Элия сказала, что не может остаться, и только попросила помочь ей добраться. — Ви стиснул зубы и сдержался, чтобы не поторопить Джоуми. Это не поможет. Хоуп терпеливо ждал окончания. — Я дал ей денег, которых должно было хватить на какое-то время, купил ей билет на поезд, и она отправилась туда, куда хотела — в Шаньси.
— В Шаньси?! — приподнялись брови Чонгука. Теперь и он не удержался от возгласа.
— Что она там забыла? — сам себе под нос пробормотал Хоуп, но все слышали. Джоуми пожал плечами.
— Я никогда не лезу в чужие дела, я не расспрашивал. Она сказала, что ей очень нужно в Шаньси, и попросила помочь туда добраться, что я и сделал. С тех пор, как Элия покинула территорию Шэньси, она уже не под моей ответственностью.
— Я понимаю, — кивнул Джей-Хоуп, — и благодарю тебя за оказанную честь, за то, что откликнулся на просьбу о встрече и уделил нам время, за то, что никогда не отказываешь в ночлеге нашим ребятам. За то, что не бросил Элию в беде. Только, как бы она не нарвалась на неприятности покруче, отправившись в Шаньси…
— Клан Ян не обидит девушку, — уверенно произнёс Джоуми, — может, они вообще её не встретят? У них есть какая-то своя гадалка, зачем им ещё ведьма?
— Зачем Элию понесло в Шаньси — вот что интереснее, — вклинился Чонгук, ловя взгляд Хосока. У всех золотых забегали самые разные мысли. А если Джиён не просто так отпустил её? А если она продолжает работать на него, и он подослал её расправиться с кланом Ян? У них вроде бы отношения в последнее время были натянутыми, у драконов с бабским царством. Стала ли Элия злом, скрытым под личиной худой и безобидной девчонки? Хоуп и Чонгук видели у Педра Бранка, на что способно это безобидное существо. Она способна опрокинуть бандитскую группировку силой своего природного дарования. Но почему же именно Шаньси?
Рассуждать при людях хранителя и при нём самом золотые не собирались. Джоуми хотел бы, возможно, быть в курсе всего и имел на это право, если часть событий происходила на подвластной ему земле, но Хоуп не намеревался делиться соображениями насчёт ведьмы. Да, терракотовая армия никуда не вмешивается физически, но гарантированно утверждать, что она никому и никогда не продаёт информацию — трудно, хотя Джоуми и на этом никогда ещё не был пойман. Известное о золотых он передавал золотым, сведения о других бандах — тоже только тем же, о ком они были.
Переночевав в Сиане, парни вернулись в Сеул, чтобы провести вдумчивое совещание, не отвлекаясь на постороннее и не беспокоясь, настороже ли где-то поблизости чужие уши. Хоуп заехал по пути домой в супермаркет, почти в каждом бутике купил что-нибудь в подарок Хане в знак извинения за своё отсутствие и выгрузил это всё в прихожую квартиры, возвысившись над горой коробок с цветами. Уже давно не спавшая Хана вышла из комнаты с округлившимися глазами.
— Это что?
— С Рождеством… от Санты передачка, — просиял Хосок.
— Ты устроился ему на доставку?
— А ты думаешь, почему ещё я мог отсутствовать в этот сокровенный праздник? Я не мог оставить детей без сюрпризов, а остальные подмастерья этого старого хрыча заболели или нашли другие отговорки. Ну, за это все не врученные адресатам презенты я забрал себе.
— По какой же причине эти подарки не нашли своих получателей? — Хана взяла ближайшую коробку средних размеров и начала распаковывать, аккуратно снимая бант.
— Детишки плохо вели себя в течение года. Не заслужили. — Девушка подняла крышку и заглянула внутрь. Там лежало кружевное нижнее бельё белоснежно-серебристого цвета, тонкие нити, как снежинки, сплетались в эротическое искусство под стать Снежной королеве.
— И это? — развернула Хана содержимое перед глазами мужа.
— Это была очень плохая девочка. Она не заслужила, — убеждённо кивнул Хосок и, перешагнув остальные упаковки, обнял Хану, вручая в свободную её руку букет белых лилий. — Я привёз хорошей. Прости, что меня вчера не было.
— Мой возлюбленный муж, в твоей жизни всё решают взятки?
— Какие взятки? Подарки!
— Подарки — это просто так, а когда надо что-то получить или исправить — это взятка.
— Ну… хорошо, давай половина из этого будет взятка, но половина — от души, просто так, подарки. — Продолжая улыбаться, он выжидающе смотрел в глаза Ханы, которые понемногу теплели, но всё равно ещё держали оборону. — Так я не прощён?
— Как я могу тебя не простить? Ты же знаешь… — не договорив, она сама кротко его поцеловала и, прижав цветы к себе покрепче, пошла искать вазу. — Твой папа уже звонил мне дважды, они ждут нас на ужин в шесть часов! — Хосок опомнился и полез включать свой второй мобильный, который использовался для обычной жизни. Телефон для дел золотых не отключался никогда, но его номер и знали только золотые. Начали приходить оповещения о том, что отец звонил ему и не дозвонился.
— А что ты сказала папе? Он спросил, почему я не отвечаю? — Вода из-под крана перестала литься, чтобы не мешать разговаривать через стенку.
— Сначала я сказала, что ты ещё спишь. Потом, что ты уже в душе. — Хана вышла с вазой, в которой уже была вода, и воткнутым туда букетом. Хосок снова обнял её.
— Спасибо. Прости, что и за меня приходится выкручиваться.
— Ничего страшного. Так что насчёт ужина? Мы поедем? — с надеждой спросила девушка. Хоупу опять стало стыдно, но он не мог теперь ответить неправду:
— Мне нужно будет чуть попозже отъехать. Я очень постараюсь успеть вернуться. — Вздохнув, молодая жена поплелась искать место для цветов. Она ничего больше не сказала.