Мистицизм
Шрифт:
"Что есть Бог? — спрашивает св. Бернард. — Длина, ширина, высота и глубина. "Что же, — скажете вы, — и после всего ты действительно открыто исповедуешь четверичное Божество, которое было отвратительно тебе?" Нет, ничуть. Бог называется Единым для удобства нашего понимания, но не для описания его природы. Его природа способна к делению, Он Сам — нет. Слова различны, пути многочисленны, но имеет значение лишь одно — все пути ведут к одному Лику". [241]
241
"De Consideratione", bk. V., cap. VIII.
Все возможные пути постижения этого Единого Лика во всей Его жизненной полноте, оказывается, ведут к трем ипостасям. Этот Лик есть "надо всеми, и через всех, и во всех", — говорит св. Павел [242] в момент мистического прозрения, предвосхищая догматы Церковных Соборов и давая ранней христианской Церкви самое короткое и самое прекрасное определение триипостасного Бога. Бытие, находящееся надо всем, проявляет себя как Становление, как динамичное и вездесущее Слово Жизни. Божественная Любовь, имманентная сердцу и миру, исходит прямо из Абсолютного Единого и возвращается к Нему. "Ты, мой Бог, который есть Любовь, — говорит Николай Кузанский, — есть
242
Еф. 4:6.
243
"De Visione Dei", cap. XVIII.
244
Eucken, "Der Sinn und Wert des Lebens", p. 131.
Так, пишет Лоу,
"Небесное Царство заключено в этой тройственной жизни, где три есть один, поскольку она есть проявление Бога, Который есть Три и Один; Отец имеет Свое отдельное проявление в Огне, всегда производящем Свет; Сын имеет Свое отдельное проявление в Свете, исходящем из Огня; Святой Дух имеет Свое проявление в Духе, Который всегда происходит из Обоих и всегда един с Ними. Это Та вечная безначальная Троица в Единстве Огня, Света и Духа, которая составляет Вечную Природу, Царство Небесное, святой Иерусалим, Божественную Любовь, Прекрасное Видение, величественную Славу и Присутствие Бога. Через это Царство Небесное или Вечную Природу извечно прорывается и являет себя в безграничной высоте и глубине блаженных чудес невидимый Бог, непостижимая Троица, открывая и показывая всем Своим созданиям бесконечную вариацию и множественность Своей силы, красоты, радости и славы". [245]
245
"An Appeal to All who Doubt" ("Liberal and Mystical Writings of William Law", p. 54). Эти символы заимствованы Лоу из системы его учителя Якоба Бёме. (См. Boehme, "De Signature Rerum", cap. XIV.)
Возможно, лучше, красивее и проще, чем символы Троицы, предлагаемые Лоу (Огонь, Свет и Дух), была бы символика Света, Жизни и Любви, та тройственная картина Реальности, которую усматривают и постоянно разрабатывают христианские мистики. Трансцендентный Свет, неуловимый, но неиссякаемый, всегда излучающий Свое великолепие в Универсум; вечнопребывающая, неистощимая и исполненная энергии Жизнь; жаждущая и целеустремленная Любовь — это те центральные аспекты Реальности, к которым снова и снова возвращаются мистики, пытаясь отыскать слова, способные выразить некую невыразимую истину.
(а)Свет, несказанный и несотворенный, великолепный символ чистого нераздельного бытия; он выше разума, как напоминает нам св. Августин, но ведом тому, кто любит. [246] Этот несотворенный Свет предстает как "глубокий, но ослепительно сияющий мрак" у последователей Ареопагита, или "мрак высшего сияния, подобно тому, как солнечный свет, в свою очередь, является мраком для слабых глаз". [247] Это — lux vivens св. Хильдегарды, somma luce Данте, в котором он увидел множественное единство, вбирающее в себя жизнь всей вселенной; [248] это Вечный Отец, Источник Вещей. "Ибо известно нам, — говорит Рейсбрук, — что лоно Отца есть основа и источник, откуда начинается наша жизнь и бытие". [249]
246
Августин, Исповедь, кн. VII, ч. X.
247
Tauler, "3rd Instruction" ("The Inner Way", p. 324).
248
Данте. Рай, XXXIII. 67,85.
249
"De Ornatu Spiritaliura Nuptiarum", I. III, cap. III.
(б) Жизнь, Сын, сокрытый Кормчий Вселенной, Логос, Огонь, космическая Душа Вещей. Это рождение вовне, или Понятие Отцовского Разума, которым Он обладает внутри Себя, как было открыто в экстазе Батисте Вернацца, [250] есть то Слово Созидания, которое не может вместить ни одна формула, пока Оно живо и бесконечно; Слово, вечно произносимое и излучаемое трансцендентным Светом. "Вот почему, — снова говорит Рейсбрук, — все, что живет в Отце, сокрытое в Единстве, есть также в Сыне, деятельно излитое в Его проявлениях". [251] Эта жизнь, следовательно, является безупречным выражением, природой Отца, Sapientia Patris. Она есть одновременно и персонифицированным соучастником в переживании мистического события, и сокровенным началом, силой, которая поддерживает развивающуюся вселенную; тем, что интеллект определяет как Логос или Творящий Дух, а постигающая любовь знает как Удивительное, как Советника и Князя Покоя.
250
Von Hugel, "The Mystical Element of Religion", vol. I, p. 357.
251
Ruysbroeck, op. cit., loc. cit.
Поскольку
Именно здесь, в этом кульминационном моменте веры, на пределе человеческой способности изъясняться, внезапно проявила себя мистическая теология — не как головоломное построение невозможных символов веры, а как учение, которое приняло в себя два глубоких, но крайне противоречивых определения Реальности, рассмотренные нами ранее, и которое дало им более лучезарную жизнь. Вечное Становление, Бог имманентный и динамичный, борющийся со Своим миром и в нем пребывающий, неистощимый "поток вещей" Гераклита, несмолкаемое "вечно во всех вещах пребывающее" Слово — эволюционный мировой процесс, излюбленный современными философами, — определен здесь в его истинном отношении к Трансцендентному и недвижному Бытию, Абсолютному Единому Ксенофана и платоников. Этот Абсолют доступен взору мистической интуиции как "Предел Единства", в котором исчезают все различия, [252] как в Океане, куда стремится вернуться то беспрестанное и мучительное Становление, та неутомимая река жизни, в которую мы погружены: Сын возвращается к Отцу.
252
Tauler, op. cit., loc. cit.
(в) Любовь, принцип притяжения, который одновременно действует в трансцендентном и сотворенном мирах. Если мы признаем Отца Высшим Субъектом, "источником, — по словам Аквината, — всей процессии Божественного", [253] а Сына, или порождаемый Логос, — Объектом его мысли, в котором, как говорит Рейсбрук, "Он созерцает Себя и все вещи в вечном Сейчас", [254] то этот персонифицированный Дух Любви, il desiro e il velle, представляет собой отношение между ними и составляет самую сущность Бога. "Небесный Отец, — говорит Рейсбрук, — как живое Основание всего, что живет в Нем, действительно обращается к Своему Сыну как к Своей собственной Вечной Мудрости. И эта же Мудрость, со всем, что живет в ней, действительно возвращается обратно к Отцу, к тому самому Основанию, из которого она вышла. Из этой встречи Отца и Сына рождается третий Лик, который есть Святой Дух, их обоюдная Любовь". [255] Происходя из Света и Жизни, Отца и Сына, согласно Христианской догме, присутствуя одновременно и в Абсолютном Источнике, и в динамичном потоке вещей, — этот божественный дух желания хранится в самой нашей самости [selfhood] и является той причиной, благодаря которой эта самость погружена в Абсолютное Я [Self]. "Сила моего тяготения заключается в любви моей; силою этой любви стремлюсь я туда, куда влечет меня", — сказал св. Августин. [256] Она есть аналог той силы тяжести, которая увлекает вещи на свое место. Так, Бернард Холланд говорит во Введении к «Диалогам» Бёме: "В истинном смысле, желание Искры Жизни в Душе возвратиться к своему Изначальному Источнику является частью могучего стремления вселенской Жизни к собственному сердцу, или центру. От этого стремления вселенское притяжение к центру вселенной, преодолевая сопротивление, действительно управляет феноменальным, физическим миром, и это только внешняя оболочка и видимая работа". И далее: "Желание есть все в Природе; все создает оно. Небеса есть Природа, наполненная божественной Жизнью, вызванной Желанием". [257]
253
"Summa Contra Gentiles", 1. IV. cap. XXVI.
254
"De Ornatu Spiritalium Nuptiarum", 1. II. cap. IV.
255
Op. cit., 1. II. cap. XXXVII.
256
Исповедь, кн. XIII. ч. IX.
257
Introduction to "Three Dialogues of the Supersensual Life", p. XXX.
"Лучшие учителя говорят, — пишет Экхарт, — что любовь, которой мы любим, есть Святой Дух. [258] Некоторые отрицают это. Но истинно всегда: во всех мотивах которые движут нас к любви, нет ничего другого, кроме Святого Духа". [259]
"Бог хочет, — говорит Рейсбрук, опять воедино собирая эти разрозненные символы, — чтобы мы двигались дальше за свои пределы в этот Вечный Свет чтобы мы сверхъестественным способом воссоединились с тем образом, который есть наша истинная Жизнь, и чтобы мы владели ею с Ним деятельно и плодотворно в вечном блаженстве… Это продвижение созерцателя вперед происходит также в любви; ибо благодаря любви он преодолевает свое сотворенное бытие и находит и вкушает богатства и наслаждения, которые есть Сам Бог и которые Oн заставляет изливаться беспрестанно в самой потаенной части души, в том месте, где больше всего подобия величию Бога". [260]
258
Это учение мы находим у св. Августина, и оно часто воспроизводится средневековыми мистиками. Экхарт в данном случае, возможно, цитирует св. Фому Аквинского, обычный источник его наиболее ортодоксальных высказываний. Срв. "Summa Contra Gentiles", 1. IV. cap. XXIII: "Поскольку Святой Дух возникает как любое которой Бог любит Себя, и поскольку Бог той же любовью, что и Себя, любит и другие творения ради Своего собственного блага, то ясно, что любовь, которой Бог любит нас, принадлежит Святому Духу. Точно так же и любовь, которой мы любим Бога".
259
Pred. XII.
260
"De Ornatu Spiritalium Nuptiarum", 1. III. cap. III.