Михаил Васильевич Нестеров
Шрифт:
Осень на душе старой дамы. Осень и в природе — осенний букет (астры, рябина) на столе…» [159] .
Портрет С. И. Тютчевой. 1927–1928
Но вместе с тем художник в портрете С. И. Тютчевой далек от прежней приподнятой идеализации, от поэтической трактовки образа. Здесь со всей очевидностью выступают и черты характера человека, властного, умного, замкнутого.
Совершенно в ином эмоциональном ключе решен образ Н. И. Тютчева (1928; Дом-музей «Мураново»), во многом близкий портрету А. Н. Северцова 1925 года. Та же острота характеристики, то же изображение человека в момент беседы, почти те же принципы построения композиции. Здесь, как и
159
Цит. по кн.: С. Н. Дурылин. Нестеров-портретист. М.—Л., «Искусство», 1949, стр. 126.
Портрет Н. И. Тютчева. 1928
В портрете Н. И. Тютчева существует еще одна черта — подчеркивание одной детали, раскрывающей характер образа портретируемого. Здесь этой деталью является рука Тютчева, с непропорционально длинной кистью, с тонкими раздвинутыми пальцами, рука человека тонкого и умного, обладающего повышенной восприимчивостью. Но в этом портрете рука — лишь сознательно преувеличенная деталь образной характеристики, здесь нет еще внутреннего образного единства всего решения.
Нестеров не был доволен портретом Н. И. Тютчева. По словам С. Н. Дурылина, он «испытывал какую-то тоску по его живописной незавершенности. Ему казалось, что нужно еще больше изящества в абрисе фигуры, еще больше тонкости в чертах лица, — он укорял себя, что не высмотрел, не сумел передать тех или иных прелестных психологических деталей на лице Н. И. Тютчева.
Приговор портрету он вынес отрицательный и не позволял подвергать его никакому пересмотру» [160] .
160
Там же, стр. 125–126.
Портреты Н. Северцова, Н. И. Тютчева, В. М. Титовой не принадлежат к кругу лучших произведений Нестерова. Однако многие присущие им черты, получив развитие в дальнейшем, определили своеобразие Нестерова как советского портретиста. Они явились отражением поисков художника в 20-е годы.
Момент раздумья, момент длительного состояния, самосозерцания, преобладавший в дореволюционных портретах, теперь почти исчезает. Если прежде на первый план выступала проблема нравственной чистоты человека, то в 20-е годы в своих портретных образах Нестеров стремится к раскрытию интеллектуальной стороны модели, к подчеркиванию активной мысли человека, его активного состояния и настроения.
Для этих работ, впрочем, как и для большинства портретов Нестерова 20-х годов, характерно интерьерное решение. Оно связано с желанием изобразить модель в более замкнутом пространстве, позволяющем сконцентрировать внимание на ее характере. Отсюда пристальный интерес к этому характеру, объективность, конкретность, порой даже жесткость в решении образа. Изображение в интерьере имело еще и другое значение, прежде всего заключавшееся в стремлении увидеть человека в обычной обстановке, раскрыть повседневное его бытие. Это был полный отказ от старой концепции и явно наметившиеся поиски новой, пока не получившей своего законченного выражения. Новый идеал человека был еще не ясен художнику. Может, поэтому в портретах 20-х годов взгляд Нестерова на свою модель столь холоден, порой резок. Он, казалось бы, беспристрастно обнажает черты характера моделей. Будь то какое-то птичье выражение лица В. М. Титовой, подозрительно настороженный взгляд А. Н. Северцова или застывшая гримаса Н. И. Тютчева.
Очень интересно в этом отношении, что говорил сам Нестеров о своем видении модели. Начиная делать портрет А. Н. Северцова, он писал А. А. Турыгину: «Фигура живописная. Нечто костистое, неуклюжее, сходное со страшной гориллой, но умное, интересное» [161] .
Весьма характерной для этой группы портретов (исключение составляет портрет С. И. Тютчевой) является и решение композиции, построенное на развертывании фигуры на плоскости. Сильно вытянутый по горизонтали формат полотна, точка зрения сверху, обращение всей, как правило, сидящей фигуры к зрителю, ее распластанность еще более обнажают характерные черты человека. В большинстве портретов 20-х годов образы людей не вызывают симпатии, они, видимо, лишены и восхищенного отношения художника. Он скорее склонен подчеркивать что-то неприятное в человеке, чем видеть его красоту.
161
Цит. по кн.: А. Михайлов. М. В. Нестеров. М., 1958, стр. 299.
Большинство людей, изображенных Нестеровым в 20-е годы, смотрят с полотен строгим, пристальным взглядом, оценивающим события: в них есть суровая требовательность, порой лишенная открытой благожелательности. Точно сам художник строго и беспристрастно, так же беспристрастно, как в изображении своих моделей, пытается оценить все проходящее перед его взором.
Но это была лишь одна из сторон портретного творчества художника. Его образы Н. М. Нестеровой («Девушка у пруда»), художника П. Д. Корина проникнуты высокой чистотой помыслов, большим внутренним благородством, искренностью восприятия жизни. Чистоту духа человека, преодолевающего страдание, он пытался выразить в своей малоудачной картине, «Больная девушка» (1928; музей А. М. Горького в Москве).
В числе работ 20-х годов были и большие удачи, к ним прежде всего принадлежит портрет В. М. Васнецова, созданный в 1925 году (Третьяковская галлерея).
Портрет В. М. Васнецова. 1925
Портрет В. М. Васнецова был задуман Нестеровым очень давно. К этому его побуждали глубокие дружеские отношения, уважение и любовь к искусству художника. Он собирался написать В. М. Васнецова еще в 1908 году и только в 1925 году приступил к работе. Нестеров писал его в тот период, когда Васнецов был уже глубоким стариком, незадолго до смерти (Васнецов умер в 1926 г.) [162] .
162
Портрет В. М. Васнецова был показан на выставке произведений Нестерова в 1935 году (Москва), а также на выставке «Лучшие произведения советских художников» (Москва, 1941). В. М. Васнецов в 1926 году желал ответить портретом на портрет и незадолго до своей смерти написал портрет Нестерова (находится в музее В. М. Васнецова в Москве). Нестеров изображен сидящим на фоне полотна, на котором виден фрагмент композиции «Путь к Христу» из трапезной храма Марфо-Мариинской обители. В 1926 г. Нестеров писал С. Н. Дурылину по поводу этого портрета: «Сходство, кажется, большое, но то, что поставил себе художник (написать „автора Варфоломея“ и проч), — задача не из легких» (цит. по кн.: С. Н. Дурылин. Нестеров-портретист. М.—Л., «Искусство», 1949, стр. 116).
В 20-е годы Нестеров не ищет новых моделей [163] . Круг его портретируемых узок — это портреты его дочерей, портреты П. Корина, В. Васнецова, автопортреты, портреты Тютчевых, тоже связанные скорее с воспоминаниями о прошлом, чем с поисками нового. Обращение к прошлому закономерно для творчества Нестерова этого периода, еще не совсем ясно определившего свой новый путь в искусстве.
Однако портрет В. М. Васнецова наряду с автопортретом (1928; Третьяковская галлерея) был явным выражением новых принципов, найденных художником в 20-е годы.
163
В 1925 году Нестеров делает акварель специально для книги Н. Н. Гусева «Молодой Толстой». Это страничная иллюстрация, изображающая Л. Н. Толстого и дядю Епишку на фоне пейзажа, помещена в главе «На Кавказе». Трактовка пейзажа близка по манере к работам художника 20-х годов («Лето», 1923) — См. Н. Н. Гусев. Жизнь Льва Николаевича Толстого. Молодой Толстой (1828–1862). Рисунки Э. О. Вигеля и М. В. Нестерова. М., 1927, стр. 167. Под иллюстрацией подпись: Толстой и дядя Епишка, рисунок М. В. Нестерова, специально для этой книги.
Несколькими годами раньше, в 1921 году, художник пишет портрет Л. Н. Толстого, изображая его в лесу. Портрет хранится в музее Л. Н. Толстого в Москве.
Когда смотришь на этот почти квадратный по размерам портрет, то прежде всего останавливают внимание лицо и глаза Васнецова, затем кисть как бы спокойно спадающей руки, руки старого человека, с тяжело набухшими венами, но очень тонкой; затем сразу взгляд переходит к старинной иконе, на темно-синем фоне которой выступает фигура святого Николы в белом облачении с черными крестами.
Светло-серый костюм Васнецова с широкой черной накидкой, спускающейся с плеч, седая борода и волосы, тоже холодновато-серого цвета, мягко, почти незаметно контрастируют с интерьером, выдержанным в теплых коричневато-зеленоватых, золотистых тонах, точно обволакивающих фигуру человека.