Месть фермера
Шрифт:
— Шестьдесят тысяч краденых денег?
— Я имею на них такое же право, как любой другой.
— Но ведь они были украдены Пасьянсом!
— Да, но я их не крал. Забрать деньги у Пасьянса — не означает украсть. Это просто игра, где вместо карт ружья и револьверы. Послушай внимательно. Не знаю, когда, но я снова встречусь с Пасьянсом, и неизвестно, кто из нас кого прикончит. Мы могли бы пожениться и счастливо прожить несколько месяцев, не важно, как обернутся дела потом. Если ты потеряешь меня, у тебя останутся деньги, и тебе не нужно будет беспокоиться о будущем. Возможно, ты родишь ребенка. А если я справлюсь с Пасьянсом, мы будем жить счастливо до конца дней.
Он увидел, что девушка ритмично раскачивается из стороны в сторону, как человек, испытывающий сильную боль и старающийся не проронить ни звука. Наконец она произнесла:
— Неужели ты не понимаешь, Джон, что я не смогу спать в доме, построенном на краденые деньги?
— Не понимаю. Когда ты так говоришь, я просто схожу с ума!
— Можешь сделать для меня одну вещь, Джон? Обратись к кому-нибудь, кто поумнее меня, и спроси, имеешь ли ты право на эти деньги.
— К кому-нибудь? — проворчал он. — Да ведь я дрался за эти деньги! А Пасьянс и его шайка просто украли их!
— С тобой были честные люди? — поинтересовалась Мэри.
— Ну, достаточно честные. Какое это имеет значение?
— Такое, что двое нечестных не могут поступать честно.
— Мэри, ты не можешь так говорить! Когда я тебя слушаю, мне кажется, будто это говорит кто-то другой!
— Я просто пытаюсь объяснить тебе, Джон, как ты должен поступить.
— Мне не нужны никакие объяснения. Я всю жизнь трудился как вол и никогда не брал ни цента, который не заработал бы честно! Теперь я отобрал деньги у бандита, а ты хочешь, чтобы я их выбросил? Тогда скажи, куда мне их выбросить?
— Вернуть людям, которых ограбил Пасьянс.
— Я не знаю, у кого он взял эти деньги.
— Все подозревают, что недавний налет на Стиллмен — дело его рук.
— Подозревают, а кто знает? Никто! Почему я должен отдавать деньги, за которые дрался, только из-за каких-то подозрений?
— Потому что грязные деньги не принесут тебе ничего хорошего, Джон. Ты потеряешь их, и вместе с ними честь.
— И ты против меня! — простонал Сэксон. — Просто не хочешь меня понять!
— Я не против тебя! — возразила Мэри.
— Нет, против! — настаивал он, чувствуя в сердце болезненную пустоту. — Ты такая же, как остальные жители Блувотера! С глаз долой — из сердца вон!
— Это неправда!
— А как насчет парня, который приехал чинить мельницу и вдохнуть в Блувотер новую жизнь? Ты проводишь с ним время! По-твоему, это честно? Этот твой Уэйлен…
— Он самый честный и достойный человек из всех, кого я знала! — воскликнула девушка.
— Еще бы! — усмехнулся Сэксон. — Он лучше всех, кого ты знала, и поэтому ты хочешь его заполучить! Разумный подход, ничего не скажешь. Женщины умеют заключать выгодные сделки — они всегда знают, что почем.
— Что случилось с тобой, Джон? — прошептала Мэри. — Я знаю его всего два дня. Мы даже ни разу не поговорили серьезно.
— Достаточно, чтобы о вас болтал весь город.
— Кто о нас болтает? — сердито выпалила девушка.
— Даже пьянчуги в баре.
— Выходит, ты обсуждал меня с пьянчугами?
— Ты нарываешься на ссору! — предупредил он.
— Никогда не слышала, чтобы ты разговаривал так грубо! — рассердилась Мэри.
— Лучше мне убраться с твоей дороги, — решил Сэксон.
— Господи, Джон, да что с тобой творится? Если тебе нужен лучший совет, чем мой, пойди к кому-нибудь, кому доверяешь.
— Кого ты имеешь в виду?
— Ну, ты всегда уважал Дэниела Финли. Полагаю, если здесь есть кто-нибудь честный, так это он.
— Финли? Ну, предположим, я пойду к нему…
— Если адвокат скажет, что ты прав, то я сделаю так, как ты захочешь. Ты же знаешь, я беспокоюсь не из-за денег. Я была готова выйти за тебя и жить с тобой хоть в шалаше. Но ты хотел, чтобы я могла держать голову так же высоко, как другие девушки.
Джон чувствовал правоту ее слов. Но был рассержен, а так как гнев не проходит моментально, отодвинулся от Мэри.
— Хорошо, я повидаюсь с Финли и дам тебе знать — может быть, завтра.
— Мэри! — внезапно послышался голос Уилсона.
— Да? — отозвалась она.
— Ты что, во сне разговариваешь?
— Нет, я не сплю.
Раздался возглас, потом звук шагов. Джон Сэксон хотел отойти, но девушка крепко его держала. В таком положении их и застал Уилсон.
— Кто это здесь? — свирепо поинтересовался он.
— Это я — Джон Сэксон, — ответил парень.
— Подкрался среди ночи! — рявкнул Уилсон. — Я не желаю видеть тебя здесь, Сэксон. Закрой окно, Мэри, и иди спать.
— Если ты выгонишь его, — заявила девушка, — я пойду с ним на улицу.
— Это еще что такое? — Уилсон задохнулся от гнева. — Неужели я не имею права приказывать в собственном доме?
— Имеешь. Но и я имею право выйти к Джону, если он меня попросит.
— Это верно, — пробормотал Уилсон.
— Все в порядке, я ухожу, — заторопился Сэксон, чувствуя угрызения совести. — Надеюсь, завтра я приду снова. Доброй ночи, Мэри!
Он быстро отошел от окна и зашагал по улице к дому адвоката.
Глава 21
Мистер Дэниел Финли после ужина никогда не выключал свет по меньшей мере до полуночи — горящий светильник за оконной занавеской демонстрировал обитателям Блувотера привычку адвоката засиживаться допоздна. Трудно сказать, какой процент его репутации мудрого отшельника был обязан этому факту. Два или три раза, когда соседям удавалось заглянуть к нему в это позднее время, они заставали его склонившимся над объемистым томом. В действительности Финли предпочитал легкое чтиво, которое в случае необходимости быстро прятал в ящик письменного стола. А этой ночью стук в дверь вообще разбудил Дэниела — его голова мирно покоилась на книге. Он быстро выпрямился и заморгал, прогоняя сон, после чего пригласил посетителя войти.