Мексиканские негодяи
Шрифт:
166.
– Антонио, Антонио!
– Ну, что такое, Мария, я же так хорошо спал!
– Вставай, уже два часа дня. Нам нужно ехать, копать огород на даче.
– Мария, я не могу, я вчера допоздна работал с документами.
– С какими документами, ты уже пять лет нигде не работаешь?
– С паспортом и правами. Я их так забрызгал кактусовой икрой, когда мы с Хорхе и Рамоном соревновались,
– Но, Антонио, в Мексике же такие суровые зимы, нам нужно уже сейчас посадить кактусы, иначе они не успеют вызреть и померзнут.
– Мария, я не могу сейчас копать… по религиозным соображениям.
– Почему?
– Сегодня же день святого Марселоса Безлопатника.
– Безлопатника? А куда он дел свой лопатник?
– Не знаю, возможно, его у него украли, пока он копал огород. В любом случае, копать сегодня нельзя.
– Но что же делать, Антонио, ты уже два месяца отказываешься ехать на дачу.
– Я придумал, Мария. Найми этого безработного Мендосу.
– Но ему же придется платить!
– Не придется. Скажи ему, что твоя бабушка зарыла на огороде немножко сокровищ древних инков, и он перекопает тебе весь огород. Только следи, чтобы он не выкорчевал дом.
– Ладно, Антонио. А можно, если мы найдем эти сокровища, я куплю себе сапоги, шубу и что-нибудь из драгоценностей?
– Вот еще. Мы купим мне машину, а остальные деньги уйдут на штрафы, потому что у нас, видишь ли, запрещено водить машину в нетрезвом виде. Все, Мария, не надо никакого Мендосы, я сам все сделаю.
– Сегодня?
– Нет. Пройдет трехдневный праздник святого Имбрулио Опохмелителя, потом день святого Игнасио, покровителя людей, не ездящих на электричках, а потом уже можно будет никуда не ехать, все равно будет поздно.
– А как же сокровища?
– А пусть полежат, глядишь, проценты набегут. Все, я сплю, Мария, спокойного дня.
– Ах, Антонио, когда ты умрешь, ты станешь святым Антонио Ничегонеделывателем.
167.
– Антонио!
– Да, Мария.
– Что ты там делаешь?
– О, Мария, я разливаю текилу по рюмкам.
– А зачем тебе сразу три рюмки текилы?
– Ну, что ты, Мария, в этом же все и дело. Первую рюмочку я сейчас выпью, второй я запью, а третьей закушу.
– А если ты будешь ею закусывать, зачем ты налил в нее текилу?
– Н-да, Мария, что бы тебе такое ответить?… просто я хочу, чтобы эта рюмка была вымочена в текиле, потому что жевать сухое стекло невкусно и бессмысленно.
– Спасибо, Антонио, теперь мне все ясно. Как же хорошо ты умеешь все разжевывать!
– Да. Особенно я умею разжевывать все, связанное с текилой.
– Антонио, а почему же тогда говорят «трезвый, как стекло»? Наверное, правильно было бы говорить «пьяный, как стекло».
– Ты права, Мария. Более того, раньше так и говорили. Но, в процессе эволюции человечество научилось ходить на задних конечностях, но утратило две важнейшие вещи – хвост и выражение «быть пьяным, как стекло».
– Ой, Антонио, какой ты все-таки умный!
– Да. Но сейчас я пущу эволюцию вспять. Смотри! (Пьет). Вот, я уже и на четвереньках.
– Антонио, а у тебя вырастет хвост?
– Сейчас посмотрим. Дай-ка мне еще одну бутылку! (Пьет). Ой, Мария, не знаю, как у меня, но у тебя хвост есть… и еще серенькая шкурка, большие уши и остренький нос.
– Это же крыса, Антонио!
– У нас в доме завелись крысы, Мария. Надо вызвать кошку. А я вернусь в мировой океан, из которого мы все вышли… налей мне ванну, Мария, я побуду простейшим одноклеточным.
168.
– Мария!
– Да, Антонио.
– Все, я решился. Я включаюсь в борьбу за президентское кресло.
– А чем тебя не устраивает твое, кожаное, на крутящейся ножке? Конечно, когда ты выпьешь, ты начинаешь крутиться на нем, пока не упадешь, но все-таки…
– Подожди, Мария. Не опошляй идею. Я против безальтернативности.
– Чего, Антонио?
– Смотри, Мария, всему на свете есть альтернатива: старикам – молодые, курицам – утки, бутылке текилы – другая бутылка текилы.
– Поняла, ежикам – кактусы, женщинам – мужчины…
– Стоп, Мария, для меня такой альтернативы нет. Альтернативой женщине может быть только другая женщина. Например тебе – Люсия, а иногда Хуанита, но это я называю плохой альтернативой.
– Что? Что ты сказал? Какая у меня альтернатива?
– У тебя такая альтернатива – либо ты немедленно замолчишь, либо я ударю тебя сковородкой по голове.
– А другой альтернативы у меня нет?
– Есть. Ты замолчишь, но я тебя все равно ударю… Гм… а о чем мы говорили? Ты что-то говорила про президента.
– Я? Это же ты что-то хотел от него…
– Я? А что?… Вот, Мария, вот так из-за тебя рухнула моя политическая карьера. А ведь я мог стать Черчиллем и произнести речь в Фултоне… или наоборот – Фултоном в Черчилле.
– Ой, Антонио, вот же опять альтернатива!
– Все, Мария, ты допрыгалась. (Удар сковородки). Пойду посплю… или нет… ну, вот, опять альтернатива. Дам-ка я себе сковородой по голове… или головой по сковороде… да что ж ты будешь делать! (Удар сковородки). Вот, теперь никакой альтернативы. (Упал).