Merry dancers
Шрифт:
Взгляд серых глаз забегал из стороны в сторону.
— Прости, Том, я понимаю. Ладно, тогда я иду одна, — она надула губки и, развернувшись, направилась в сторону тропинки, ведущей в чащу леса. — Я принесу подарок для Джоконды…
— У меня дежурство в школе, между прочим! — крикнул вслед Том, но остался стоять на месте. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы опомниться и броситься вслед за несмышлёной Авророй, нашедшей в Запретном лесу парк для прогулок. Он настиг её, заставил остановиться, рывком развернул и потряс за плечи. — Аврора, это не шутки и не площадка для игр, ты понимаешь, сколько опасностей может таить в себе Запретный лес?
Она пожала плечами.
— Паук не приходит на эту тропу, но охраняет её от других зверей, — поведала
Том тяжело вздохнул, при желании он мог потащить её в замок насильно, оглушив заклятием, но что помешает ей пойти в Запретный лес после этого? Нет, это неправильно, нужно знать причину, чтобы образумить Уинтер, неужели какая-то глупость может заставить её бродить в сумерках среди беспросветной чащи вековых елей?
«Может… ведь это Аврора…»
— Идём, — коротко сказал он и обошел девушку, предлагая себя догонять.
Он почти почувствовал, как довольная улыбка и взгляд серых глаз прожигают дыру в его спине.
— Я знала, что ты пойдешь, — нескромно призналась она, когда позади осталось около двух сотен футов и темнота леса начала понемногу сгущаться.
— Твоя безответственность делает безответственным и меня, — сквозь зубы процедил Том; он поглядывал на свои всегда вычищенные ботинки, сейчас вымазанные налипшей грязью и мелкими еловыми иголками. Штанины школьных брюк тоже безнадежно испачкались. — Ты меня специально спровоцировала, — он всё ещё злился, но не сильно, скорее чувствовал себя обведенным вокруг пальца. Аврора каким-то одним ей ведомым способом могла манипулировать людьми и даже им.
— Для достижения цели все средства хороши! — задорно ответила она, ткнув его локтем в плечо.
Том скосил глаза на неё и усмехнулся.
— Ты и про шахматы так считаешь?
— Шахматы? — удивилась она, искренне не понимая, о чем идет речь, но когда до Авроры дошло, она остановилась. — Ты… о чём ты? — если бы он обернулся, то, наверное, увидел, как она глупо хлопает глазками, безнадежно пытаясь скрыть своё жульничество.
— А ты не знаешь? Ой, да ладно тебе, Аврора… — бросил Том с долей иронии.
— Неужели ты заметил? — изумилась она, обгоняя его, потом зачем-то стала осматривать кусты боярышника вдоль утонувшей в последождевой грязи тропинки. — Нам сюда.
Она остановилась посреди бесконечной дорожки, на которую из-за тенистых крон едва пробивался свет солнца. Том не сразу заметил потрепанную временем и погодными условиями голубую ленточку, привязанную к корням разросшегося куста. Раздвинув ветки, Аврора проскользнула между ними и жестом поманила Тома за собой.
— Что заметил?
— Не дури, если знаешь, то какой смысл выбивать из меня признание? — невозмутимо заявила она и зачем-то присела на корточки. Она стала осматривать пышные заросли мха, раздвигая растения руками, прочесывая каждый дюйм пальчиками.
Несмотря на прямолинейность, Аврора не смотрела в глаза Тому, а значит, гордость за свой поступок была всего лишь завуалированным чувством стыда.
— Не применяй ко мне таких слов как «дурю», — предупредил он раздраженно.
— Виляешь.
— И «виляешь» не применяй, — он вздохнул, словно устал от бессмысленного разговора, однако на самом деле хотел знать мотивы её аферы с Дамблдором.
— Называй, как хочешь, это не изменит твоей слизеринской натуры, — отчеканила она.
— Аврора! — прорычал Том, сжимая кулаки.
Она обернулась, бросив занятие по «расчесыванию» голубого мха. Грозный вид Ридла, готового взорваться в любую секунду, ничуть её не смутил. Да откуда этой глупышке знать об ужасных вещах, которые он творил в прошлом, что с его жестоким характером и самолюбием Том не терпел к себе подобного отношения?
— Ты никогда ничего не говоришь напрямую, Том, — беспечно сказала она, однако взгляд был прямым, жестким и даже обвиняющим.
Серые глаза – Том был удивлен, в них больше не читалось странности и какой-то
— Судя по всему, и твоя душа потемки.
Может, его холодный высокомерный тон послужил причиной следующих слов Авроры, а может, её просто переклинило, но Том никогда не слышал из её уст презрения:
— Да, ты прав, я обманула Септимуса и выиграла в партии благодаря профессору Дамблдору, — неожиданно недовольно призналась она. — Это было спланировано с самого начала, мне надоело, как он с друзьями надо мной издевается, пускай это и издевательством сложно назвать, — нет, ему не показалось — это было именно презрение. — Эти их постоянные «чудилка» или «светофор», мантикора знает, что это такое! А, не важно… Понимаешь, меня это достало!
– Ты чего завелась? — гнев на неё улетучился в неизвестном направлении, освободив место удивлению. Да что на неё нашло?
— Гриффиндорцы иногда любят выходить за рамки, не скупясь на слова, совершенно не понимая, что могут причинить боль, — Аврору уже было не остановить. — Да, я просто разозлилась, они не единственные, кто постоянно подтрунивают надо мной за внешний вид и странный характер, — она встала с земли и сжала кулачки, поражая Тома всё больше и больше. — Да, мне плевать на то, что сейчас в моде оливковый, мне нравятся яркие цвета! Да! Я странная! Я признаю это, но хотя бы один из них хоть раз подумал, что у меня иное мироощущение? Что для этого есть причины? А? — она повышала и повышала голос, переходя на крик, так, что с соседних кустов взлетела стая птиц, недовольно щебеча в сторону разгневанной девушки. — А может, кто-то хочет так же как я не помнить ни дня из своей прошлой жизни? Я до сих пор понятия не имею, кто я, Том, понимаешь? Я так и не адаптировалась к жизни в этом мире, начала всё с чистого листа, но в то же время мне кажется, что везде есть знакомые места, запахи и даже черты лица некоторых людей. Знаешь ли ты, почему мне не нравится Друэлла? — для Тома это вообще стало новостью: Аврора никогда не показывала негативных чувств по отношению к другим людям. — Она мне напоминает о чем-то плохом, я даже не удивилась тому происшествию! А этот мальчик Поттер… — Аврора неожиданно всхлипнула и опустила плечики. — Такое ощущение, что он сделал для меня что-то хорошее, что хочется плакать... — она прижала к груди сжатый в безнадежности кулачок, теперь в её голосе появилась боль. — Ирма Пинс напоминает мне о книгах, а в глазах Долохова, ещё Эйвери с твоего факультета и некоторых Блэков я вижу опасность, да такую, что хочется при виде них убежать и спрятаться! А они всего лишь дети! Хочешь — верь, хочешь — не верь, но мне чудится, что от Эйлин Принц пахнет зельями, хотя она, по словам Джоконды, больше увлечена чарами, — поток слов из её рта невозможно было остановить. Аврора как с цепи сорвалась на пустом месте, обездвижив Тома своими проблемами. — Все думают, что я беззаботная и счастлива в собственном мире, но и у меня есть проблемы. Мне так сложно! Один Мерлин знает, как ты догадался о леглименционной связи между мной и профессором Дамблдором, поверь, мне это не очень интересно, но прошу, не суди меня. Я просто хотела доказать Септимусу и остальным, что я не глупышка и не чудачка, Том! Я… Мне просто тяжело.
Она совсем осунулась и заплакала, спрятав лицо в ладонях; Том не знал что сказать, понимая, что партией в шахматы она ничего не добьется, а ещё этот странный танец победителя чего стоил. Аврора, несомненно, сильно удивила своими словами, доказав, что все её странности шли от потери морального равновесия из-за амнезии.
— Извини, — собравшись с силами, сказала она, шмыгнув носом. Но затем выражение её лица как по волшебству изменилось, вновь приобретая привычную потустороннюю улыбку; Аврора стёрла слезы рукавом мантии, взглянула наверх, где среди густых ветвей всеми силами старались пробиться тусклые солнечные лучи. — Нам лучше поторопиться. Помоги мне найти компас, — она снова присела на корточки и стала раздвигать мох.