Милый Каин
Шрифт:
Стараясь по возможности не поворачивать голову, он аккуратно припарковался к дверям гаража, поднялся по ступенькам заднего крыльца и вошел в дом. В этот момент со двора до него донеслись какие-то звуки. Лишь страшная боль не позволила Карлосу со всех ног побежать на этот звук. Он как мог быстро вышел на парадное крыльцо и увидел у калитки Кораль с большой сумкой на плече. Судя по всему, она приходила забрать какие-то вещи, не имела ни малейшего желания дожидаться Карлоса и уж тем более говорить с ним о чем бы то ни было.
— Кораль! Вернись! — взмолился он.
Она испуганно оглянулась, но явно решила не останавливаться и лишь прибавила шагу. Карлос попытался догнать ее. Двигался он короткими дергаными шагами, чем-то напоминая при этом куклу-марионетку.
— Кораль, подожди, ради бога! Куда же ты?
Кораль подбежала к машине. Карлос, весь в поту и с искаженным от боли лицом, пытался догнать ее. Жесткий воротник впивался в шею при каждом шаге, поддерживающий корсет страшно сдавливал грудь. У него возникло ощущение, что если он оступится сейчас при очередном шаге, то не просто упадет, а развалится на мелкие кусочки.
Кораль швырнула сумку в машину и быстро села за руль. Карлос встал перед капотом автомобиля и не дал ей уехать.
Он согнулся почти вдвое от боли, терзавшей его, упер руки в колени и несколько секунд простоял неподвижно, хватая ртом воздух. У него кружилась голова, ему стоило немалых усилий просто удержаться на ногах без посторонней помощи.
Кораль вышла из машины, явно не намереваясь помочь мужу.
Ее голос звучал сухо и строго:
— Карлос, все кончено. Перестань бегать за мной. Нам не о чем говорить.
Карлос Альберт взмахнул руками, словно призывая супругу к спокойствию. Ему самому сейчас требовалась передышка. Прежде чем начать говорить, он должен был успокоить дыхание.
— Кораль, умоляю тебя, — начал он. — Выслушай меня, пожалуйста!
— Я все решила. Не хочу больше тебя видеть. Никогда.
«Нет, это не она, — пронеслось в голове Карлоса. — Это не та Кораль, которую я знаю».
Этот ледяной взгляд не мог принадлежать той женщине, с которой он прожил столько лет. Чтобы разобраться в происходящем, убедить ее в чем-то, ему было нужно время. Но Кораль не собиралась ждать. Она уходила, а он даже физически не мог догнать ее, не был в состоянии удержать ее рядом с собой, хотя бы попытаться это сделать.
— За что, почему ты так поступаешь? Неужели ты меня не знаешь? Что плохого я могу сделать тебе или детям? Посмотри на меня! Видишь, в кого я превратился! Я же теперь просто развалина!
Кораль отрицательно покачала головой и повернулась, чтобы снова сесть в машину. Ни боли Карлоса, ни его проблемы со здоровьем ее не интересовали.
Он подошел к машине и продолжал говорить через открытое окно:
— Это потому что я Нико ударил? Прости меня, Кораль! Честное слово, я сам прекрасно понимаю, что зря это сделал. Так уж получилось! Просто не сдержался! Прости же ты меня наконец!
— Ты чудовище! Мне противно даже видеть тебя!
— Кораль! — жалобно взвыл он.
— Даже не пытайся разыскивать меня и детей! Держись от нас подальше!
Кораль резко нажала на педаль газа, и машина сорвалась с места. Карлос, опиравшийся в тот момент о борт автомобиля, чуть было не упал, когда потерял точку опоры. Он все равно не мог понять, что вызвало такие перемены в отношении Кораль к нему.
«Ну почему, почему она вдруг решила разом порвать со всем, что нас связывало?»
Полными слез глазами он продолжал следить за черной машиной, пока она не скрылась из виду за поворотом. Этот автомобиль, как ворон, уносил в клюве его сердце. От резкого движения всем телом, которое он сделал, чтобы удержаться на ногах, боль стала совершенно нестерпимой. Кроме того, Карлос даже не столько почувствовал, сколько увидел, как бессильно опускались его онемевшие руки. Некоторое время с соседней улицы еще доносился звук мотора удаляющейся машины, затем все стихло.
В рабочем кабинете психолога Карлос появился все в том же жалком и беспомощном виде. Жесткий медицинский воротник по-прежнему давил ему на шею, рубашка насквозь промокла от пота. По его лицу сразу было видно, что он страшно мучился как морально, так и физически. Впрочем, это жалкое зрелище не вызвало у Хулио Омедаса ни капли сочувствия.
— Ты уж извини, что я без предупреждения, — сказал Карлос. — Просто поговорить с тобой хотел. Очень нужно, — добавил он после паузы.
Хулио видел, что Патрисия внимательно наблюдала за столь необычным посетителем. Ему сейчас больше всего не хотелось, чтобы в разговоре с Карлосом прозвучало имя Кораль.
— Ты как себя чувствуешь?
— Спасибо, намного лучше. Операция прошла успешно, но на некоторое время все равно пришлось взять больничный. Грыжу диска удалили, а взамен выдали вот этот амулет. — Он показал пальцем на новый жесткий воротник, разгружавший шейные позвонки и помогавший ему поддерживать шею и голову в правильном положении.
Хулио вовсе не горел желанием беседовать с Карлосом, но отделаться от него было сейчас не так-то легко. В итоге Омедас пошел на компромисс. Он сказал незваному гостю, что должен закончить кое-какие дела, но пообещал, что через четверть часа присоединится к нему в соседнем кафе, где Карлос вознамерился ждать его, сколько потребуется.
Хулио тянул время, пока это было прилично, затем все же заглянул в кафе, где они договорились встретиться. При этом его так и подмывало наплевать на все договоренности и уйти домой, чтобы избежать общения с мужем Кораль. Ему стоило больших внутренних усилий все-таки перешагнуть порог бара.
Заведение было на редкость унылым и безвкусно оформленным — полированная алюминиевая стойка, музыкальный автомат и телевизор, по которому передавали какой-то футбольный матч. Официант, завороженно следивший за этой баталией, даже не оглянулся, когда в кафе появился новый посетитель.
Карлос ждал Хулио, сидя за стойкой. При этом он рассеянно чертил концентрические круги на столешнице, рядом с рюмкой, стоявшей перед ним. Под потолком жужжал вентилятор, отчего у Карлоса слегка шевелились волосы на затылке. В помещении почему-то пахло тем дезинфицирующим раствором, который обычно используется в бассейнах.