Меж двух огней. Книга 1. Шепот грядущего
Шрифт:
С ранних лет, Клаус любил мечтать, и как ему казалось, мечты его были слишком велики для молодого юноши, хоть и благородного происхождения. Он сторонился шумных компаний, которые затевали его братья, предпочитая уединение за книгами и прогулки в лесу, неподалеку от замка. Клаус мечтал, что в будущем станет великим рыцарем, и будет командовать орденом Пурпурного Сердца, ведя за собой знаменитых воинов, бесстрашно защищавших королевство. Однажды ему приснилось, что его избрали Великим магистром ордена, и он повел огромные войска против северян, вторгшихся в их страну два года назад, и восточных варваров, про которых рассказывали отцовские солдаты. И мечтами своими он не делился ни с кем, кроме одного случая, когда будучи одиннадцатилетним, открылся своему брату
Всех сыновей лорда, мастерству владения мечом, копьем и стрельбой из лука, обучали старые домашние рыцари. Четырех старших – Марка, Виллиса, Данема и Шудгара, и трех младших – Тирона, Конрада и Клауса обучали отдельно. И, как заметил Клаус, старшим уделялось куда больше времени и сил, в то время как младшим давалось лишь по 3-4 урока в неделю. Видимо отец считал, что четверых защитников его владениям хватит, а младших нужно больше обучать грамоте и наукам. Клаус был не против этого, но с грустью осознавал, что такими темпами, стать прославленным воином ему не удастся. И по вечерам, когда все отдыхали или готовились ко сну, он втайне тренировался в старой конюшне вместе с конюхами, заодно обучая их тому, что сам узнавал на тренировках.
Годы спокойствия внезапно омрачились перспективами грядущих женитьб, затеянных старым лордом, чтобы обзавестись достойными женами для своих многочисленных сыновей. Все братья, кроме Клауса, приняли свою участь смиренно и с улыбкой на устах. Это и не мудрено, так как отец, если судить по его покойной супруге, выбирать девушек умел. Но, похоже, после первых шести невесток, его чутье дало сбой, потому что Клаусу его суженая не понравилась настолько, что он в день знакомства убежал в лес, и его три дня искали вместе с собаками. Отвергнутая невеста, являвшаяся дочерью влиятельного купца, за дни отсутствия Клауса устроила в их замке настоящий погром, требуя сбежавшего жениха к себе. На четвертый день его все-таки поймали и приволокли домой. Там ему пришлось по всем законам приличий просить прощения, а позже отказать юной деве, после чего, та, с не менее большим шумом покинула родовое гнездо Крессенгов, оставив после себя неизгладимое впечатление старому лорду, страх замковой прислуге, и горячий красный след от пощечины Клаусу.
После этого случая разговоры о женитьбе Клауса на время были прекращены. И ему, наконец, стало свободнее дышать. Это время он посвящал верховой езде и фехтованию.
Страна все еще оправлялась от ужасного вторжения северного королевства Арзакия, произошедшего два года назад, и масштабы действий которого до сих пор не могли объять. Люди гибли тысячами на полях сражений, в осаждаемых замках, горящих деревнях и на важных для переброски войск дорогах. “Война с холодом”, так прозвали те страшные события в народе, когда полчища свирепых северных воинов хлынули на южные королевства Кориан, Ардор и Малганир, неся за собой повсюду ледяную смерть. В той войне помимо обычных солдат, рыцарей и лордов, погибали и короли. Мефирос Арзарин, король северян, прозванный своими врагами “Белым Дьяволом”, полностью оправдал своё прозвище. Он был высок, силен, яростен в бою, и дьявольски красив, когда снимал свой великолепный серебряный шлем с тремя острыми зубцами. Говорили, что над ним всегда летал его личный ларсин, огромная белая птица похожая на орла, но превышавшая его по размерам раз в пять. Но и он не сумел спасти своего хозяина от неминуемой смерти, когда тот осаждал последний рубеж к столице Ардора в виде неприступного города-крепости Фортус. Король погиб под его стенами вместе с тремя своими принцами-сыновьями. Двумя месяцами ранее, в сражении на Солнечном поле был убит и растоптан лошадьми северян, король Кориана Викандес IV Грекинг. Рассказывали, что его лошадь испугалась вида несущейся на них галопом бронированной линии авангарда арзакийцев, и сбросила своего седока, молившегося в тот момент о победе. Вскоре после этого, его сын, принц Джонас принес клятвы оберегать свое королевство, и увел войска Кориана со всех полей бушевавших битв, за что его после не возлюбили соседи и некоторые свои же лорды и рыцари.
Самого Клауса тоже коснулась эта война, хотя он в ней не участвовал. Но его старшие братья, сумев уговорить отца, уехали на север ради защиты отечества. Четверо уехало, вернулось трое. Виллис погиб на второй день, после прибытия в полевой лагерь, когда северяне ночью атаковали еще спавших корианцев. А Шудгар, хоть и вернулся домой, но из-за полученных ран, долго с родней не пробыл, и вскоре отправился к Небесному Отцу. Младшие же братья всю войну пробыли дома, готовые собрать оставшийся гарнизон на отпор захватчикам. Но этого не потребовалось, и благополучно пережив военное положение, Крессенги продолжили заниматься прежними насущными делами.
Мирное время докучало Клаусу, и ему нравилось покидать замок, чтобы прогуливаться по окрестностям, сидеть на любимом дереве в лесу, и мечтать о своем будущем, которое, казалось, было полно приключений. Две недели он провел, охотясь в Железном лесу, в компании друга детства Кайла Штургара, дядя которого был одним из командиров ордена Пурпурного Сердца. Клаус любил расспрашивать друга о том, каково его дяде Виктусу служить в таком почетном и уважаемом в королевстве рыцарском ордене. Оба они лелеяли надежды на то, что когда-то вступят туда, но, к сожалению, они не были рыцарями, и никто пока не спешил посвящать их. В один из ранних весенних дней пришла весть о том, что болезнь отца, с каждым мгновением взраставшая в некогда могучем теле, ухудшилась, и Клаусу надлежало немедленно вернуться в замок. Попрощавшись с Кайлом, и сев на свою гнедую лошадь, он помчался домой.
Приехав к вечеру в Кресслэнд и войдя в отцовскую опочивальню, Клаус заметил там братьев Данема и Конрада, стоявших с мрачным видом возле полузакрытого окна, и молодого неизвестного целителя, который прижимал лекарственные примочки к голове дрожавшего лорда.
– Клаус…Сын мой, подойди…– слабым голосом позвал к себе отец. Он выглядел старше и больнее чем обычно. Седые волосы и борода стали длинными и ломкими, а лицо, улыбчивое и счастливое, высушилось и побледнело.
– Я здесь отец – ответил Клаус, встав на колено перед кроватью.
– Клаус, ты мой самый младший сын, и я горжусь тем, кем ты стал, и не менее горд тем, кем ты можешь стать – речь давалась лорду с трудом, его голос хрипел. Пот каплями стекал по лицу.
– О чем ты говоришь? – эти слова насторожили Клауса.
– Ты всегда рассказывал мне…о том, что сможешь добиться невиданных высот. Твои мечты и желания казались многим лишь глупостью. Стать магистром ордена.…Кхе-кхе.… Я верю, что тебе уготована иная судьба, нежели быть обычным рыцарем на службе у братьев. Хотел бы я дожить до того момента, когда ты достигнешь триумфа.…Кхе-кхе…– на глаза лорда навернулись слезы, и он закашлял сильнее.
– Ему нужен покой. Милорд отказывался принять лекарство, пока не увидит вас. Сейчас вам всем лучше выйти, и ждать снаружи – целитель открыл свою сумку и достал оттуда бутыли и склянки с жидкостями.
– Идем Клаус, ты слышал целителя – позвал Конрад, брат, бывший старше его на два года, но всем видом дававший понять, что на все пятьдесят. Ростом он не вышел, но был широк в груди, короткие волосы клином стояли надо лбом, а надбровные дуги скрывали холодные черные глаза.
Клаус, все еще глядя на отца, повиновался и встал.
Втроем они вышли в коридор.
– Отец не успел тебе сказать, он хочет отдать тебе две деревни к северу от перевала Брейна. Филсуотер и Стоунхардсвен – мрачно заявил Конрад, закрывая за собой двери.
– Так это же глушь. И болот там много – сказал Клаус, «с чего отцу понадобилось сейчас отдавать ему часть земель».
– Радуйся, что хоть это отдали. Мы были против, но отца уже не переубедишь – заметил Данем, худой и высокий, с крючковатым носом и длинными сальными волосами до плеч.