Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 3. Часть 5. За Великой Китайской стеной
Шрифт:
– А Вы были в США?
– Не был. Но очень хочу туда поехать. И обязательно поеду.
– Как турист?
– Нет, учиться. А потом работать. Там свобода, много платят и можно хорошо жить.
– Откуда Вам это известно?
– От друзей и знакомых, которые там уже устроились.
В другой раз мы представляемся немцами, и юные собеседники заявляют:
– Германия – хорошая страна, но США гораздо лучше. Богаче, интереснее.
Мы спрашиваем:
– А как насчет Англии?
– Лучше
– А СССР?
– СССР как Китай. Страна отсталая. Даже у Китая уже чему-то могла бы поучиться. В СССР – застой, страна нуждается в реформах.
Однажды прямо на стоянке машин у парка завязывается беседа на тему автомобилестроения.
– Что за машина у вас? – интересуется простецкого вида молодой человек.
– «Мерседес», – в шутку отвечаю я.
– «Мерседес»?! – недоверчиво восклицает парень. – Нет, это не «Мерседес». «Мерседес» – лучшая марка в мире, а у вас какая-то допотопная колымага.
Из собравшейся тем временем толпы любопытных кто-то выкрикивает:
– Да это «Фуэрци» («Волга»), советская машина. Большое барахло.
– А китайские машины, – вспыхиваю я, – что, хорошие?
– Такое же барахло, как советские! – успокаивает меня человек из толпы.
– А какие же хорошие марки? – не унимаюсь я.
– «Мерседес», «тойота», «хонда», – следует разъяснение.
Не раз расспрашивали мы молодых пекинцев в парках относительно их интереса к русскому языку. Ответ звучал стандартно: русскому языку нельзя найти применение, с ним не сделаешь карьеры, он не нужен для овладения передовыми научно-техническими знаниями.
Иное восприятие Советского Союза было характерно для простых работяг и люмпенов, особенно в провинции, где о загранице имелось весьма смутное представление. СССР помещался в их сознании в категорию богатых государств, уже хотя бы по расовому признаку: мы выглядели по-западному. Мелкие лавочники, служащие, водители, официанты и другой подобный люд раз за разом с завистью изливали нам душу: в СССР, мол, наверное, все имеется в изобилии, вы живете там припеваючи, китайцы же прозябают в бедности и нужде.
Пока Наташа занималась покупками у уличных торговцев, я отбивался от приставаний фарцовщиков.
– Продай валюту, – требовал у меня уйгур в тюбетейке из Синьцзяна.
– Откуда у меня валюта? – Притворно сетовал я. – Я же из СССР.
– СССР? – Навострил уши уйгур. – Так вы там все богатеи, денег полные карманы.
– Да что ты! – Продолжал кокетничать я. – Я же рабочий! Откуда у меня деньги?
– Рабочий? – Недоверчиво переспрашивала «тюбетейка». – А почему же у тебя такое пузо большое? У рабочих такого пуза не бывает.
– Пузо – это не валюта, а валюты у меня нет.
– Тогда возьми у нее, – уйгур кивал в сторону моей жены.
– У нее тоже нет. Она крестьянка.
– Ничего себе крестьянка! Такая красивая, да еще в шубе!
– Крестьяне разные бывают.
– Вот и возьми у нее валюту.
– Она не даст. Всю, которая у меня была, отняла. У тебя ведь жена тоже, небось, заработок отнимает?
Под смех собравшейся толпы человек в тюбетейке отрицательно качает головой и задает риторический вопрос:
– Так как же быть?
Тут я замечаю «мерседес», из которого высаживаются два африканских дипломата, и предлагаю:
– Попроси у них!
– Еще чего! – Обижается фарцовщик, – буду я унижаться, что-то просить у людей соевого соуса!
– Почему соевого соуса? – Прикидываюсь я непонятливым.
– Потому что они черные, как соевый соус! – Победоносно докладывает уйгур. Толпа заходится от хохота.
Во время визита президента США Р. Рейгана в Китай (апрель 1984) на вещевом рынке ко мне обращается парень:
– Эй, хэлло, у меня есть доллары, помоги купить на них хороший магнитофон.
Отказываюсь: не могу, это противозаконно.
– А ты откуда?
– Из СССР.
– О, старший брат! Купи!
– Нет. Ты лучше попроси Президента США Рейгана, он сейчас в Пекине, может быть, посетит этот рынок.
– Просить Рейгана невозможно, он – американец, а американцы не знают китайского языка.
– Рейган уже выучил, он умный и уже два дня как в Китае!
– Нет, американцы тупые и страшные, Америка – это плохо, а советские умные и красивые, СССР – это хорошо. Я вот приобрел холодильник «Бирюса». Он самый лучший в мире!
Расовые предрассудки проявлялись порой и в отношении нас самих. Школьник в городе Сямэнь на вопрос, что он знает о советских людях, ответил: «Все вы – заморские черти». При входе в пекинский парк я в порядке эксперимента пытался приобрести льготный билет. Кассирша отодвинула от себя мою монетку в 10 фэней со словами:
– Иностранцы должны платить за входной билет 2 юаня!
– Но я не иностранец!
– А кто же ты? – вытаращила глаза кассирша.
– Я – китаец!
– Китаец? Какой ж ты китаец с таким длинным носом? – расхохоталась кассирша.
– Нос у меня обычный, и я – китаец.
Кассирша перестала смеяться, сморщила лоб, призадумалась, а затем куда-то исчезла. Вернулась в сопровождении человека во френче. Тот стал разъяснять правила: иностранцам не полагаются льготные билеты, они должны оплачивать пользование парком по полному тарифу.
Я заверил, что знаю правила, но они касаются только иностранцев, а я – китаец.
– Товарищ, – с очень серьезным видом возразил человек во френче. – Вы – не китаец, посмотрите на свой нос. У китайцев другие носы.