Мелисенда

Кашин Анвар

Всю пыль, наверное, собрал!

  Филипп:

Зато любимая моя нежнее розы,

Жаль одного, исколешь руки

Об острые шипы, пытаясь

Прижать к груди изысканный цветок.

Появляется королева, молодые люди, смутившись, отстраняются друг от друга. Филипп склоняется перед Мелисендой в почтительном поклоне.

Филипп:

Я Вашему Величеству спешу

Желать благополучия и счастья.

Мелисенда:

Спасибо, рыцарь, мне тебя спросить

О многом нужно. Ты ответишь мне?

Филипп:

Да, госпожа! Мне Катарина

Наказывала разузнать для вас,

Что только можно о несчастном графе.

Мелисенда:

Скажи скорей: он жив, он будет жить?

Филипп:

Мне лекарь говорил, что Божьей волей

Такая рана не смертельна,

Однако к графу никого

Не допускают, охраняя от волнений.

Мелисенда:

Благая весть! Как мало ныне

Благих вестей.

  Мелисенда молчит, прикрыв глаза, Филипп не решается продолжить.

Мелисенда:

Ты, верно, ждешь моих вопросов,

Да, я ведь говорила, что о многом

Хочу узнать... Какие пустяки,

Безделицы и вздор - любые вести,

Теперь, когда я знаю: Гуго будет жить!

Мелисенда вновь ненадолго умолкает, отворачивается, после, вздохнув, решительно продолжает:

Нет, не годится становиться слабой,

Лишь только миновал удар смертельный.

В испуге, будто птица под крылом

Скрыть голову и затаиться!

Нет, друг мой, продолжай, о чем еще

Ты в Яффе разузнал и мне хотел поведать?

Филипп:

Возможно, Вашему Величеству известно,

Что я повсюду короля сопровождать

Был в Яффе, словно тень, обязан.

Его Величество нашел, что почерк мой...

Простите, госпожа. В секретари

Меня король определил на время той поездки.

Мелисенда:

Так, видимо, тебе пришлось вести допроса запись?

Я слышала, безумного бретонца

Супруг пытал и вызнал все, что мог.

Скажи мне, я права?

Филипп:

Да... то есть нет. Тому допросу

Я был свидетелем, но записи не вел.

Мелисенда:

Но отчего?

Филипп:

Его Величество не пожелал. К тому же

Ваш муж и тот бретонский рыцарь

Вели свою беседу на латыни,

А я в сём языке не столько сведущ.

Мне ведомы слова, однако же значенье

Речей порою мне никак не уловить.

Мелисенда:

То не беда, когда понятен общий смысл.

О чем же вопрошал мой муж,

И что ему ответил рыцарь?

Филипп:

Король о золоте расспрашивал его,

Несчастный же твердил, что граф повинен

В пиратстве и убийстве христиан.

Мелисенда:

Ужели от воды морской и злоключений

Бретонец впрямь ума лишился?

Филипп:

Не знаю, госпожа, я за безумца

Его не принял бы. Пусть речь его была

Порою сбивчивой, но только не безумной.

Со слов несчастного, на графа указал

Ему злодей, случайно встреченный

На улице поблизости от порта.

В нем будто бы узнал бретонец

Напавшего на их корабль пирата,

А тот с усмешкою признался, что разбой

Чинили люди графа де Пьюзе,

С согласия и ведома его.

Мелисенда:

Коварство или бред, возможно ли понять?

И как узнать жестокого пирата

В прохожем уличном? Скорее бред.

Филипп:

Но ведь несчастный опознал его

И описать сумел подробно.

Мелисенда:

Ах, вот как! Как же выглядит злодей?

  Филипп (смущенно):

Признаться, я не все уразумел

Из слов его...

Там что-то было про змеиное лицо,

И о богатом платье дворянина...

Мелисенда:

Змеиное лицо?

Филипп:

Он так сказал.

Или, вернее, так его я понял.