Между
Шрифт:
И после пришла вина, уже знакомая и родная, которая заставила меня каждые пару минут проверять телефон на наличие новых сообщений. Но когда я видела, что он был в сети, но даже ничего не написал, не ответил на моё сообщение, которое было прочитано, становилось только хуже. Вместе с удушающим чувством вины я поймала себя на чём-то новом. Во всех смыслах новое чувство скреблось в горле и вынуждало смотреть на себя в зеркало и осознавать, что мне стыдно. Стыдно быть виноватой. Это неприятно. Под гнётом этого мерзкого чувства я стала задаваться вопросами: а зачем мне ехать туда,
Мои размышления прервал стук в дверь. Мне казалось, что все действия делаются мной на автомате, потому что разумом я явно была не здесь. Когда Михаил прошёл в комнату, он спросил:
— Готова?
Было раннее утро, и нам пора было выдвигаться в аэропорт, если мы не хотели опоздать, но мои ноги словно приросли к полу, я не могла пошевелиться.
— Вижу, что не готова, — оглядывая меня, сказал дядя. — Может расскажешь? — и сел в кресло напротив меня.
— Кто я? — я задала вопрос вслух, но по-настоящему боялась услышать ответ. — Кто я без него?
— Ты про Дениса? — спросил он, и я кивнула. — Он тебе очень дорог, — ещё один кивок. — И ты боишься потерять его, — я снова махнула головой. — И считаешь, что, раз он и его семья помогали тебе, ты обязана свою жизнь положить на их благополучие.
Я снова бездумно кивнула, но спустя секунды до меня дошёл смысл сказанных слов, и я растерянно спросила:
— Что?
— Алиса, — начал дядя, подходя ко мне и приобнимая за плечи, — это было их решение — помочь тебе. Однако, это не значит, что ты должна положить свою жизнь на их благо.
— Но я никто, ничто… так… существо, чуждое всему миру и всем. Они единственные мне близкие люди. Они нужны мне… Он нужен мне…
— А теперь у тебя есть ещё близкие люди, которым ты дорога, — эти слова заставили меня стыдливо поднять взгляд к нему с осознанием, что мои слова могли обидеть его. — Пойми, что, пока вы сами не захотите оборвать эту связь, даже находясь на другом конце света, вы будете вместе и будете близки. Не поддавайся мнимому чувству вины и подумай о том, чего хочешь именно ты, ладно? — сказал он, и я кивнула, после чего дядя нежно чмокнул меня в лоб. — Я буду ждать твоего решения. Если решишь двигаться дальше, то встретимся внизу.
Я стояла посреди комнаты и смотрела на своё отражение в зеркале.
— Чего я хочу? — словно попробовала эти слова на вкус.
Я чувствовала себя существом из другого мира и как-то одиноко. Зачем я была здесь? Зачем я жила? Зачем притворялась идеальной и примерной, даже ни разу не задумавшись о собственных желаниях? Но я ведь хотела чего-то, правда? Хотела попробовать жить иначе. И у меня появилась такая возможность. Почему я боялась её использовать?
Я никогда не принимала решения самостоятельно — это всегда выходило мне боком. Но что теперь? Сейчас никто не услышал бы моих криков и не увидел моих слёз… Но это к лучшему. Даже мне стало тошно смотреть на себя. Но я должна была принять решение: остаться здесь, в привычном мне мире, или сделать шаг в неизвестность, выйти из комнаты и начать новый этап своей жизни.
Ушло
Но я сделала шаг в неизвестность, чтобы воспарить, словно птица, и стать свободной.
Через тридцать минут был назначен наш вылет, нам давно пора проходить на посадку, а я всё продолжала нервно теребить ремешок рюкзака в надежде, что он приедет попрощаться. Но его не было. Работники аэропорта настойчиво поторапливали нас, и я уходила с большим сожалением на сердце от того, что мы так и не поговорили.
Я уже протягивала свой паспорт, когда услышала:
— Алиса!
Я обернулась и увидел его. Он всё-таки пришёл. Я побежала ему навстречу. Он подхватил меня на руки и крепко обнял.
— Прости меня. Я такой дурак.
— Всё хорошо. Я рада, что ты пришёл.
С моей души, наконец, упал камень.
— Ты же понимаешь, что всё, что я наговорил, было лишь потому, что я переживаю за тебя и волнуюсь. Понимаешь?
— Да, конечно, понимаю. И ты меня прости, я тоже была неправа.
— Мы оба были неправы. Я так злился и места себе не находил.
— Всё хорошо.
— Пообещай, что если тебе будет там плохо, если тебя будут обижать, ты сразу скажешь мне и я тут же заберу тебя, ладно?
— Да, обещаю, — я счастливо улыбнулась.
— Алиса, нам уже пора идти, посадка на самолёт заканчивается, — напомнил дядя Миша.
Я с грустью и тоской посмотрела на Дениса. Мне не хотелось с ним расставаться, но в то же время я радовалась, что он всё же приехал и что наша дружба для него важна так же, как и для меня.
Сейчас мы были нигде. Аэропорт — это место «нигде». Он и не «там», куда мне ещё только предстоит добраться, но уже и не «здесь». Это ровно посередине между прошлым и будущим — невидимая нить, что связала две действительности. Я хотела, чтобы мой друг был этой связующей нитью между моим прошлым, где все прекрасные воспоминания подарил мне именно он, и будущим, которое обязательно должно было стать хорошим и светлым.
Уже сидя в салоне самолёта, в кресле бизнес-класса, я поймала себя на удивительном чувстве отпускающего настоящего. Внутри меня как будто что-то расслабилось и успокаивалось, и, несмотря на тоску, мне хотелось улыбаться. Я сделала первый шаг к тому, чтобы стать свободной.
7 Глава. Новый дом
Я волновалась, но не совсем из-за моего первого полёта на самолёте, а, скорее, из-за его значения. В момент, когда самолёт поднялся в воздух, я вдруг начала осознавать, что мне открывался чудесный мир, в котором, быть может, я смогла бы полюбить жизнь по-настоящему. Я летела… Самолёта как такового не было видно, но я почувствовала, что лечу.