Merry dancers
Шрифт:
— Скоро станет совсем темно, Том…
Но он не двигался, всё тише становился звонкий беспокойный голосок, отдаваясь трелью колокольчиков где-то вдалеке. Он даже не почувствовал, когда смелые ручки потянули его под локоть. Совсем не хотелось уходить отсюда, слишком тепло, слишком хорошо и уютно. Привыкнув к яркому свечению, Том почувствовал невероятное спокойствие, лёгкость, отстранённость, где-то совсем рядом блеснул огонёк чего-то очень желаемого. Он потянулся к огоньку, но кто-то мешал его ногам двигаться, тянул вдаль, оставляя позади обретшее форму бессмертие — маленький голубой огонёк, привидевшийся
— А… — остальная часть слова куда-то пропала, не позволяя губам шевелиться.
Наконец, Том осознал, что он больше не находится посреди великолепия райских цветов, а оказался в нескольких футах от поляны за широким стволом ели, не подпускающим к нему манящих лучей.
— Ничего, скоро пройдёт.
Маленькая ладошка осторожно прикоснулась к его лбу, заботливо проверяя температуру. Том чувствовал, как из жара его бросило в холод, он пришел в себя не сразу. Взгляд, наконец, полностью сфокусировался на Авроре, тревога не сходила с её лица. И внезапно накатило странное ощущение, будто память вернулась, вышла из укромного уголка, где её держала невиданная доселе лёгкость. Он тряхнул головой, отгоняя остатки наваждения, и потер ладонью затылок. Во второй руке в кулаке, словно в тисках, были зажаты похожие на сорняки цветы, такие неприметные, что сложно было представить, в какую волшебную красоту они превращаются ночью.
— Странно, я не думала, что они на тебя так быстро подействуют, — задумчиво проговорила Аврора.
— Что… что произошло?
— Ну, — неловко начала она, опустив глаза к грязным ботинкам, — я забыла предупредить, что это место действует на людей гипнотически. Хагрид меня еле вытащил с поляны в первый раз. Слава Мерлину, что на него они почти не влияют, это, наверное, из-за того, что он полувеликан.
— Что? — Том почувствовал прилив ярости, готовой выплеснуться на неразумную Аврору.
— Да, — подтвердила она сказанное ранее, — эти цветы, похоже, имеют странное влияние на психику, — промямлила она. — В центре поляны самое сильное магическое поле, хорошо, что мы находились с краю.
— Аврора! Ты хоть понимаешь, что эти цветы могут свести с ума?! — Риддл с отвращением отбросил в сторону букет, и тот разлетелся по влажному мху у подножья дерева.
— У них действие схожее с маком, но сильнее, — продолжила она, игнорируя возмущение в его голосе.
Голова гудела, память снова подсовывала все наболевшие проблемы, Том не мог сосредоточиться и сформулировать должных ругательств, но он был очень зол на Аврору.
— Ну, конечно! Что ты ещё могла найти забавного в Запретном лесу?! И ты сюда часто приходишь? Аврора, ты меня поражаешь, разве можно так безответственно относиться к неизвестным растениям, неужели занятия у Монтгомери тебя ничему не научили?
Она закусила губу от негодования, а затем фыркнула и стала собирать выброшенные веточки
— Дело не в этом, здесь я чувствую себя спокойнее, да и на саму поляну я не заходила с тех самых пор, как Хагрид показал мне её.
— Хагрид-то тут причём?
— Её он нашёл, когда по неосторожности заблудился в лесу, — невозмутимо поведала она, отряхивая стебельки собранных цветов от налипшей грязи. — Путь сюда очень сложно найти, второй раз Хагриду помог Арагог, тогда мы и решили сделать этот компас. Странно, но эта поляна сама по себе отталкивает посторонних, заставляет отдаляться, хотя, как ты понял, выйти из неё тоже непросто.
— Хагрид что, до сих пор нянчится со своим ручным акромантулом? Аврора, это же ядовитое чудовище, оно убило Плаксу Миртл…
Она снова нахмурилась и посмотрела на Тома.
— Арагог никогда не тронет друзей Хагрида и моих друзей, он вполне дружелюбен, а к Миртл, я уверена, он не имеет никакого отношения. Нам пора, а то хватятся, — оборвала она сама себя и, бросив последний взгляд на поляну, достала компас. — Идём.
Том быстро нагнал её, зажег на конце волшебной палочки Люмос и стал освещать их путь. Он вовсе не хотел отчитывать Аврору, но её неосторожность выходила за рамки.
— Я думала, тебе понравится, — грустно проговорила Аврора. — На, возьми, — она протянула руку, в которой был зажат небольшой букетик из пяти цветов. — Джоконда оценит, только не говори ей, где взял, скажи, что наколдовал. Не хочу, чтобы она приходила на поляну…
— Почему?
— Да потому, что эти цветы в большом количестве одурманивают самыми сокровенными желаниями, понятия не имею, что может случиться с человеком, если он останется там надолго, кстати, а что почувствовал ты?
В темноте леса становилось всё больше звуков, исходящих из разных сторон, пора было прибавить шагу.
— Почему? — снова спросил Риддл, минуя вопрос.
— Я же объяснила, Джоконде будет слишком тяжело отказаться от мечты вернуть свою семью, а именно это она и увидит. Самые сокровенные желания, понимаешь?
— Я не это имел в виду. Почему ты показала мне это место? Кто его ещё видел?
Она остановилась, явно не ожидая такого вопроса.
— Никто, только мы с Хагридом, это наша тайна.
— Тайна, которую ты открыла мне, вот интересно, чем я заслужил?
Некоторое время она молчала, подыскивая правильные слова, постоянно отводила взгляд в сторону темноты леса, но после глубокого вздоха всё же решилась:
— Я хотела увидеть твои настоящие эмоции, Том, — холодный тон голоса был слишком наигранным. Невозмутимость скрывала неуверенность.
Такого ответа он точно не ожидал, однако не впервые замечал за Авророй склонность к недоверию. Раньше она пыталась убежать от встреч с ним, сводила общение к минимуму, но почему-то решилась открыть ему такую важную тайну.
— Так дело не в подарке для Джоконды… — рассудил он. — Неужели я такой отвратительный лицемерный тип, Аврора?
Она спрятала компас во мху, поднялась на ноги и отодвинула ветки кустов, скрывающие тропу к замку.
— Нет, Том, ты просто не такой как все… — сказала она и полезла сквозь завесу из боярышника, пытаясь избежать дальнейшего разговора.