Миры Роджера Желязны. Том 15
Шрифт:
— Я знаю, где прячутся аристократы, — сказал он.
— Где?
— Скажи нам! Скажи нам!
Следуйте за мной! — Дю Борд спрыгнул со скамьи, которую он использовал как подиум, и проложил себе путь сквозь толпу. Ближайший мост через реку был правее, и, когда он повернул к нему, толпа последовала за ним, как цыплята за курицей. Несколько солдат в новых республиканских кокардах незамеченными присоединились к народу.
Еще больше людей он собрал, поднявшись на каменный мост. И к тому времени когда Пьер пришел в нужное место, вокруг него было более сотни шумных парижан. Он остановился перед темным зданием магазина и указал рукой на высокое окно, в котором можно было разглядеть слабые отблески света.
Камень из мостовой пролетел над головой Пьера и ударился в доски, которыми крест-накрест была заколочена дверь.
Свет мигнул и погас. А улица внезапно осветилась факелами, которые зажгла толпа.
Полетели камни, разбивая стекла нижних окон и обивая штукатурку.
— Выходите! Выходите! Аристократы!
Дю Борду казалось, что любая толпа носит с собой все эти свои орудия: факелы, толстые дубинки, гнилые овощи, толстые бревна для тарана. Без единого слова с его стороны она начала осаду, действуя как регулярная армия: разбивая двери, окна, даже оконные рамы; запугивая обитателей шумом и криками.
После десяти бешеных минут трое престарелых людей были вытащены из дома. Судя по их одежде и бородам, они могли быть кем угодно — аристократами, нищими или же семьей владельца магазина. Но в свете факелов они выглядели очень подозрительно, так что их несколько раз ударили дубинками и передали солдатам.
Шестеро гвардейцев подхватили их и быстро увели. Капитан повернулся к Пьеру и положил тяжелую руку на его плечо.
— А теперь вы, господин. Кто вы такой, и что вы знаете об этих людях?
— Я Пьер д… — Частица «дю», придававшая ему дух аристократизма, застряла в горле. — Я гражданин Борд. По профессии ученый. По вере — революционер.
— Пройдите с нами, гражданин Борд. У нас есть инструкции относительно таких, как вы.
Они привели Пьера Борда в какое-то помещение в Консьержери. Темные, обитые деревом стены и тяжелые парчовые драпировки были освещены множеством ламп с вывернутыми до предела фитилями. Какая чрезмерная трата масла в такое тяжелое для нации время!
В круге света находился маленький человек, аккуратный и чопорный, одетый в шелковый сюртук и темные обтягивающие штаны. Он поднял голову от бумаг, которые держал в руках, и по-совиному посмотрел на Борда и его эскорт. — Да?
— Этот человек выследил семейство де Шене. Мы привели его сюда прямо из толпы, которую он возглавлял.
— Настоящий зачинщик, да? — аккуратный маленький человек посмотрел на Пьера более внимательно. Его глаза сузились и, казалось, отражали свет ламп. — Может ли он убеждать?
— Могу, ваша честь, — ответил Пьер.
— Не честь, парень. Мы теперь отошли от этого.
— Да, сударь.
— У вас академическое образование, не так ли? Вы юрист?
— К сожалению, нет, сударь. Классические языки, латынь и греческий, по преимуществу греческий.
— Не имеет значения. Мы поднялись над условностями старых темных времен Людовиков. Итак, вы желаете его?
— Желаю чего, сударь?
— Места в Конвенте. У нас есть вакансии среди монтаньяров и три из них — мои, как плата за талант руководителя.
— Я желаю его более, чем чего-либо другого!
— Тогда приходите сюда завтра к семи. Мы начинаем работать рано.
— Да, сударь. Спасибо, сударь.
— «Сударь» тоже не наше слово, мой друг. Достаточно простого «гражданин».
— Да, гражданин. Я запомню.
— Я уверен в этом, — человек улыбнулся, показав мелкие ровные зубы, и снова углубился в свои бумаги.
Капитан слегка стукнул Пьера по плечу и кивком указал на дверь. Гражданин Борд кивнул и последовал за ним.
В коридоре Пьер набрался храбрости и спросил:
— Кто это был?
— Как, это гражданин Робеспьер, один из вождей нашей революции. Неужели вы не знаете его?
— Я знал имя, но не человека.
— Теперь вы его узнали. А он узнал вас.
Пьер вспомнил эти оценивающие глаза и понял, что это правда.
— Я не могу поддержать это, Борд. Ты просишь слишком много. Он просит слишком много, — Жорж Дантон откинул свои длинные волосы назад и с шумом втянул воздух.
Борд нетерпеливо топнул ногой. Этот медведь со своей популярностью, которая висела на нем так же небрежно, как и его одежда, собирался остановить его начинание.
— Неужели ты не видишь, что всеобщая воинская повинность — это лучший способ справиться с внешними врагами? — запинаясь, проговорил Борд. — Черт побери! Это республика, а не монархия. Что может быть более естественным, чем объединение народа для защиты своей страны?
— По прихоти нашей Маленькой Обезьянки? — парировал Дантон. — Именно ему мы обязаны этой войной с Англией и Нидерландами.
— Война была неизбежна, поскольку у нас есть эта Габсбургова шлюха. Конечно, ее братец Леопольд будет стараться сберечь королеву. И втянет в это немецких принцев, которые сидят на английском троне. Так что министр Робеспьер не мог предложить лучшей альтернативы, чем атака. Неужели это не ясно?
— Ясней ясного. Крошка Макс хотел войны, и он получил ее.
Пьер Борд вздохнул:
— Министр желал бы, чтобы ее не было. У него столько врагов здесь, дома…
— Врагов? Никого, кроме тех, кого он сотворил сам своими руками и длинным языком!