Меж двух огней. Книга 1. Шепот грядущего
Шрифт:
– Знаю. Но у нас проблемы поважнее. Я так ей и сказал тогда, вдогонку отчитав за их действия. А именно отсутствие оных. Оказывается, она спаслась из плена, и грозится привести сюда войско, чтобы призвать всех к ответу – лорд Штургар сплюнул на землю при этих словах – Покажи мне, где ты нашел это тело.
– Оно здесь – указал, сир Маркос на широкую черную яму.
– Что за черт? – спросил лорд Виктус, трогая по краям стеклянную землю – откуда тут всё это?
– Я и сам не знаю. Но что интереснее всего, так это то, как возможно отделить тело подобным образом – сир Маркос спустился вниз, и твердая черная земля трескалась под ним, словно лёд.
Труп
– Думаешь, он был среди атаковавших? – спросил лорд Виктус.
– Не знаю. Но часть гарнизона крепости каким-то чудом отбилась, и исключая того бедолагу, сумели бежать, так что угроза всё-таки есть. Ах, да, насчет того человека, которого видели крестьяне, с огромным мечом. Вы думаете это…?
– Не думаю. Уверен. Мерзкий предатель сжег все мосты, связывающие его с орденом и господом. Пусть его сердце пожрут черви, а душу рвет в клочья Мельзеул. В аду ему самое место.
– Возможности для раскаяния у него почти не осталось, но время еще есть. Искупление. И очищение души – неожиданно для себя проговорил Маркос, никогда ранее не находивший в себе набожности.
– Хватит нести чушь. Меня не волнует судьба его души и искупление пред господом. Сейчас мы должны найти остальных северян, если те все еще рыскают здесь поблизости. Авось и на шайку Крессенга натолкнемся, и дело с концом – взобрался на коня лорд-капитан, и ускакал к крепости.
– Надеюсь милорд. Очень надеюсь.
Что-то подсказывало сиру Маркосу, что ничто пока не кончено, и самое худшее еще впереди.
Глава 1. Запад
– Милорд, он еще дышит! – прокричал Жозеф, молодой целитель, наклонившись к лежащему рыцарю.
«Милорд» Клаус Крессенг, спешился, и из-за плеча Жозефа взглянул на раненого. Это оказался рыцарь в закрытом, погнутом вовнутрь шлеме, в темно-синих доспехах с золотистыми линиями. Целитель попытался снять шлем, сдавивший бедолаге голову. Клаус помог Жозефу, и как только они с трудом открыли забрало, на них брызнула горячая кровь. Лицо рыцаря было красным, рот полон алой клокочущей жидкости, и захлебываясь он пытался им что-то сказать.
– Передать…лорду Грандсмару…на границе…Север …ждет…быстрее….– в этот миг рыцарь испустил протяжный хриплый стон и замолчал.
Произнесенные им слова заставили Клауса посмотреть на его правую руку, которую тот, еще несколько секунд назад, пытался тщетно поднять. В ней он держал сверток. Приложив небольшое усилие, Клаус выдернул его из рук мертвеца, раскрыл, и заметил, что он похож на футляр, используемый для важных писем и донесений. Золотого цвета, по его краям имелись маленькие зажимы, а на ребристой поверхности вырисованы неизвестные знаки. Таких Клаус еще ни разу не видел, а ему приходилось порой наблюдать, как послы лордов, несли по назначению бумажные донесения, лежавшие в надежных серебряных и золотых футлярах. К ним, как помнил он, подходили маленькие ключи, без которых их нельзя было открыть, и прочесть содержимое.
– Что будем делать, господин? И что это такое? – спросил Жозеф.
– Не знаю. Это как… снег на голову – Клаус не мог говорить, горло у него пересохло, и слова не шли.
– Думаю, это футляр для письма. И открывать его пока не следует. Особенно здесь. Прошу милорд, поедем в Стоунхардсвен, и там решим, что нам делать дальше.
– Согласен – немного помедлив, произнес Клаус и взобрался на лошадь.
– Вы двое, поднимите рыцаря, и посадите на мула, один из вас пойдет дальше пешком – приказал стоявшим рядом латникам Жозеф. Те послушно кивнули, подняли тело рыцаря, и водрузили на седло, от чего, кровь умершего, стекала густыми линиями до земли, окропляя все под собой.
Это должен был быть еще один обычный, скучный день, когда Клаус Крессенг, молодой восемнадцатилетний дворянин из древнего, но обедневшего корианского рода, проезжал по своим крошечным владениям, проверяя, все ли будет готово к весеннему посеву. Та болотистая местность, где они наткнулись на неожиданную встречу с умирающим незнакомцем, находилась ровно посередине кривой дороги, соединявшей две захолустные деревушки, Стоунхардсвен и Филсуотер. Они достались Клаусу по наследству от больного отца, решившего при жизни раздать своим сыновьям земли. Старшим братьям достались хорошие деревни и поселения южнее, где есть плодородная урожайная почва, рынки для торговли и людные городки, тогда как ему, самые окраинные северные болота, с размытыми дорогами и крестьянами, живущими в разваливающихся хибарах.
В это утро, целитель Жозеф попросил Клауса проехать с ним до Филсуотера, чтобы решить вопрос с двумя крестьянами, один из которых спьяну решил поохотиться на оленя в лесу, но ошибся, и подстрелил соседского козла. На что разъяренный хозяин животного уже сам пустил стрелу в убегавшего охотника, и попал тому в зад. Оба требовали компенсации. И справедливый суд Клауса, учитывая мудрые советы Жозефа, решил, что провинившийся охотник должен будет разделать козла, а его жена приготовит и накормить семью владельца. Тот же, обязуется выплатить три бронзовые монеты за услуги Жозефа по спасению принявшей на себя удар стрелы филейной части охотника.
Обратный путь в Стоунхардсвен прошел спокойно, если не считать смешки трех охранявших Клауса латников, обсуждавших произошедшее. Но и они замолкли, увидев раненого рыцаря, который пытался встать, но из-за раны и доспехов, беспомощно дрыгал ногами.
Крепко сжимая в руке футляр, Клаус всю дорогу не мог придти в себя, и этот бедный покойный рыцарь, просивший об услуге, вызывал все больше вопросов. «Кто пытался убить его? И кому тот нес письмо?» Он упоминал лорда Грандсмара, которого Клаус знал, так как видел его, когда тот гостил у отца, в Кресслэнде, родовом замке Крессенгов.
– Мы уже близко – сказал Жозеф, оторвав Клауса от его мрачных дум.
«Стоунхардсвен». Клаус помнил, как впервые приехал сюда и стал полноправным властителем двух деревень. Беззаботная жизнь в замке отца казалась страницей из другой жизни.
Клаус Крессенг являлся седьмым и самым младшим из сыновей лорда Айхема Крессенга из королевства Кориан. Поэтому с самого детства он знал, что никогда не сможет достичь тех высот, на которые могли претендовать его старшие братья. Но он был уверен в том, что отец любит его также, как и других, и после своей смерти не оставит никого без соответствующего наследства. Яркой внешностью Клаус не блистал, но и совершенно не красивым его назвать было нельзя. Некоторые даже шутили, «не прижил ли старый лорд последнего сынка от крестьянки?». Лицо у него было вполне обыкновенное, по некоторым меркам даже симпатичное. Глаза же его, как ему сказали, были в точности как у умершей при родах матери. А именно, большие и оранжевые, кажущиеся доверчивыми. Хотя возможно они такими и были, если учитывать характер Клауса – добрый, податливый и слегка наивный. Даже доспехи не всегда могли придать его образу воинственность и жестокость.