Миллстоун и старые тайны новых территорий
Шрифт:
Улучив момент, Дуглас быстро тронулся с места и вернулся в свою полосу.
– Здесь, вообще-то сплошная. Ой как нехорошо, - покачав головой, заметил Миллстоун.
– Настолько затёртая, что её можно не заметить.
– С твоим-то зорким глазом.
– Ладно, кто ни разу скорость не превышал и сплошных никогда в Флаенгтоне не пересекал, - с улыбкой сказала Шейла, положив руку на ногу Джона чуть выше колена и ущипнув его.
– Это было случайно.
– Ты уже подумал, что мы скажем инспектору?
– спросил Дуглас, поворачивая около моста.
– А чего говорить? О нас должны были предупредить, не так ли?
– он посмотрел на мисс Лейн.
– Именно так, - кивнула Шейла.
– Тогда хорошо. Он пусть нам говорит.
Здание действительно было очень старым, но выглядело получше бывшей фабрики. Сразу было видно, что когда-то здесь был городской совет. Но с тех пор Галтех, видимо, хорошо разросся, и высшее руководство города смогло позволить себе базу посолиднее.
Инспектор Пинч производил противоречивое впечатление. С одной стороны, глядя на него, можно было понять, что этому человеку вряд ли намного больше тридцати пяти лет, а с другой он вёл себя, как старик. Устало и долго вздыхал, медленно перемещался, у него были огромные мешки под глазами и осунувшееся лицо, и всё это при полном отсутствии седины в угольно чёрных волосах.
– Хотите вина?
– предложил он, открывая шкафчик, забитый непотребного вида макулатурой.
– Нет, - ответил Джон, посмотрев на окно, закрытое жалюзи.
– Зря. Донни мотается под Роквиль за хорошими яблоками, а потом творит с ними чудеса. Слышали про яргов?
– Да, - кивнул Джон.
– Донни говорит, что такой сорт есть только у них.
В нагромождениях бумаг притаилась бутылка из светлого стекла, наполненная прозрачной жидкостью благородного золотистого цвета. Пинч откупорил бутылку и налил немного в стакан, который, судя по всему, уже давно не мыл. Джону показалось, что не будь здесь Шейлы, инспектор пил бы прямо из горла большими глотками.
– Подумать только, месяц назад я и слов-то таких не знал - Роквиль, ярги, не говоря уже о Галтехе. Только об огненных братьях слышал, будь они неладны.
Он сделал второй глоток и осушил стакан, а потом поставил на стол пепельницу и закурил.
– Вы ведь знаете, по какому мы здесь делу, - с небольшим оттенком нетерпения спросил Джон, - что вы можете нам рассказать?
– Да что рассказывать? В наших краях завёлся гахнур. Гахнур это очень и очень плохое предзнаменование для всех окрестных земель. Месяц назад я и слова-то такого не знал, а вот сейчас поди ж ты. Даже верю, и как местный житель побаиваюсь.
– Если можно, по порядку, - попросил Джон, - кто такой гахнур?
– Гахнур это, если хотите, специальный агент братства, которому разрешено ходить в другой мир. Ну, то есть в наш мир, - он положил дымящуюся сигарету на край пепельници, - он знает наш язык и лишён каких бы то ни было отличительных знаков. Его невозможно опознать и даже засечь, пока он ничего не спалил. Их обучают с самого детства, и они наводят ужас на всех, кто хоть немного представляет себе смысл слова "гахнур".
– Если всё так серьёзно, почему им не занялись специальные силы?
– спросил Дуглас.
– То есть?
– нахмурился Пинч, - а вы кто?
– Своевременно, ничего не скажешь, - заметил Джон, - хорошо. Во-первых, раз этого человека нельзя засечь, почему вы решили, что это именно гахнур?
– Всё просто. Огненные братья не ходят в наш мир, не притворяются одними из нас ради своих целей. Они либо нападают открыто, либо высылают гахнура.
Пинч медленно встал, взял из шкафа потрёпанную папку и протянул Джону.
– Ознакомьтесь. Лучший способ развеять все ваши сомнения.
С первого же снимка, находившегося в папке, на Джона смотрел обгоревший труп. Впрочем, чего ожидать, если речь идёт о братстве? На общих снимках можно было видеть полностью выгоревшее помещение. Пожар явно не случайный, и больше того, очень умело организованный.
Следом было другое помещение, в котором находилось уже два тела. Ещё были снимки большого пожарища и несколько тел, лежавших около него.
– И это гахнур?
– спросил Джон, показывая снимок Пинчу.
– Там мы нашли части бомб.
– А снимок? Заключения хоть какие-нибудь есть?
– Да, - инспектор открыл один из ящиков стола и достал оттуда другую потрёпанную папку, - эти снимки я показываю в качестве ознакомительного материала. А заключения уже серьёзнее.
Джон быстро проглядел желтоватые страницы, исписанные ровным машинописным текстом, поверх которого кое-где виднелись пометки.
– Но больше нигде бомбы найдено не было, - он протянул папку Шейле, которая хотела посмотреть.
– Чтобы выжечь гостиничный номер, она не нужна.
– Я думал, это чей-то кабинет.
– Кабинет на первом снимке. Уполномоченный представитель технологического бюро, к слову. Вернее, то, что от него осталось.
– Личность установили точно?
– Точно. У него не было двух зубов, а ещё он два года назад сломал ключицу. Там есть заключение медиков.
– Два тела чьи?
– Рядовые работники миссии. Ушли на вечер в город, вернутся сразу к родственникам в запечатанных гробах.
– Что с личностями?
– Тоже полное совпадение. Хорошо, что у них у всех очень подробные медицинские карты. Когда речь заходит о местных, то Гахнур, получается, вообще не оставил следов.
– На третьем месте местные?
– Но там тоже удалось опознать всех. Не так хорошо всё выгорело.
– Вам не кажется странным, что он вот так промахнулся. Два идеальных случая, и третий какой-то мазаный?
– Да я вообще не хотел это подшивать, пока не нашли бомбу.
На соответствующем снимке Джон увидел остатки газового баллона, благодаря которому этот пожар и вовсе можно было бы списать на несчастный случай и халатность жителей дома, если бы не хитрое устройство, заменявшее вентиль. К сожалению, срабатывание уничтожило в том числе и его. Остались только металлические части, но оплавленная пластмасса и кусок платы говорили о том, что им управляло какое-то электронное устройство. Достаточно хитро.