Merry dancers
Шрифт:
— Занятия начнутся через десять минут, — предупредил Дамблдор, поглядывая на железные резные часики, мирно тикающие у него на столе; Аврора заломила бровь в приступе недовольства, тем самым давая понять, что не уйдет, пока Альбус не выложит ей, что случилось. — Дело не в Галатее, дорогая, — почти смирился он, — да и тема не из приятных — сын нашего общего друга погиб несколько дней назад.
Аврора вмиг погрустнела и даже пожалела о своем любопытстве.
— Как это произошло, дедушка? — в её голосе образовалась неуверенность.
— Он… он был одним из тех волшебников, кто, рискуя жизнью, вел эту войну к завершению. Он ушел на фронт добровольцем, только за прошлый месяц благодаря волшебникам удалось занять
Время поджимало, и Аврора могла потерять несколько баллов Рэйвенкло. Она с тоской посмотрела на Дамблдора, потом встала со стула и подошла к нему, чтобы положить руку на плечо. Ничего, за одно-единственное опоздание её не накажут.
— Много волшебников добровольно сражаются на войне? — поинтересовалась она, осторожно поглаживая плечо Альбуса, ушедшего в тяжелые раздумья.
— Ты даже не представляешь сколько, Аврора! Пророк, конечно же, не пишет об этом, да и незачем рассказывать о тех, кто, потеряв семьи во время бомбардировок, встал на этот путь ради мести. Нет, конечно, есть и добровольцы, которым невмоготу жить в военном обществе и небезразлична судьба магглов, как была она небезразлична сыну Элфиаса Дожа. Есть и те, кто искренне боятся, что эта война приведет к раскрытию волшебного мира. Многое утаивается, Аврора, чтобы не пугать людей, ты ведь понимаешь это? — Она рассеяно кивнула. — Не бойся, министерство из кожи вон лезет, чтобы оградить волшебников от тех ужасов, что творятся в мире магглов, но, как видишь, не всегда получается…
— Джоконда… — тихо подтвердила она. — Мы все в опасности.
— Есть безопасные места, такие, как Хогвартс — его никогда не обнаружат: слишком много магии и защитных чар.
— Подожди, — перебила Аврора, — а на стороне Гитлера есть волшебники? Ведь он, как там его, фюрер, то есть вождь. Ведь маггловские главы государств всегда в курсе существования волшебного мира!
— Нет, что ты! Если бы он был в курсе, то уже смог бы добраться до нас через Тёмных волшебников! Этот сумасшедший шовинист устроил бы расправу над всеми!
— Так почему его просто не убьют волшебники с нашей стороны?
— Все не так просто. Несмотря на то, что он не знает о существовании магического мира, у него есть магическая защита… Нет, Аврора, я что-то разговорился сегодня, да и занятия совсем скоро начнутся…
— Если уж начал, то договаривай! — попросила она, не собираясь уходить из кабинета.
Альбус действительно уже наговорил лишнего и мог испугать её, но слово не пикси, вылетит — не поймаешь.
— Кому-то выгодно вычищать маггловское население, сидя в сторонке, пока Гитлер уничтожает евреев и бесчинствует в мире. Уже погибло около сорока миллионов человек, страшные цифры только растут, и это только начало. Ты ведь знаешь идеологию чистоты крови некоторых слоев магического общества? Никто не говорит прямо, но многие брезгуют магглорожденными и против того, чтобы скрываться от магглов, — Альбус уже забыл про время, рассказывая Авроре чудовищную правду; он и сам не знал, имел ли право вот так разглагольствовать в присутствии внучки. Однако она должна знать, что творится в мире, ведь после Хогвартса её ждет другая жизнь, менее защищенная. — Магглов действительно слишком много, и волшебники вряд ли выстоят против военной техники, нас слишком мало, да еще ходят слухи о каком-то сверхсильном оружии массового поражения, которое пытаются изобрести магглы…
— Ты хочешь сказать, что кто-то стравил Гитлера с остальным миром? Это все намеренно?
Альбус отрицательно помотал головой, наконец, подмечая последнюю минуту до звона колоколов. Он поднялся
— Нет, магглы всегда воевали и будут воевать с небольшими перерывами во времени, но не было еще таких страшных войн, как эта; не было еще таких диктаторов, как Гитлер, безнаказанно убивающий людей. Наконец, не было таких технических возможностей… Его защищает кто-то из волшебников, выполняя собственные прихоти, но это только мои мысли…
— Потому что никто не может к нему подобраться…
— Совершенно верно, — подтвердил Дамблдор, затем осторожно взял внучку за плечи и заглянул в глаза. — Аврора, я слишком много сейчас сказал, возможно, это смерть сына Элфиаса так подействовала, но ты не должна бояться, я всегда буду рядом и не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Ты веришь мне?
Он так крепко обнял её, что захрустели ребра, Альбус гладил её по волосам, говоря какие-то несвойственные ему слова, сетуя на свой возраст и излишнюю сентиментальность, но он действительно переживал за ту, что недавно обрел. Бартемиус Дож погиб, и сейчас как никогда ощущалось желание защитить Аврору — самую молодую из Дамблдоров — их с Аберфортом надежду на будущее.
— Ну, дедушка-а-а… ну, прекрати... пожалуйста, ты заставляешь меня краснеть, — заныла она, обнимая в ответ старика и улыбаясь такому трогательному проявлению эмоций.
Звон колоколов заставил её вздрогнуть и кое-как выпутаться из объятий Дамблдора.
— Я пойду, не хочу получить отработку, — негромко сказала она, оборачиваясь уже у самой двери, словно оправдываясь за бегство. — Ты… тоже поторопись, а то гриффиндорцы и слизеринцы тебе класс разнесут. И… съешь шоколадку для настроения или просто что-нибудь вкусное… — ляпнула она прежде, чем выйти из кабинета и оставить расчувствовавшегося Дамблдора одного.
И что на него нашло? Набросился на неё, рассказал такие ужасные вещи, напугал…
— Старый сентиментальный болван! — сам себя обругал Альбус, стукнув по столу кулаком так, что задребезжали кружки, и одна мармеладка, лежавшая на самом верху горки в вазочки, скатилась на столешницу.
Дамблдор смотрел на лимонную дольку, сиротливо расположившуюся на поцарапанной дубовой поверхности, словно изучал какой-то ингредиент. Он выдвинул ящик стола и достал записи, подготовленные для урока с шестыми курсами. На занятия он иногда опаздывал, но не больше, чем на пять минут, поэтому быстренько нашел проверенные домашние работы в другом ящике и поспешил на выход, неожиданно для себя захватив лимонную дольку. Альбус с удовольствием смаковал кисло-сладкий вкус мармеладки, пока шел до кабинета.
Возможно, с его плеч упал некий груз после разговора с Авророй…
В половину седьмого Том уже стоял в холле у главного входа, ожидая Джоконду; он пришел на пять минут раньше, позволив ей почувствовать себя опоздавшей, как и водится на свидании, о котором она могла только догадываться. Провожая взглядом раскрасневшихся студентов младших курсов, явно переживших на улице войну снежками, Том посоветовал им выпить противопростудное зелье, чтобы не заболели. Забота — он не вкладывал настоящей заботы в свои слова, ведь просто не был на неё способен, но обязанности старосты и безупречная репутация заставляли его корчить из себя примерного парня. Все действия были доведены до автоматизма и уже давно не причиняли ему раздражения и неудобств. Он по-хозяйски относился к Хогвартсу, ставшему заменой настоящему дому, которого у него никогда не было. Уже два года прошло с тех пор, как он последний раз переступал порог сиротского приюта. Ненависть к миссис Коул, его воспитательнице, и к остальным работникам, а также к детям не оставляла места для тоски – он никогда не будет скучать по этому месту. Словом, и его там не будут рады видеть.