Медленный танец
Шрифт:
— Неужели? Именно поэтому ты использовал меня? Что-то не слишком заботился тогда о том, что со мной будет?!
Сегодня Холли выглядела куда хуже, чем накануне. Гранту до смерти захотелось обнять ее, погладить по щеке, сказать, что больше ничего не омрачит ее жизнь. Но она не поверит. Теперь не поверит.
— Прости, родная, но иного выхода не было. Мы столько лет пытались накрыть Мэтьюза! И если честно, была очень серьезная, личная причина.
— Достаточно серьезная, чтобы отправить
— От меня ничего не зависело. Если хочешь знать, мне попросту приказали послать тебя к Мэтыозу с пустой кассетой. Неужели не понимаешь?
В глазах Гранта светилось искреннее раскаяние. И Холли, не в силах вынести его взгляда, отвернулась.
— Мне стыдно за этот обман. Я смертельно боялся за тебя. Не знаю, что со мной было бы, не успей мы вовремя ворваться в дом. — проникновенно признался он.
Холли устало опустила голову.
— Пожалуйста, не сердись, солнышко, я всего лишь рядовой солдат. Иногда приходится делать то, к чему не лежит душа.
Мысли Гранта лихорадочно метались. Как объяснить, что только засадив Мэтьюза за решетку, он наконец почувствовал: бессмысленная гибель Либби отомщена! И теперь он тоже в силах начать новую жизнь!
— В нашей работе бывают всякие случайности, — осторожно заметил он.
— Верно. Иногда тебе даже удавалось меня одурачить. Кроме того, я так боялась! А ты бессердечно послал меня на верную смерть. Как только мог?
Именно этого вопроса ожидал Грант. Он шагнул к Холли, но та протестующе выставила вперед руки.
— Объясни! — потребовала она.
Грант, призвав на помощь силы небесные, начал издалека. Он рассказал о самом первом расследовании убийства Роулинза, о причастности Джезмин к этой истории, ее исчезновении вместе с записью телефонного разговора между сенатором и Мэтьюзом. И наконец о Либби. О том, что ему пришлось пережить после убийства беременной жены. Как возненавидел весь мир и возроптал на Бога.
— Я… я не знала, — охнула Холли. — Прости… Прости! Мне так жаль!
— Ты представления не имела, насколько мне было важно, чтобы на этот раз Мэтьюз не сорвался с крючка.
Теперь настала очередь Холли собраться с духом, прежде чем задать вопрос, волновавший ее больше всего:
— И что теперь, Грант? Что будет с нами?
С отеческой нежностью он взял в ладони ее распухшее личико. Но слова, те самые, заветные слова не шли с языка. Слишком много воспоминаний стояло между ними. Ему нужно время, чтобы прийти к согласию с самим собой.
— Не знаю…
Задетая сухим ответом, Холли сглотнула застрявший в горле комок. Она любит Гранта! Что же удерживает его от признания в своих чувствах?
— Мне нужно вернуться в Вашингтон. До начала процесса Мэтьюза предстоит еще немало работы.
— Понимаю, — бесстрастно обронила Холли. Ей стоило большого труда не выказать, какая горечь разлилась в душе.
Они немного помолчали, и Грант спросил:
— А ты? Что будет с тобой?
Холли закусила дрогнувшую губку. Она не позволит ему увидеть эти слезы. Кроме того, у нее действительно есть планы на будущее. Холли часто думала об этом со «дня похорон» Кейси, но теперь приняла решение:
— После суда я уеду в Миссисипи. К тете. Поживу там немного.
Или до конца жизни, добавила она про себя. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Грант попросил ее не уезжать. Сама она готова ждать его хоть сто лет. Но момент был упущен. Воспоминания слишком свежи, а раны сердца не зажили.
— Ну, что ж… — неопределенно протянул Грант. Он все видел. Все чувствовал. Но сейчас руки у него были связаны. Ничего он не мог поделать. Совсем ничего.
ГЛАВА 22
Холли так и не узнала, когда Грант покинул Лос-Анджелес. Да и какая разница? Их больше ничего не связывало. Убийство Джезмин раскрыто, и скоро начнется процесс по делу Мэтьюза. Правда, за последнее время она привыкла, что Грант окружает ее таким вниманием, на которое способен только идеальный возлюбленный. Но теперь все кончено… Пора становиться самостоятельной.
Возможно, судьба просто подарила ей несколько счастливых моментов, но в глубине души Холли чувствовала, что их встреча означала нечто гораздо большее. Она влюбилась в Гранта, и в глубине души не сомневалась, что это взаимное чувство.
Совершая в одиночестве долгие прогулки по городу, Холли размышляла о невероятных событиях, перевернувших ее жизнь, пыталась строить планы на будущее. По ночам она предпочитала грустную музыку и старые романтические фильмы, от которых хотелось плакать. Оставшееся до суда время она решилась было провести в Мимозе, но под конец все же передумала и осталась.
— Дорогая, я нашла тебе прекрасное место! — торжественно объявила Дейна Гордон несколько дней спустя. По крайней мере, так утверждает мой папочка. Он велел тебе непременно попробовать туда устроиться.
Дейна, которая, казалось, знала всех и каждого в Лос-Анджелесе, познакомила ее со своими приятелями, и теперь у Холли не было недостатка в обществе.
— Может, сначала позвонить и договориться о встрече? — осторожно осведомилась Холли.
— Не стоит! Сама знаешь, престижную работу обычно получают по знакомству!
Холли нервно ерзала на стуле, ожидая, пока мужчина за старомодным письменным столом обратит на нее внимание. До сих пор она не услыхала от него ни единого слова, кроме короткого: