Мое кудрявое нечто
Шрифт:
Стучу.
– Да-да! – тут же отвечают мне.
Открываю дверь… кто там только представлял Коршуна, бегающего голым по снегу? Вот вам – пожалуйста. Правильно говорят, что мысль материальна.
Передо мной предстает гора мышц. Гора голых мышц, бродящих по комнате в поисках чего-то.
– Привет, пухляш, – парень останавливается на секунду, чтобы поздороваться со мной, оголяя зубы в широченной улыбке, и продолжает дальше ходить по комнате, то и дело перебирая наваленные на креслах и стульях вещи.
Ужас! Нет, не голый
– Пухляш, давай позавтракаем вместе, – предлагает он.
– Нннееет, – доносится до меня собственный стон похожий на звук овчарки, которой на лапу наступили, не спрашивайте, откуда я знаю это.
– А че с голосом?
– Ничего… ничего с голосом! – ору я и выскакиваю из комнаты.
Голый Коршун слишком большое потрясение для моей психики. Как могут люди быть такими? На его спине перекатывались мышцы, когда он нагнулся к кровати за полотенцем. А его… его… ладно уж, его член – уши начинает щипать от стыда – большой и твердый… стоящий ровно перпендикулярно телу… немного темный. Мне удалось рассмотреть его лучше, чем в бане в прошлый раз, когда в его роте объявили тревогу. Тогда я не заметила, что волос вокруг этого органа нет. И выглядит это все словно вкусный леденец.
Рита Молодецкая! Ты не станешь думать о члене этого гиганта! Не должна! Не могу отдышаться, поэтому все еще стою у дверей Миши, переставляя ноги.
– Пухляш, какого хрена ты вечно удираешь? – кудрявая голова высовывается из комнаты. – Айда, я оделся. Че хотела?
– Не хотела я ничего! – тараторю я, опять срывающимся на крик голосом.
– Ты это так на голых людей что-ли реагируешь? – интересуется Коршун с самым серьезным видом. – Так я ж не знал, что это ты. Думал, папа, он то уже привык. Мне, знаешь, нравятся воздушные процедуры. И вообще, это полезно. Сама попробуй.
– Ты огромный! – вырывается из меня и по всему телу тут же разносится жар стыда за эту фразу.
Да что я говорю?
– Ну да, мне постоянно так говорят, – Миша распахивает дверь, приглашая меня кивком головы. – Правда, при других обстоятельствах. Но мне приятно слышать это от тебя, – на его лице снова играет довольная улыбочка. – Так что ты хотела?
– Забыла.
– Тут вспоминать будешь, или зайдешь?
– Нет, мне надо на учебу, я уже опаздываю. К тому же в твоей комнате такой бардак, что мне страшно там находиться.
– Да, я сам от этого страдаю, – грустит кудрявый. – Эта комната знавала и лучшие времена. Правда, это было давно. Раньше к нам приходила тетя Лариса. Прибиралась тут, готовила, – меня смешит его мечтательный вздох и обращенный к небу взгляд. – Но потом я
Он снимает полотенце с бедер, предоставляя мне любоваться ямочками на его попке. Я знаю, он делает это специально. Возможно, посмеивается про себя. Но я все равно не могу отвести взгляд от этих ямочек и мощных накачанных ног, покрытых порослью коричневых волос. Поднимаю глаза выше, но на спину уже опускается голубая футболка, закрывая привлекательное место.
– Только пожив в квартире месяц понял, не мое это. Не могу я находиться в четырех стенах. Мне нужен простор. Воздух. Полигон рядом, опять же. И тут вся моя живность. Как я их в квартиру жить потащу? Им же свобода нужна!
Он выключает музыку, натягивает на себя джинсы, подпрыгивает, вытягивая ноги. А что, мужчинам белье носить не обязательно? Не трет ли, интересно? Хихикаю. Даже если и трет – такое достоинство совсем не сотрешь.
– Так что ты должна мне помочь, – Коршун подходит ближе. – Мы должны объединиться и уговорить генерала вернуть тетю Ларису, – его заговорческий тон и приподнятые густые брови делают его похожим на ребенка, – ну… или любую другую тетку, плевать, лишь бы она убрала все это, – длинные руки охватывают комнату. – Я вообще нихрена тут найти не могу! Не помню даже, где кресло, а где просто гора шмоток! Мне приходится постоянно покупать новое! А еще я хочу свои любимые джинсы… они где-то тут…
Два метра моего его «великолепия» в растерянности обводят руками горы раскиданных по комнате шмоток, что выводит меня из романтичного возбуждения.
– Миша! Прекрати!
Я больше не могу слушать его спокойно. Этому детине двадцать семь! Он капитан Российской армии! Правительство доверяет ему военные тайны и безопасность нашего государства! А он рассуждает опять как маленький мальчик. Няню ему подавай!
– Возьми и убери все сам! Что в этом такого? Почему кто-то должен прибираться за тебя? Тебе должно быть стыдно.
– Стыд? Это что еще такое? – на его лице выражение непонимания.
Ну как можно быть таким? Начинаю хохотать, потому что этот парень – нечто.
– Ладно, пошли, я проголодался.
Он за руку тянет меня из комнаты, и я не сопротивляюсь. Первая пара – мировая литература. Мне поставили зачет экстерном, за небольшое фантазийное эссе, где я описала поход по магазинам с Тиной. Преподавателю понравилось описание нервной девушки-шопоголички с глазами-фонарями, которые включаются зеленым при виде дорогих вещей, и чем дороже вещь, тем ярче светят эти фонари. Тина смеялась, когда я прочла ей эссе, чтобы попросить разрешения сдать его в качестве семинарского задания.