Мисс Марпл в Вест-Индии
Шрифт:
— Когда имеешь дело с молодежью, нужно столько деликатности, — прошептала мисс Марпл.
— Что там началось! Ей не позволили с ним встречаться.
— Но в наше время это невозможно, — сказала мисс Марпл. — Девушки теперь ходят на работу и встречаются с кем хотят, запрещай, не запрещай.
— А потом, к великому счастью, — продолжала мисс Прескотт, — она встретила Тима Кендала, и тот, другой, со сцены исчез. Я вам передать не могу, как все легко вздохнули.
— Надеюсь, они откровенно этого не выказали, — заметила мисс Марпл. —
— Да, да.
— А если вспомнить себя, — прошептала мисс Марпл, вернувшись на мгновение в прошлое… Молодой человек, с которым она познакомилась, играя в крокет, казалось, был таким милым, таким веселым, почти богемным во взглядах. Ее отец принял его с неожиданным радушием и неоднократно приглашал заходить к ним запросто. Ах, этот молодой человек был таким подобающим, таким подходящим по всем статьям, пока мисс Марпл не поняла, что он глуп.
Каноник, казалось, благополучно посапывал, и мисс Марпл решила бросить пробный шар, переходя к предмету, который больше всего ее сейчас занимал.
— Конечно, вы так много знаете обо всех этих местах, — прошептала она. — Ведь вы уже несколько раз, наверное, здесь, побывали?
— Ну, да, и в прошлом году, и двумя годами раньше. Мы очень полюбили Сент-Оноре. Тут всегда такие приятные люди. Не то что вся показуха, куда съезжаются миллионеры.
— Тогда, я полагаю, вы прекрасно знаете Хиллингдонов и Дайсонов.
— Да, неплохо.
Мисс Марпл кашлянула и слегка понизила голос.
— Майор Полгрейв такое мне рассказывал… — проторила она.
— У него был огромный репертуар всяких рассказов, правда? Конечно, он необычайно много путешествовал. Африка, Индия, даже, по-моему, Китай.
— Да, да, — оживилась мисс Марпл, — но я имею в виду не это. Он мне рассказывал кое-что про одного из этих, о которых я только что упоминала.
— О, — понимающе произнесла мисс Прескотт.
— Да. И теперь меня интересует… — мисс Марпл обвела пляж кроткими глазами и остановила взгляд там, где ничком лежала на солнце Лаки. — Правда, какой восхитительный загар. И волосы. Очень красивые. Почти одного цвета с Молли, вы не находите?
— Только разница в том, что у Молли они свои такие, а у Лаки — из бутылочки!
— Послушай, Джоан, — возразил каноник. — Разве ты не находишь, что говорить вот так — довольно неприлично?
— Почему же, — ехидно сказала мисс Прескотт, — если так оно и есть.
— Мне, например, смотреть на нее очень нравится, — улыбнулся священник.
— Еще бы! Вот почему она и старается! Но уверяю тебя, мой дорогой Джереми, что ни одну женщину это не собьет с толку ни на секунду. Разве нет? — обратилась она за поддержкой к мисс Марпл.
— Конечно, у меня нет такого опыта, как у вас, но я боюсь, что волосы у нее, я бы сказала, определенно не натуральные. Это видно по корням на пятнадцатый или шестнадцатый день… — Они с мисс Прескотт переглянулись и кивнули друг другу в спокойном женском согласии.
Каноник,
— Майор Полгрейв рассказывал мне что-то совершенно невероятное, — зашептала мисс Марпл, — про… Я не могла себе толком уяснить, потому что бываю глуховата. Он то ли говорил, то ли намекал… — мисс Марпл сделала паузу.
— Я знаю о чем вы говорите. Здесь было столько разговоров об этом в свое время…
— Вы имеете в виду в то время, когда…
— Когда скончалась первая миссис Дайсон. Это было так неожиданно. Фактически все ведь знали, что у нее мнимые болезни, ну… ипохондрия. Поэтому, когда у нее был приступ и она так внезапно умерла, то, конечно, об этом все заговорили.
— А там не было какой-нибудь… ну… неприятности в то время?
— Доктор был в затруднении. Он был совершенно молодой человек и еще не имел большого опыта. Видимо, это оказался один из тех, кого я называю «антибиотики». Знаете, такие, которые не в силах как следует посмотреть пациента и которым совершенно все равно, жив он пока или помер. Они ему просто выписывают какие-нибудь пилюли, и если эти пилюли не действуют, выписывают другие. Да, по-моему, врач был озадачен, однако у нее перед этим, кажется, болел живот. По крайней мере, так утверждал ее муж, и, вроде бы, никаких событий, особых причин сомневаться, что там не все чисто, не было…
— Но сами вы думаете…
— Я всегда стараюсь иметь непредвзятое мнение, но, знаете ли, можно только удивляться, потому что из всего того, что говорили люди…
— Джоан! — священник сел, как солдат, готовый к рукопашной. — Я не хочу, я действительно не хочу, чтобы ты повторяла все эти злобные сплетни. Мы с тобой всегда держались подальше от вещей подобного рода. Не смотри во зло, не слушай во зло, не говори во зло, и, более того, не думай во зло! Вот что должно быть заповедью любого христианина и любой христианки.
Обе женщины замолчали. Им сделали выговор, и они, в силу своего воспитания, уступили мужскому мнению. Но в душе своей чувствуя, что все рушится, они отнюдь не раскаялись и сидели до крайности раздраженные. Мисс Прескотт смотрела на брата с нескрываемой злостью. К счастью для них, на этот раз удача им улыбнулась.
— Отец мой, — раздался пронзительный детский голосок. Это была французская девчушка из тех детей, которые играли на мелководье. Она подошла никем не замеченная и теперь стояла у кресла священника.
— Отец мой, — повторила она высоко и звонко.
— А? Да, моя дорогая? Ну, что случилось, моя малютка?
Девочка объяснила. У детей вышел спор, кому из них следующему плавать на спасательном круге, и кроме того, у них накопились и другие вопросы. Каноник Прескотт чрезвычайно любил детей, особенно маленьких девочек, и всегда с удовольствием становился арбитром в детских спорах. А потому он с готовностью тотчас вскочил и вместе с девочкой отправился к берегу. Мисс Марпл и мисс Прескотт с облегчением вздохнули и повернулись друг к другу.