МИССИОНЕР
Шрифт:
Она прошла к краю поляны остановилась, озираясь. Аполлон подошёл к ней.
– Нет, я перепутала, скамейка в другом месте… на другой поляне… А вон бревно…
Они подошли к лежавшему в траве толстому бревну и сели.
– Отдохнём немножко и пойдём в другое место, – сказала Маша. – Пить хотите?
Она достала из своей сумки пластиковую бутылку с квасом, открыла, протянула Аполлону. Тот сделал несколько глотков и вернул бутылку.
Пока Маша не спеша пила, Аполлон смотрел на её профиль, и в нём возрастало желание
Маша закончила пить, поставила на место бутылку, посмотрела на росшую прямо перед ними большую липу.
– Это липа… По латыни: тилия кордата, – как-то задумчиво сказала она.
– Откуда вы знаете, как будет по латыни? – с удивлением взглянул на неё Аполлон.
– Я недавно институт закончила, – улыбнулась Маша. – Педагогический. Заочно. География-биология… А в школе я уж шесть лет работаю. Начинала, правда, в Ломовке, там восьмилетка. Как сама школу закончила, так и устроилась. Учителей в деревне не хватает…
– И что, ученики слушаются такую… хрупкую учительницу? – спросил Аполлон.
– Попробовали б они не слушаться! Я им спуску не даю! А то сядут на шею и ножки свесят.
– Что, боятся?
– Нет. Уважают!
– А муж ваш, Мария Ивановна, похоже, вас боится… И за что это вы его из дома выгнали?
– Да я б его вообще убила, да жалко Илюшку сиротой оставлять… Я слышала, что он у вас живёт?..
– Ночевал как-то… – уклончиво ответил Аполлон. – А что ж ему делать, если жена родная ни за что, ни про что из дома выгоняет?
– Ни за что, ни про что?! – возмущённо воскликнула Маша. – А то вы не знаете, Аполлон Флегонтович!.. Вот у вас и жены нет, и, я не слышала, чтоб невеста была, а вы что-то не позарились на эту… – она запнулась, подбирая для ушей морально безупречного человека слово поделикатнее, затем язвительно произнесла: – Катеньку…
– А может, я просто занят тогда был.
– А они, кобели, не были заняты?! Что аж котёл взорвался!.. Так что, не надо… Если вы человек порядочный, так оно сразу видно.
– А может, вам наврали-то про Васю вашего, а вы и уши развесили, – продолжал добросовестно "играть на дудочке" Аполлон.
– Если б наврали, то котёл бы не взорвался, – она помолчала, раздумывая. – Или взорвался вместе с ним… Он же там должен был быть. Где ж его тогда черти носили?.. Нет, Аполлон Флегонтович, не надо его выгораживать. Все вы, мужики, кобели!
Маша посмотрела на Аполлона с решительной убеждённостью, и тут же, как бы извиняясь, добавила:
– Ну, кроме вас, конечно… Никакой ответственности и чувства долга, – в её голосе снова слышался возмущённый крик души, ищущей справедливости. – Вообще, я не понимаю, как это можно от живой жены – к какой-то… – она снова запнулась. – Что я, страшная
Аполлон посмотрел с улыбкой прямо в её широко раскрытые глаза, в которых читалось искреннее недоумение.
– Ну что вы, Мария Ивановна?! Вы очень даже симпатичная… красивая… А фигура у вас какая!
Маша смущённо зарделась, и отвела взгляд в сторону.
– Я ему никогда не изменяла, – тихо сказала она с обидой в голосе. – Никогда у меня даже и мысли такой не было!.. А таких женщин, у которых нет своих мужей, вот они чужих и отбивают, я вообще презираю!
– А если замужняя женщина соблазняет чужого мужчину? – задал провокационный вопрос Аполлон.
– Да это ещё хуже! Изменять мужу?! Да никогда в жизни!..
Маша вдруг подскочила, машинально проведя рукой сзади, пониже талии.
– Ой, меня что-то укусило!
Она оглянулась назад и побледнела. В метре позади них небольшая, коричневого цвета, змея, грациозно извиваясь, скрылась в траве.
Маша привстала. На её лице был испуг, граничащий с паникой.
– Медянка… – как-то отрешённо проронила она.
– Что, ядовитая? – спросил Аполлон.
– Да-а-а… – в её голосе слышалась обречённость. – Пострашней гадюки…
– Нужно скорее что-то делать! – заявил Аполлон с решимостью. – Какая первая помощь при укусе? Вы, Мария Ивановна, как биолог, должны знать.
Она растерянно посмотрела на него.
– Нужно отсосать кровь вместе с ядом из укушенного места… У кого дёсны крепкие…
– Я на свои никогда не жаловался. Давайте отсосу. Куда она вас укусила?
Маша испуганно посмотрела на Аполлона. В её глазах был неподдельный ужас. Она молчала, готовая вот-вот расплакаться. Аполлон невольно отметил, как она была прелестна в своей беззащитности.
– Так откуда отсасывать? Мария Ивановна, нельзя терять время. Вы же знаете: в таких случаях промедление смерти подобно!
– Оттуда… – еле слышно проронила она.
– Так откуда – оттуда?
Маша испуганно-стыдливо смотрела на Аполлона, боясь назвать укушенную часть своего тела – в её мозгу схлестнулись мораль в союзе со стыдливостью и рассудок, и, похоже, стыдливость брала верх.
– Из попки, что ли? – догадался Аполлон.
Маша обречённо кивнула головой.
– Господи, Мария Ивановна, стыдиться потом будете! – искренне возмутился Аполлон. – Илюшка же сиротой может остаться.
– Да-а-а… – совершенно подавленно протянула она.
В её глазах блестели слёзы.
Аполлон взял безвольно опустившую руки Машу за талию и бесцеремонно развернул к себе задом. На правой ягодичке, в самом низу, поближе к расщелине, покоилась, зацепившись лапками за ворсинки ткани, раздавленная пчела. Аполлон некоторое время задумчиво смотрел на умершее в страшных муках насекомое, затем сковырнул его ногтем.
Маша вскрикнула.
– Что, здесь? – спросил Аполлон.
– Да-а-а.