Миллионка.Хайшенвей ??? Haishenwai.Книга третья
Шрифт:
– А, мне все понятно! Значит говоришь камень-птица?! Бохайцы представляли душу человека в виде волшебной птицы, которая жила в черепе человека. Когда человек умирал, для него сооружали на дереве что-то похожее на гнездо. Шаманы рода долго выбирали дерево, которое станет родовым. Умершего располагали в гнезде на дереве и через какое-то время птица-душа взлетала с этого дерева и улетала в царство душ. Проходило время, и душа-птица возвращалась назад, и набравшись сил, перелетала с верхних веток на нижние, а потом опускалась на землю и вселялась в тело новорожденного ребенка. И так до бесконечности. Заботясь о душе умершего, шаманы заботились о продлении
– Да. Кажется, понятно. Не все, но… Слушай, дядя, а давай утром попробуем вылечить Си. Ты же помнишь, что вибрация этого листа излечивает!
– Хорошо. Ну, а теперь клади лист на место и давай спать. Уже скоро утро, а мы еще и не спали.
Утром дядя и племянник проснулись очень рано, несмотря на то, что легли поздно. Девочки еще спали. Токагава маялся возле дверей детской, пока не перехватил удивленный взгляд дедушки. Тогда мальчик решил взять себя в руки и пошел назад в свою комнату, но тут же услышал голос Енеко.
– Заходи уже. Сколько можно топтаться под дверью. Мы уже давно встали и оделись.
– А откуда ты узнала, что это я?
– Оттуда! Конечно же Си подсказала! Ну, заходи уже!
– Сейчас, только дядю позову!
Когда Кенрю и Толи вошли в комнату девочек, первое, что они увидели, это лицо Си, обращенное к ним с надеждой!
– Она все знает, - сказала Енеко, - и ждет, что бы вы ее вылечили!
Но слишком сильна была магия киданей, лишившая Си голоса, поэтому у Кенрю и Токагава ничего на этот раз не получилось!
После завтрака Кенрю засобирался в катакомбы в надежде найти свою книгу. Когда он уже был возле двери, то услышал возглас Енеко.
– Дядя, вернись! Ты не найдешь книгу!
– Почему?
– Потому что у тебя нет своей книги!
– Что?
– В прошлой жизни ты был Да Цзожуном. И тебе принадлежит кое-что более ценное, чем книга.
– А что это?
– Ларец с тремя бесценными буквами.
– О, Будда! Я видел этот ларец. Это было совсем недавно! Или не было? То, что я видел вокруг себя, было более реальным, чем-то, что я вижу сейчас! Я велел отнести эти буквы и с почестями уложить их в ларец! Я…Что же это такое? Я схожу с ума? Почему вы молчите?
– Дядя, кто мы такие, чтобы судить тебя? Мы знаем только одно: ты наш любимый дядя, которого мы уважаем и которому верим!
– Но как же так? Я видел этот ларец, я сам велел резчикам по хрусталю вырезать его за одну ночь. Когда буквы уложили в ларец, я сам закрывал крышку. Буквы были теплыми, даже горячими на ощупь. Но если все это правда, то тогда… Боже мой! Я все время путаюсь! Кто я, археолог Кенрю или Да Цзожун? Если я, Кенрю, то… То, тогда я больше не увижу свой ларец! То место, где спрятан ларец, охраняется высшими силами. Эти силы по моему приказу призвал мой придворный астролог. И после этого… Послушайте, а может быть я все-таки смогу достать ларец? Ведь если в прошлой жизни я был. Да Цзожуном, что-то должно остаться?
– Дядя, - сказал Толи, - я не совсем понимаю, о чем речь! Что должно остаться?
–
– Да, дядя, - согласилась Енэко, - мы понимаем. Более того, Си подтверждает, что так все и было! Видите, вот она написала об этом. Си пишет, что тоже находится между двумя жизнями, реальной, сегодняшней и той, прошлой, в которой она была принцессой Пион.
– Племянники, - обратился вдруг после недолгого молчания Кенрю, - мне так плохо! Болезнь, по-моему, опять возвращается! Я начал видеть реальность с двух разных сторон. С одной стороны - это место, где я велел спрятать книгу, с другой - место, где она лежит сейчас! Тогда, много веков назад это была…не могу сразу придумать название, просто легкая матерчатая палатка. Буквы в ларце не переносили замкнутого пространства. Несколько деревянных дворцов чуть не сгорели дотла, пока я не догадался, чего именно хотят буквы. Буквам нужен был воздух. Много воздуха! И поэтому стены палатки даже не были скреплены между собой, но, тем не менее, даже в самую лютую стужу в тряпичном домике было безумно жарко, не говоря уж о летних месяцах. Поэтому я приходил к буквам только поздней осенью или зимой.
– Дядя, - перебил Токагава, - а где сейчас буквы? Где-то здесь, неподалеку? В городе?
– Здесь. Неподалеку. В городе. Но мне до них не добраться! На том месте, где стояла палатка, сейчас сопка. Мы уже стояли на вершине этой сопки вчера, когда приняли бой с шаманом киданей. Но, к сожалению, никакие подземные ходы к ней не ведут.
– Да, - машинально потерев то место, где была рана, полученная в битве, подтвердил Токагава, - я был у подножия и не видел никаких ходов вниз!
– Как же так?
– вмешалась Енеко, - ты был великим Да Цзожуном и не смог сберечь буквы!
– Пока я был жив, все было в порядке! После моей смерти бохаем правили мой сын Да Уи, и внук Циньмао. Что произошло во время их правления, я не знаю.
– Дети, - в комнату вошла Кан-Ин, - там вас спрашивает какой-то маленький мальчик. А ты, Кенрю, должен больше отдыхать. Ты перенес такую сложную болезнь. Дети, пожалуйста, уходите из комнаты. Что же вы стоите? Я же сообщила вам о приходе гостя, неужели вы будете стоять здесь и молчать, в то время, когда вас ждет человек?
– А кто там?
– спросил Токагава, - как он представился?
– Он никак не представился. Только попросил позвать тебя или Си. Ну, вы идете?
– Да, - ответил за всех Токагава.
На улице стоял Павел. Но Павел такой, каким он был, наверное, лет пять назад. Троица детей, высыпавших на крыльцо, оцепенела. Толи и Си были удивлены тем, как изменился Павел. Наконец тишину разрезал высокий детский голос:
– Ну, и долго вы на меня будете таращиться? Что я вам, синима какая-то или картинка лубочная?
– Павел, это ты?
– неуверенно спросил Токагава.
– Конечно, я! А что, на мне розы выросли?
– Нет. Просто ты выглядишь немножко необычно!
– Будешь здесь выглядеть! Я пришел в подземелье, как и договорились, на следующий день. Никого из вас там не оказалось. Ждал, ждал, никого нет. Тогда решил идти один. На мое удивление дорогу нашел сразу. Только смотреть было больно, и в ушах стоял звон. Что вы переглядываетесь? Это вы устроили?
– Да ты что?
– А то глядите!
– Павел, ты что? Ты нам не веришь?
– Я никому не верю! Ну, будете слушать дальше?