Мистер Грей младший
Шрифт:
— Ага, чтобы полюбоваться, как меня арестуют за то, что я ношу служебную одежду, мне не принадлежащую…
— Пожалуйста, мистер Грей. Остановитесь, — прервал его я, Уверяю вас, что все обиды позади. Конечно, я много выстрадал из-за вас, но это пошло мне на пользу.
— Да, — бросил он, — Жизнь, как я и говорил, устроена несправедливо. Твои родители тут сходили с ума. Получается, я наказал их… А тебе всё пошло на пользу. Да, подлецам всегда всё идёт на пользу… Это верно.
— Вы хотите сказать, что я., — я взрывался изнутри, мне захотелось ударить его.
Разбить эту холодную и равнодушную красоту вдребезги.
—
— Вы примерите костюм, мистер Грей?
— Ну, я растерян… Пожалуй, вам стоит переждать здесь. Одну секундочку.
Грей ушёл в сторону своего кабинета, где, как-то давно отчитывал меня за поцелуй с Фиби. Воспоминания! Как же вас много… Они так неуловимы, так непостижимо быстро крутятся в голове. Пожалуй, нет ничего лучше и ничего хуже, заманчивее и противоречивее, чем воспоминания.
— Знаете, а вы прохвост, -отвлёк меня от мыслей Кристиан, выходя из кабинета в подобранном мною дорогом тёмном костюме, с прекрасным изумрудным оттенком, в фисташковой рубашке и в тон костюму галстуке.
Произнося это, он улыбался.
— Сочту за комплимент, мистер Грей, — улыбнулся я.
— Где вы воспитывались всё это время? — произнёс он, — Вас научили, как можно растрогать мужчин за пятьдесят.
— Костюм сидит на вас безукоризненно. Я счастлив, — перевёл тему я.
— Действительно, костюм прекрасен. Цвет довольно непривычен для меня, я предпочитаю сталь… Вы, наверное, специально его подобрали. Чтобы я смог привлечь больше внимания к себе, чем и так привлеку, верно?
— Меня вам будет не затмить, мистер Грей, — широко улыбнулся я.
В комнату вошла Анастейша. На ней было платье из серо-бирюзового атласа, потрясающе гармонирующее с её глазами. Я не ошибся с цветом. Последняя мысль заставила меня ухмыльнуться. Она ласково погладила меня по щеке и перевела нежный, волнительный взгляд на своего муженька.
— Этакий ловелас я… Верно, Ана? — усмехнулся он.
— Верно, Кристиан.
— Теперь, мне нужны новые туфли, мистер Флинн, — произнёс мистер Грей.
— Не наглей, дорогой, — повернувшись к нему спиной и, театрально закатив глаза, произнесла Анастейша, — Обувь и швейный платок ты можешь купить себе сам.
— А ты что такая счастливая, миссис Грей? Наш зять купил тебе шляпу, украшенную страусовыми перьями?
— Нет, Кристиан, — Ана покрутилась, — Он подарил мне это платье. Благодарю, Адам. У вас изумительный вкус.
Анастейша поцеловала меня в щёку прямо на глазах у Грея, заставив меня покраснеть. Позже, мягко обняла, как ребёнка.
Мистер Грей тактично кашлянул.
— Может, хватит размазывать розовые сопли? До вечера ещё не так много времени, а мы даже ещё не завтракали, Анастейша.
— Ты с нами? — спросила у меня Ана.
— Нет, спасибо. Я уже завтракал, к тому же, у меня есть неотложные дела…
— Да, видишь, Ана, человек — он теперь занятой, так что отстань от него со своим омлетом, — бесцеремонно произнёс Кристиан, а после, пожал мне руку.
— Что ж, спасибо за оказанное внимание, мистер Флинн. До вечера?
— До вечера, — кивнул я, и, широко улыбаясь, покинул дом Греев.
Мне оставалось принять ванну, выпить чашку терпкого и ароматного кофе, а позже — надеть свой лучший костюм, в цвет вечернего платья Фиби —
***
Самый волнительный вечер в моей жизни наступил. Оркестр играл сладкую музыку, столы были покрыты кремовыми скатертями и украшены цветами, высокие фужеры с шампанским стояли на столах, весело играя пузырьками и брызгами… Среди этой вечеринки Гэтсби, носились стройные официанты с серебряными подносами… Это похоже на сон. На сказку. Гости в вечерних туалетах прохаживались по тенистым аллеям сада, все поздравляли мою красавицу-мать, вручали ей подарки… Свой, я пообещал ей подарить вместе с Фиби. Моя мама была счастлива. Её глаза сверкали подобно бриллиантам на её серьгах, которые при каждом повороте её головы, весело качались и торжественно поблёскивали в свете люстры, мигая разноцветными огнями… Её гордость. Сегодняшний подарок отца… Она была такой сверкающей, такой победоносно счастливой, что все, глядя на неё, улыбались… После стольких лет, вновь, обрести воскресшего из небытия и неизвестности сына…
«Я рада за неё», — слышались разговоры, — «Ей так повезло с Адамом… Вернулся такой здоровый, холёный, красивый, успешный… Его невеста из Австралии, или нет?»
Я улыбался этим милым сплетницам, не подавая вида, что слышу их.
Мой братец Ян, как-то, сразу отошёл на второй план. Однако, он был счастлив, держа под руку чистую англичанку Элис, свою жену, которая чему-то тихо улыбалась, исподтишка, нежно поглаживая свой, пока ещё не совсем заметный животик. Ян постоянно старался быть рядом с ней. Может быть, потому, что сейчас чувствовал себя немного лишним на этом празднике жизни… Но он не обижался. И нечего было обижаться — ведь столько праздников прошло без меня, где именно Ян — был главным, был в центре внимание. Наверное, как и каждому человеку, ему тогда хотелось, чтобы его хоть ненадолго оставили в покое. Вот так, наедине со своей женой и будущим ребёнком. Так, как сейчас… Сейчас, он сидел в уединённой беседке, с холодным бокалом игристого, рядом сидела жена, перебирая аккуратными пальцами, а затем, долго пережёвывая белый виноград… Ян был счастлив. Это было видно издалека и невооружённым глазом.
На веранде, расположенной в глубине сада, был накрыт сладкий стол, заставленный тортами, пирожными и подносами с фруктами и ягодами. Сладкий стол-фуршет… Главный обед ожидал гостей в парадной зале нашего особняка.
У всех на лицах были радостные и умиротворённые улыбки. Это, действительно, праздник жизни. Мне хотелось, чтобы этот вечер был бесконечен…
Все ожидали главных гостей — Фиби с родителями. А их всё не было. Я вышел к гостям. Конечно, я мгновенно привлёк к себе внимание. Я бы произвёл такой фурор и без этого костюма, но этот эффект — был будоражащим.
До того, как я узнал цвет платья Фиби, я хотел надеть костюм цвета морской волны, они сейчас очень популярны в Сиднее, но… Внутренний голос настоял на костюме цвета пармской фиалки. У меня никогда не было такого яркого костюма. Это был удивительный оттенок… Таковыми являлись и рубашка, и галстук — цветовая гамма была одна, но у каждого атрибута — разный тон. Я чувствовал себя этаким, новым блестящим долларом, который хотелось потрогать, понюхать и, в конце концов, просто-напросто забрать себе. Не могу утаить, что я был горд за самого себя и мне льстило внимание, оказанное слабым полом.