Мисс Марпл в Вест-Индии
Шрифт:
— Но я тебя знаю, — тихо проговорил Эдвард Хиллингдон.
— Тебе просто кажется, что это так.
— Нет, нет, я в этом уверен, — и он добавил: — ты ведь тоже уверена, что знаешь меня…
Эвелин посмотрела на него, потом повернулась к кровати. Она взяла Молли за плечи и несколько раз ее встряхнула.
— Нужно сделать что-нибудь, хотя, наверное, лучше дождаться Грэма… О, по-моему, вот и они…
— Сейчас она очнется. — Доктор Грэм сочувственно вздохнул, отошел от постели и вытер платком лоб.
— Вы
— Да, да. Мы пришли вовремя. И как бы то ни было, она, скорее всего, приняла недостаточно, чтобы умереть. Через пару дней она у нас будет как огурчик, но в первые день-два ей будет довольно скверно. — Он взял пустой пузырек. — Все-таки, кто дал ей таблетки?
— Врач в Нью-Йорке. Она плохо спала.
— Понятно, понятно. В наше время все мы, медики, очень легко прописываем подобные вещи. Никто не посоветует молодой женщине посчитать от бессонницы овец, написать перед сном пару писем или встать и поесть печенья. Людям нужны минутные средства. Порой мне бывает жаль, что мы пускаем их в ход, но все мы уже примирились с этим. Прекрасно, если младенцу засовывают в рот пустышку, чтобы он перестал кричать, но ведь нельзя делать это на протяжении всей его жизни. — Он усмехнулся. — Держу пари, если бы вы спросили мисс Марпл, что она делает при бессоннице, она бы ответила вам, что считает овец, идущих в загон…
Молли шевельнулась, и он повернулся к постели. Сейчас глаза миссис Кендал были открыты. Она смотрела вокруг без малейшего интереса, никого не узнавая. Доктор Грэм взял ее за руку.
— Ну, ну, моя милая, что это вы с собой проделали?
Она моргнула, но не ответила.
— Зачем ты это сделала, Молли, зачем? Скажи мне, зачем? — Тим схватил ее за другую руку.
Глаза ее оставались неподвижными. Если они на ком и останавливались, то это была Эвелин Хиллингдон. Казалось, в них бьется робкий вопрос, но трудно было угадать, так ли это. Эвелин ответила, как будто вопрос был задан.
— Тим меня сюда привел, — сказала она.
Молли перевела взгляд на Тима, затем на доктора Грэма.
— Ну, теперь вы пойдете на поправку, — сказал доктор, — только больше этого не делайте.
— Она и не собиралась ничего делать, — тихо сказал Тим. — Я уверен, она и не думала… Она просто хотела хорошенько выспаться. Наверное, сначала таблетки не подействовали, вот она и приняла еще… Правда, Молли?
Она очень слабо кивнула головой, не соглашаясь с ним.
— Ты хочешь сказать, что ты сама их приняла?.. Нарочно? — спрашивал Тим.
И тогда Молли заговорила.
— Да.
— Но почему, Молли? Почему?
Веки ее дрогнули.
— Я боюсь, — прошептала она едва слышно.
— Боишься? Чего?
Глаза ее закрылись.
— Лучше пока оставить ее, — попросил доктор Грэм.
Тим пылко заговорил:
— Ты боишься полиции? Потому что тебе угрожали, задавали всякие вопросы? Я не удивлюсь — тут любой испугается, но у них просто такая работа, ведь никто ни минуты не думает, что… — он оборвал фразу: доктор Грэм решительно
— Я хочу заснуть, — сказала Молли.
— Это самое лучшее для вас, — ответил доктор.
Он направился к двери, и за ним последовали остальные.
— Она хорошо выспится, — заверил Грэм.
— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил Тим.
— Если хотите, я посижу с ней, — любезно предложила Эвелин.
— О, нет, нет, не стоит. Все в порядке, — ответил Тим.
Эвелин вновь подошла к постели.
— Молли, хочешь, чтобы я осталась?
Глаза у Молли снова приоткрылись.
— Нет, — прошептала она и прибавила: — только Тим…
Тим вернулся и сел у кровати.
— Я здесь, Молли, — проговорил он, беря ее за руку. — Спи… Я тебя не оставлю.
Она слабо вздохнула и закрыла глаза.
Выйдя из бунгало, Грэм остановился, и Хиллингдоны задержались вместе с ним.
— Вы уверены, что я больше ничем не смогу помочь? — спросила Эвелин.
— Я очень благодарен вам, миссис Хиллингдон, и думаю, что вы еще пригодитесь. Сейчас лучше ее оставить вдвоем с мужем, но завтра, скорее всего, он будет занят в отеле, и я думаю, кому-нибудь надо бы с ней побыть.
— А вы что, думаете, она может… может повторить? — спросил Хиллингдон.
Доктор Грэм раздраженно потер лоб.
— В таких случаях никогда не знаешь наперед. Скорее всего, что нет… Если взглянуть со стороны, укрепляющее лечение — вещь до крайности неприятная, однако никто не может быть абсолютно уверенным. Она могла где-нибудь спрятать еще такие же таблетки.
— Никогда бы не подумал, что девушка, вроде Молли, может решиться на самоубийство, — пробурчал Хиллингдон.
— Как правило, самоубийство совершают не те, кто постоянно этим угрожает, — сухо заметил доктор Грэм. — Такие обычно спускают пары, драматизируя самих себя.
— Мне казалось всегда, что Молли очень жизнелюбива. Я думаю, возможно… — Эвелин колебалась. — Все-таки я должна поговорить с вами, доктор Грэм…
Эвелин рассказала ему, о чем они говорили с Молли на пляже в ночь, когда убили Викторию. Лицо Грэма стало очень серьезным.
— Я рад, что вы сообщили мне это, миссис Хиллингдон. Это вполне определенные симптомы уже глубоко укоренившегося расстройства. Да… Утром я переговорю с ее мужем.
— Кендал, я хочу серьезно поговорить с вами о вашей жене.
Они сидели у Тима в конторе. Эвелин Хиллингдон подменила Тима у постели Молли, ее обещала позднее сменить Лаки. Мисс Марпл тоже предложила свои услуги. Бедный Тим разрывался между женой и гостиницей.
— Я не могу понять этого, — говорил Тим. — Я больше не понимаю Молли… Она переменилась. Кажется, это совсем другой человек.
— Насколько я понял, ее мучают по ночам кошмары?
— Да, да. Она очень часто на них жалуется.
— И как долго это продолжается?
— О, я не знаю… С месяц, может быть, или дольше.. Она… мы… ну, мы думали просто, что это… ну, сны такие, знаете… они у всех бывают…