Мелиан. Охота Дикой Кошки
Шрифт:
– Спасибо за гостеприимство, Микаэль! Завтра жди меня сразу после восхода солнца. Очень
надеюсь, что тебе удастся отыскать в Камне что-нибудь ещё.
– Береги кулон, - тихо промолвил Микаэль, умоляюще глядя на меня снизу вверх.
Я подняла руку к груди. Безделушка легко скользнула за кромку лифа.
– Не переживай, Мик. Главное, чтобы моя вещь была у тебя в такой же сохранности.
Если Вы нашли этот роман в Сети, пожалуйста, дайте знать оценкой или отзывом Ваше отношение
к произведению. Авторская страница на Лит-Эре: https://lit-era.com/author/novels/mariya-gras-u9590
Группа ВК: http://vk.com/grass_in_the_wind
***
Темнело. На Аэдаггу быстро опускалась ночь, овевая остров прохладным дыханием и зажигая в
небе первые звёзды. С моря доносились чьи-то покрикивания и мерный скрип кораблей,
покачивающихся у причала. Высоко в небе тоскливо кричала припозднившаяся чайка. Я стояла на
пороге дома Микаэля, зябко кутаясь в плащ. Ноги, обутые в лёгкие плетёные сандалии, начали
мёрзнуть, а руки покрылись мурашками, но домой я не спешила, погрузившись в раздумья.
Таверна "Три мечехвоста", о которой говорила Рыжая Энн, недалеко отсюда – нужно лишь дойти до
конца Жестяной улицы и повернуть направо. Почему бы не позволить себе передышку и не
отправиться туда? Повозиться с Камнем теперь предстоит Микаэлю, а я заслужила несколько
мгновений веселья!
Из таверны доносился нестройный хор голосов. Я без труда опознала зычный бас Алистера
Беспалого, хрипловатый хохот Рыжей Энн и пронзительные вскрикивания Сайруса Щуки. Похоже,
добрая треть всей Аэдагги гуляла у Саймона. Что ж, будет грешно остаться в стороне от общего
веселья!
Брезгливо обогнув чье-то пьяное тело, валяющееся в луже блевотины у дверей и втайне
порадовавшись, что подол юбки не достигает земли, я толкнула тяжёлую отсыревшую дверь
таверны.
***
Первое, что меня поразило при входе – действительно небывалое количество пиратов вперемешку
с проститутками, толпившихся внутри. Все столы, уставленные кружками и заваленные солониной
с овощами, были буквально облеплены морскими бродягами. Большинство посетителей из тех,
кому не хватило места, топтались в проходе. Напирая друг на друга и вытягивая головы, они
всматривались куда-то в противоположный конец зала. Шум стоял такой, что приходилось кричать.
Я высмотрела невдалеке Сайруса Щуку, протолкалась к нему и дёрнула за рукав.
– Что случилось?
Сайрус обернулся и приветственно проорал:
– О, хайлэ, Кошка! Слыхала про нового менестреля? Это какое-то...
Над толпой прокатился мелодичный звук, будто кто-то тронул пальцами несколько струн.
Разноголосый хор моментально стих. Установилась такая тишина, что до моего слуха донёсся стук
собственного сердца.
Не успела я прийти в себя от изумления, как струны запели вновь, рождая неизвестную мелодию. В
86
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
ней слышалось дыхание леса и стук когтей драконидов, шелест птичьих крыльев и журчание
ручья. Мелодия вводила в транс, обволакивая и рождая расплывчатые дивные образы. Через
несколько мгновений в перезвон струн вплёлся голос – глубокий и сильный, заставляющий слёзы
наворачиваться на глаза, а тело дрожать от восхищения.
Менестрель пел о далёких землях и родном доме, который был вынужден покинуть. Я стояла,
обомлев и прижав ладони к щекам, чувствуя, как из глаз струятся невольные слёзы. В какой-то
момент, очнувшись от странного забытья, я огляделась и увидела, что все – абсолютно все:
суровые и жестокие морские волки, размалёванные проститутки, продавшие душу за звонкую
монету, оборванные вонючие бродяги застыли в едином восторженном порыве, полуприкрыв глаза
и запрокинув голову. На их лицах плавало одинаковое выражение невероятного счастья и
восхищения; кое у кого, как и у меня, на щеках поблескивали ручейки слёз. Это зрелище
воскресило в памяти наложниц калифа Ранаханна. Я почувствовала давно забытую панику.
Неужели в качестве менестреля к нам явился очередной доморощенный владыка Лах'Эддина?
Не теряя ни мгновения, я принялась пробираться вперед, безжалостно распихивая локтями
присутствующих. Они не замечали меня, чуть покачиваясь в такт дивной мелодии, в которую я
отчаянно пыталась не вслушиваться. Протиснувшись мимо превратившегося в статую Алистера, я
вынырнула из толпы к стойке хозяина таверны, облегчённо перевела дух и только тогда обратила
внимание на менестреля.
Облокотившись на покрытую мутными разводами столешницу, на высоком стуле сидел
темноволосый молодой человек в синей рубахе со шнурованной горловиной и черных штанах,
заправленных в стоптанные запылённые сапоги. Вся его поза – задумчиво опущенная голова,
пальцы, будто бы самостоятельно перебирающие струны небольшой лютни, чуть ссутуленная
спина – говорила о том, что сейчас он не видит и не слышит ничего вокруг, для него существует