Милочка Мэгги
Шрифт:
«Дева Мария, – молился про себя Тимми, – не дай мне выйти из себя, ведь я здесь всего ничего пробуду – с матушкой, которая меня родила, и меньшой сестрицей».
В следующее воскресенье Пэтси с матерью договорились притвориться, что ничего не имеют против женитьбы. Когда священник огласил брак во второй раз и прихожане повернулись, чтобы позлорадствовать, миссис Мур с любезным поклоном им улыбнулась, а Пэтси одарил семейство Шон нежной улыбкой. Это вызвало всеобщее замешательство. После мессы прихожане сбились в кучки перед церковью и принялись обеспокоенно перешептываться. «Что же вдруг случилось? – спрашивали они друг у друга. – Он все-таки женится на девчонке?» Все испытывали огромное разочарование. Рыжий Верзила расслабился
Два дня спустя Патрик Деннис закинул за спину самодельный вещевой мешок из грубого льна. В нем лежали все его пожитки: шесть цветных носовых платков, сменная рубашка и пара шерстяных носков, связанных любящей матушкой.
– Так ты пошлешь за мной до конца года? – спросила мать в десятый раз.
– Обещаю, матушка.
– Поклянись!
Пэтси поклялся на маленьком молитвеннике в черном кожаном переплете, который она подарила ему на первое причастие.
– Да умереть мне на месте, если я не пошлю за тобой до конца года. Господь мне свидетель.
– Аминь, – сказала мать, засовывая молитвенник в его вещевой мешок.
Перед тем как сесть на велосипед, Пэтси еще раз оглянулся вокруг. На бархатные, зеленые, пологие холмы… голубое небо с легкими белыми облаками и розовые дикие розы, цеплявшиеся за ветхую серую каменную стену вокруг дома.
Ему не хотелось уезжать – не хотелось, и все тут. Но его закружил вихрь событий, дело было сделано, и уехать было легче, чем остаться.
Пэтси приплясывал от нетерпения, пока мать опрыскивала велосипед и его самого святой водой и торжественно прикалывала ему к нательной фуфайке значок со святым Христофором [2] . Когда с этим было покончено, он взлетел на велосипед одним махом. Прощальным напутствием матери было:
2
В католической традиции – покровитель путешественников.
– Не приведи Господь, сынок, чтобы ее аспид-братец поймал тебя, пока ты бежишь из Ирландии.
Пэтси обернулся, чтобы помахать рукой, и покатил из жизни своей матушки и из Ирландии – навсегда.
Глава четвертая
Патрик Деннис Мур стоял на американской земле, которую когда-то заменили на сланцевую мостовую. Его первым впечатлением от Америки было то, что половина населения Нового Света разъезжала на велосипедах.
«Здесь их точно даром раздают с фунтом чая в придачу, иначе откуда у всех этих людей на них деньги?»
Пэтси стоял на обочине с котомкой за спиной и сжимал в руке бумажку с адресом Мориарити. «Спроси у полицейского, – наставлял его один из попутчиков по трюму. – Обязательно обратись к нему «констебль», и он скажет тебе, как сесть на паром до Бруклина». Пэтси увидел полицейского на другой стороне улицы, но поток транспорта поверг его в такое замешательство, что он не знал, как перейти дорогу.
Мимо тарахтели огромные телеги с пивом, причем на некоторые требовалось по шесть першеронов, громыхали по металлическим рельсам конки. Ползла похоронная процессия, состоявшая из катафалка, открытой повозки, полной венков, и десяти экипажей со скорбящими. Покойник, судя по всему преуспевший в жизни, и после смерти обладал достаточной важностью, чтобы на десять минут парализовать движение.
Мужчины с длинными, патриархального вида бородами толкали двухколесные тачки, груженные то фруктами, то каким-нибудь хламом. На повозках с хламом имелись колокольчики, подвешенные на натянутый поперек кожаный ремешок. Колокольчики издавали жуткую какофонию, тонущую в джунглях прочих звуков. Доносившиеся со всех сторон ругательства, в основном в адрес бородачей, были явно необходимы, чтобы все эти участники транспортного потока не остановились окончательно.
Движению мешали снующие туда-сюда велосипеды. Ездоки раздражали всех нервным перезвоном велосипедных звонков. Они постоянно оглядывались через плечо, из-за чего велосипеды мотало из стороны в сторону.
Под звон колокола громыхала телега с пожарным расчетом, от копыт запряженных в нее лошадей отлетали искры. Пэтси в изумлении пялился на пятнистую собаку, бежавшую под пожарной телегой, каким-то чудом избегая смерти в бешеной мясорубке колес.
Нервные, холеные лошади тянули хэнсом-кэбы [3] , лакированные двуколки на рессорах и отполированные экипажи с откинувшимися на подушки элегантно одетыми господами и дамами.
Полицейский на противоположной стороне улицы уходил все дальше. Пэтси испугался, что потеряет его, и сделал попытку перейти дорогу. Что тут началось! Свистки засвистели, колокола зазвонили, гонги загремели, кучера разразились бранью, лошади встали на дыбы, какой-то мужчина свалился с пенни-фартинга [4] . На Пэтси заорали:
3
Двухместный двухколесный экипаж, названный по имени своего изобретателя Джозефа Хэнсома. Кучер располагался сзади пассажиров сверху, вожжи пропускались сквозь специальные скобы на крыше.
4
Одноколесный велосипед.
– Салабон окаянный, убирайся с дороги! – Таково было первое приветствие Пэтси от Нового Света.
– Уши прочисть, грязный Мик [5] ! – заорал итальянец, разносчик рыбы.
Таково было первое полученное Пэтси наставление.
А его первый бесплатный американский совет был получен от мальчишки-газетчика, словно сошедшего со страниц Горацио Элджера [6] , и звучал так: «Езжай туда, откуда приехал, чего зеваешь».
Пэтси с позором бежал обратно на тротуар. «Со временем я освою этот язык, потому что он очень похож на английский», – решил он про себя.
5
Презрительное прозвище ирландцев.
6
Американский писатель, поэт, журналист и священник. Типичный «элджеровский герой» – бездомный мальчик, который достигает успеха с помощью тяжелого честного труда и благородных поступков.
К обочине тротуара, где стоял Пэтси, из дорожного бедлама выбрался хэнсом-кэб. Кучер сидел высоко наверху, позади пассажирских мест. Разумеется, он был обладателем красного носа и помятого цилиндра.
– Кэб, сэр?
Пэтси с поспешностью и благодарностью протянул вверх карточку с бруклинским адресом Мориарити.
– Дедуля, не подбросите меня до этого места?
– Совсем до него не подброшу, сынок, сэр. Лошади не умеют плавать. Но я довезу тебя до пристани, а там ты сядешь на паром.
– Как мне тогда забраться в вашу повозку? Или у вас найдется местечко наверху, чтобы я мог рассмотреть город?
– Давай сначала посмотрим, какого цвета твои деньжата, – заявил кучер.
Пэтси показал ему однофунтовую банкноту.
– Фальшивка! – выдохнул тот. – Не, так не пойдет, мил человек. Считай, что тебе повезло, что я не сдал тебя полицейским. – Он стеганул лошадь кнутом и встроился обратно в поток уличного движения.
К Пэтси подошел деловитый парень с пачкой бумаг в руке, который уже давно за ним наблюдал.