Мелания

milominderbinder

– Боксеры, – выдыхает Йен, когда умудряется разъединить их губы на секунду. Микки понимает, что он имеет в виду. Он больше чем когда-либо хочет быть обнаженным и уже с членом Йена в своей заднице, но он ждал этого так чертовски долго, что не может перестать прижиматься к нему ни на секунду. Кажется, Йен понимает, в чем проблема, потому что крепко сжимает руки и отрывает Микки от себя, прижимая его к кровати.

– Бля, ну хорошо, сними их, – говорит Микки низким хриплым голосом. Йен сползает вниз по кровати, и Микки приподнимает бедра, чтобы Йен мог стащить с него боксеры. В момент, когда они сняты, он ожидает, что Йен снова прижмется к его члену, ему это

необходимо, но вместо этого Йен садится между ног Микки, широко разводит их и глядит почти с любопытством, проводя кончиком пальца по его дырке.

Придушенный всхлип вырывается у Микки из горла. Йен слегка смеется, похоже, принимая это как намек, чтобы продолжить. Он достает смазку, хуй знает откуда – должно быть принес с собой, потому что Микки не хранит дома таких вещей, нет причины – и, выдавив приличную порцию себе на пальцы, бросает тюбик на кровать и немедленно возвращает свои пальцы к заднице Микки.

Микки стонет, когда Йен наконец-то просовывает палец внутрь. Немного жжет, но ему это нравится, так что это только добавляет жару в его член, делает его еще тверже. Йен не нежничает и не медлит, он практически сразу впихивает второй палец, и Микки выгибается от прикосновения; затем третий, и Микки чувствует себя настолько заполненным, что едва может вынести это, может думать только о том, как много времени прошло с тех пор, как он делал это с чем-то кроме своих собственных пальцев, как сильно он, блядь, нуждался в этом.

Когда Йен вытаскивает из него пальцы, Микки почти кричит на него – он чувствует пустоту, он на грани, все его тело дрожит и нуждается в прикосновениях Йена. Но тут Йен достает презерватив, предположительно из того же мистического места, откуда он достал смазку, и Микки чувствует, что он снова в порядке, потому что пальцы Йена это всегда круто, но член Йена это несравнимо, необъяснимо лучше. Йен целую вечность открывает презерватив, медленно раскатывает его по своему члену, пару раз проводит вверх-вниз, усиливая стояк, потом отодвигается назад, словно чтобы проверить, все ли он сделал правильно.

– Ты собираешься сидеть и любоваться на дело своих рук весь чертов день? – задыхаясь, спрашивает Микки, удивляясь, что все еще способен выдать какое-то количество сарказма. Йен закатывает глаза.

– Я знаю, что десять секунд в ожидании моего члена – это чертовски долго для тебя, но ты мог бы хотя бы изобразить хладнокровие.

Тем не менее он придвигается так, что его член оказывается прижат точно к заду Микки, словно он уже готов вставить. Микки хочет этого так чертовски сильно, что вполне может взорваться, но он способен подождать еще одно мгновение, потому что после подколки Йена у него появляется другая идея.

Он хватает Йена и укладывает его на спину одним быстрым движением, нависает над ним и оседлывает его бедра. Он видит, как темнеют глаза Йена, и должен бы рассмеяться; Йен всегда так чертовски заводится, когда Микки проявляет активность. Микки берется за основание члена Йена одной рукой, пристраивается над ним и прижимает головку прямо к дырке. Но не двигается дальше ни на миллиметр. Он просто остается в этом положении на несколько долгих секунд, дольше, чем Йен потратил на возню с презервативом, и смеется, поскольку очевидно, что Йен сходит от этого с ума.

– Достаточно хладнокровно для тебя? – спрашивает он, шало улыбаясь Йену. Йен, кажется, потерял способность говорить, но он поднимает руку и бьёт его по груди. Микки понимает намек и, блядь, наконец-то опускается на член Йена.

Когда его задница встречается с бедрами Йена, Микки приходится остановиться

на мгновение, чтобы сделать глубокий прерывающийся вдох и привыкнуть к этому чувству. Однако он не медлит, потому что каждый дюйм его тела пронзает отчаянная потребность. Он хочет сберечь каждый момент этого, запомнить каждую секунду, но не настолько владеет собой, чтобы позволить этому произойти медленно. Это ощущается так охуительно хорошо, что он задает жесткую скорость, поднимаясь и опускаясь на член Йена так быстро, что внутри начинает жечь. Йен крепко сжимает его бедра и приподнимается от кровати, навстречу движениям Микки, посылая свой член так глубоко, как это возможно. Матрас скрипит под ними, но Микки едва может это слышать сквозь шум крови, бушующей у него в венах.

Тяжело дыша, он проводит пальцами по груди Йена, потом немного наклоняется и ставит свои руки по обе стороны от его головы, глядя прямо ему в глаза. Он уже готов начать целовать Йена, но когда он снова опускается, новый угол позволяет члену Йена надавить на его простату, отправляя электрический разряд через все тело Микки. У него вырывается стон, бедра дрожат, пока он пытается удержать член Йена в этой конкретной точке.

– Ох, блядь, – кричит он, сжимая в кулаках простынь и крепко зажмуривая глаза. – Да, вот так, да!

Он понимает, что несет чушь, но ему по фиг, ему по фигу все в этом мире, пока Йен трахает его так. Он извивается, пытаясь сохранить давление на его простату так долго, как может, выдает еще порцию мата, в то время как все его тело горит огнем, член пульсирует от удовольствия. Йен беззвучно смеется над ним, обхватывает член Микки ладонью и дрочит ему быстро и грубо, в такт своим толчкам.

– Микки, – выдыхает он, их глаза встречаются, и внезапно происходит это. До того как Микки осознает, что случилось, он, хватая воздух, опускается на член Йена еще один последний раз, не отводя от него взгляд. Все его тело напрягается, руки отчаянно сжимают простыни и плечи Йена, он выгибается навстречу Йену, дотягивается до его открытого рта, кусает губы в едва-ли-поцелуе, в то время как его член фонтанирует и его задница сжимается вокруг члена Йена.

Йен переходит за грань лишь мгновение спустя, до крови впиваясь ногтями в бедра Микки, громко стеная в его открытый рот. Йен еще пару раз жестко и отчаянно вставляет ему и затем падает назад, увлекая Микки за собой. Микки делает глубокий вдох, выдыхает и, чувствуя внезапное спокойствие и полную расслабленность, нежно целует Йена в губы.

Потом он скатывается с Йена, к нему под бок, устраиваясь на спине с довольным вздохом. После момента бесчувствия, оклемавшись, он поворачивает голову, чтобы посмотреть на Йена, который выкидывает использованный презерватив – он приземляется с тихим шлепком где-то на полу, и Микки совершенно не думает о том, что они потные, покрасневшие и растрепанные, и это просто непередаваемо охуительно великолепно.

Он смотрит всего лишь мгновение, до того как позволяет себе небольшой тихий смешок – он просто не может по-настоящему поверить, что это происходит с ним, но это так, и это нереально хорошо – и сдвигается, чтобы устроить свою голову на голой груди Йена. Он устал до чертиков и расслаблен так, как бывает только после хорошего траха. Он даже не пытается сопротивляться своей потребности прильнуть к Йену, просто обнимает его за талию и улыбается. Йен пробегает пальцами по волосам Микки, слегка почесывая его кожу. Микки думает, что если бы он был котом, он бы уже замурлыкал. Потом он думает, что было бы охуительно здорово быть котом. Потом он думает, что, похоже, вот-вот уснет.