Мегрэ и Клошар
Шрифт:
Утвердительно кивнув , фламандец рукой указал на место, где видел её.
– Мотор не заглушали?
На этот раз речник мотнул головой отрицательно.
– Но вы слышали чьи-то шаги?
– Верно, моссье.
– Шли двое?
– Я заметил двух типов, возвращавшихся к автомобилю...
– А как направлялись к мосту не видели?
– Я же работал внизу, в машинном отделении, не так ли?
– Получается, что эта пара субъектов, один из которых был одет в светлый плащ, вроде бы пристукнули спавшего клошара,
– Когда я вылез на палубу, тот был уже в воде...
– Медик считает, что при падении в воду клошар не мог бы так пораниться в голову. Как, впрочем, и при нечаянном ударе о бортик набережной...
Ван Хутте смотрел на представителей закона с видом человека, которого это никак не касается.
– Можем ли мы опросить вашу жену?
– Не возражаю против беседы с Аннеке. Только она ничего не поймет, так как говорит только по-фламандски.
Заместитель прокурора взглянул на Мегрэ, как бы интересуясь, нет ли у того вопросов к бельгийцу, но комиссар подал знак, что таковых не имеется. А если и да, то они будут заданы позднее, когда эти господа из магистратуры убудут восвояси.
– Когда мы сможем отчалить?
– озаботился моряк.
– После того, как подпишите ваши показания. И при условии сообщить нам, куда направляетесь.
– Так в Руан же...
– Надо держать нас в курсе так же и насчет дальнейшего маршрута. Мой секретарь подойдет к вам, чтобы оформить все бумаги.
– Когда?
– Скорее всего в начале пополудни...
Было видно, что такой расклад пришелся речнику не по душе.
– Кстати, в каком часу вернулся на борт ваш брат?
– Почти сразу же после отъезда "скорой".
– Благодарю вас...
Жеф Ван Хутте вновь помог пробраться по узкой доске, служившей мостками, и немногочисленная следственная группа направилась к мосту, в то время как клошары со своей стороны поспешно отступили на несколько метров назад.
– Что вы думаете об этом, Мегрэ?
– Любопытная ситуация. Не так уж часто нападают на бомжей.
Под аркой моста Мари, прилепившись к её каменному свод, находилось нечто вроде собачьей будки. Но вообще-то дать определение этому бесформенному логову было немыслимо, хотя, судя по всему, оно уже в течение какого-то времени служило пристанищем человеческому существу.
– было забавно видеть, в какое оцепенение при виде его впал Паррэн, и Мегрэ не удержался от пояснения:
– То же самое творится под любым парижским мостом. Впрочем, далеко ходить не надо - подобную берлогу можно увидеть прямо напротив Дворца правосудия.
– И полиция сидит сложа руки?
– Стоит их где-то ликвидировать, как они мигом возникают чуть подальше...
Убогое жилище было сотворено из старых ящиков и кусков брезента. Места хватало лишь на то, чтобы там, скрючившись разместился бы один человек. На земле валялись клочки соломы,
Заместитель прокурора поостерегся до чего-либо дотрагиваться, но Мегрэ, нагнувшись, быстро разворошил эту кучу хлама.
Жестяной цилиндр в дырках и решеткой служил печкой, и её дно все ещё покрывал белесоватый пепел. Тут же валялись Бог знает где подобранные куски древесного угля. Раскинув покрывала, комиссар вытащил на свет нечто вроде сокровища: пару краюх заплесневелого хлеба, десятисантиметровый огрызок чесночной колбасы, а из другого угла - книги, вполголоса зачитав их заголовки:
– "Мудрость" Верлена... "Надгробные речи" Боссюэ*.
___
* Изысканные произведения французской классики.
Он поднял с мостовой давно, должно быть, мокнувшие там, под дождем, несколько сброшюрованных листков, наверное, извлеченных из какого-нибудь мусорного бака. Оказалось - старый номер "Медицинского вестника"...
И ещё одна книга, точнее её половинка: "Записки с острова Святой Елены"*.
___
* То есть с места ссылки Наполеона.
Следователь Дантцигер выглядел не менее потрясенным, чем его коллега из прокуратуры.
– Ничего себе литература, - ошарашено заметил он.
– У него не обязательно был выбор...
По-прежнему роясь в ошметках одеял, Мегрэ обнаружил одежду: серый, весь в заплатах, измазанный краской свитер, принадлежавший, вероятно, какому-нибудь художнику, желтоватые брюки из тика, войлочные тапочки с дырявыми подошвами и пять разрозненных носков. Последними были извлечены ножницы со сломанным острием.
– Это человек умер?
– спросил Паррэн, по-прежнему держась на почтительном расстоянии, - видимо, опасался подхватить блох.
– Час назад, когда я звонил в Отель-Дьё*, он был ещё жив.
___
* Отель-Дьё ("Божий дом") - построен в XII в. (реконструирован в XIX), долгое время был единственной больницей в Париже; ныне - Центральная (расположена неподалеку от описываемых событий).
– Есть надежда, что спасут?
– Пытаются... У него перелом черепа, к тому же опасаются, что начинается воспаление легких...
Мегрэ покачал вверх-вниз ломанную-переломанную детскую коляску, которой, наверное, пользовался клошар, обходя и обшаривая мусорные баки. Он развернулся затем к небольшой, но внимательно наблюдавшей за их действиями группке бомжей и по очереди вгляделся в лица каждого. Некоторые отворачивались. Глаза других не выражали ничего, кроме отупения.
– Эй, ну-ка подойди, - указал он пальцем на женщину.
Если бы дело происходило лет тридцать тому назад, когда он ещё работал в Дорожно-патрульной службе, комиссар смог бы поименно назвать каждого, ибо в те времена знал большинство парижских клошаров.