Месть фермера
Шрифт:
По обрывкам слов Сэксон понял, что вся троица убеждена в его гибели. Потом он услышал, как Пасьянс приказал садиться на лошадей.
— Этот болван сам шагнул в ловушку, точно слепой! — добавил он. — Мне хотелось бы, чтобы десять тысяч человек видели, как я свалил его, словно быка на бойне!
Послышался удаляющийся стук копыт, но Джон отсчитал две минуты, прежде чем рискнул выбраться из воды.
Лежа на животе, он посмотрел на дорогу и увидел исчезающие вдали очертания всадников. Не могло быть и речи о продолжении схватки. Даже если Пасьянс промахнется, его люди парой ружейных выстрелов уничтожат остатки жизни в теле Джона.
«Если я когда-нибудь снова встречу Пасьянса, то обязательно его прикончу!» — поклялся себе Сэксон.
Но все это было делом неопределенного будущего. Сейчас приходилось бороться за жизнь.
Прежде всего нужно было найти укрытие. Узкая полоса неба над ущельем стала черной; тело парня содрогалось от порывов холодного ветра. Первые снежинки, похожие на призрачные камешки, коснулись его лица.
Он пополз к первому попавшемуся на глаза убежищу — каменному выступу, нависавшему неподалеку. Но по безошибочным признакам понял, что там еще недавно были привязаны лошади Пасьянса и его людей, один из них мог что-нибудь забыть и вернуться. Значит, следовало ползти дальше.
К горлу подступала тошнота. Сэксон знал, что так происходит при сильной потере крови. Ему по-прежнему не хватало воздуха. Он то и дело открывал рот, позволяя ветру дуть прямо в горло, но это не помогало.
Джон чувствовал, что жизнь покидает его. Вспомнил, как кто-то говорил, будто самый легкий способ умереть — это изойти кровью. «Ну так пусть сам и проверяет это на практике! — подумал он. — Мужчина должен бороться до конца!»
Ему предстояло снять одежду, сделать из нее повязку, перевязать рану, потом выжать одежду и снова натянуть ее на себя. Это нелегко, но нужно постараться.
Сняв куртку и рубашку, Джон посмотрел на рану. Устрашающего вида борозда начиналась в центре груди и тянулась через ребра к плечу. Его кости оказались достаточно крепкими, чтобы выдержать удар, а тело вовремя повернулось, отчего пуля лишь скользнула по поверхности.
В третий раз он столкнулся лицом к лицу с Пасьянсом, и в третий раз удача пришла ему на помощь. Джон снова ощутил уверенность, что ему предназначено судьбой уничтожить этого человека.
Лишь бы он смог сберечь и раздуть огонек сознания, все еще теплящийся в нем!
Сэксон с трудом изготовил повязку. Он не мог разорвать материю левой рукой, потому что малейшее усилие вызывало потоки крови. Пришлось сжимать ткань зубами и рвать ее на полосы правой рукой. Потом, так же зажав конец полосы зубами, Джон стал обматывать ею рану, предварительно обложив ее края мхом.
Боль начала стихать. Ему казалось, будто ледяные пальцы лезут в глубь раны, замораживая все внутри.
Наконец перевязка подошла к концу. Сэксон весь посинел от холода, когда снял остатки одежды и выжал их. Затем начал одеваться, но сырая ткань не поддавалась, прилипая к коже. К тому же от одежды было мало толку — она превратилась в сырые тряпки, от которых при ледяном ветре становилось только холоднее.
Джон поднялся на ноги, решив бегать до тех пор, пока не восстановится кровообращение, но тошнота и головокружение заставили его снова опуститься на колени.
Нужно было развести огонь. Слава Богу, в мешочке из промасленного шелка оставались сухие спички. Тепло должно придать ему силы. На четвереньках он пополз к кустам.
Парень был настолько слаб, что ему казалось, будто воздух перед его глазами пересекают серые и белые полосы. Но вскоре понял, что это впечатление создает снегопад. Усилившийся ветер гнал снег по горизонтали, оставляя кустарник почти сухим.
Он пытался дотянуться до увядшего куста, который мог снабдить его сухими ветками. Но некогда могучая правая рука, до сих пор ни разу его не подводившая, стала слабой и безжизненной, кроме того, страх, что ему не хватит воздуха, усиливался с каждой секундой.
Пролежав неподвижно пару минут, Джон приподнялся на локтях и ухватил ветку зубами. В челюстях, шее и плечах еще сохранилась сила. Отломив одну ветку, он сел и зажал ее между ногами, укрывая телом от порывов ветра. Потом вытащил мешочек из промасленного шелка и распухшими пальцами с трудом достал оттуда спичку. Теперь возникла проблема, как ее зажечь.
Одежда и подошвы были мокрыми. Но позади него находилась подветренная сторона валуна. Он чиркнул о нее спичкой. Пламя вспыхнуло — и сразу же погасло. Вторая попытка привела к такому же результату. Придвинувшись ближе к камню, Сэксон полез за третьей спичкой, но неуклюжие пальцы соскользнули, и все спички высыпались из мешочка в снег. В отчаянии он попытался спасти хотя бы несколько штук, но только зарыл их еще глубже.
Несколько секунд Джон сидел, закрыв глаза и раскачиваясь из стороны в сторону. Он был готов сдаться, но вспомнил слышанные им от матери или прочитанные в какой-то книге слова, что только трусы отказываются от борьбы. Ему предстоит трудный путь, но в конце его у него появится шанс в четвертый раз встретиться лицом к лицу с Пасьянсом.
Сэксон полез рукой в снег и вытащил спички. Головки казались твердыми, но, когда он чиркал ими о камень, они крошились, не высекая ни искры.
Когда спички кончились, Джон увидел, что поверхность валуна влажная. Он пытался высечь огонь, чиркая спичками по водяной пленке! Следовало признать свое поражение, но парень только выдавил из себя слабый смешок, так как в его легких почти не осталось драгоценного животворного воздуха, и, не желая умирать как трус, начал ползти дальше.
Мир вращался вокруг него, а снегопад создавал ощущение преждевременных сумерек. Сэксон полностью утратил чувство направления и был вынужден ориентироваться по ветру. Стиснув зубы, он полз навстречу ледяным порывам, чувствуя, что это верный путь.
Через некоторое время раненый прилег отдохнуть, но сразу ощутил, что коченеет и скоро потеряет сознание.
Неужели ему предстоит умереть, валяясь на земле, словно замерзшая змея?
Опираясь на локти и колени, он поднялся на ноги.
Сначала идти было даже легче, чем ползти. Но вскоре колени Джона начали подгибаться. Он почувствовал, что падает, и его сознание погрузилось во мрак.
Глава 32
Дэниел Финли быстро выехал из-под облаков, скопившихся над Стиллменским перевалом, на залитую солнцем равнину, прекрасно зная, что ему делать дальше. Было воскресное утро, и его вдохновил звук церковных колоколов, нежно и мелодично звонивших на маленькой колокольне, словно подсказывая, какую тактику ему следует избрать.