Мои путешествия
Шрифт:
1 января 1991 года
17:30. Что делается! Такого еще не было! Небо ясное, барограф пишет ровно. Красиво стоят паруса. Яхта идет резво, скорость 6–7 узлов. Я начал готовить обед: почистил картошку, все заправил и поставил варить. Вдруг слышу гул. Выскакиваю, да уже поздно: океан за какие-то секунды весь вспенился, ветер положил «Караану» на бок, с неба шрапнелью бьет крупный град. Я был в шерстяном берете — ветром сдуло за борт. Жалко, сколько он мне служил, как мне было в нем тепло. Это я уже третий головной убор потерял. Две кепки унесло ветром еще в Тасмановом море.
Убрал паруса. Яхта потеряла ход, ее начало заливать водой. Надо ставить штормовой стаксель, но руки уже не гнутся от холода. Град даже не град,
67
Фолклендские (Мальвинские) острова — архипелаг в юго-западной части Атлантического океана. Фактически являются британской заморской территорией и важным перевалочным пунктом на пути из Атлантического океана в Тихий, позволяющим контролировать Южную Атлантику. Права Великобритании на острова оспариваются Аргентиной, рассматривающей их частью провинции Огненная Земля, Антарктида и острова Южной Атлантики.
11:40. К каждому океану надо приноровиться, как к необъезженной лошади. Атлантика показывает свои зубы, и чувствуется, что они у нее крепкие. Снова шквал — снова убрал паруса, поменял галс. Здесь не бывает скучно. Тоскливо бывает, а скучно — нет.
16:30. По координатам, меня снесло на юг. Я зашел в море Скотта. Оно между Атлантическим океаном, проливом Дрейка и морем Уэдделла [68] . В нем больше всего айсбергов.
68
Море Уэдделла — окраинное море атлантического сектора Южного океана, у берегов Западной Антарктиды, между Антарктическим полуостровом на западе и Землей Котса на востоке.
2 января 1991 года
56°07’96’’ ю.ш., 60°24’01’’ з.д.
Впереди у меня банка Бердвуд [69] с глубинами 51-110 метров. На ней должны ловить рыбу. Мой курс проходит как раз по центру этой банки — надо опасаться рыболовецких судов. Ну а сейчас под килем «Карааны» глубина 4305 метров.
Координаты сегодняшнего дня расстроили меня. Нас отнесло на юг, на широту, по которой мы проходили острова Диего-Рамирес.
01:10. Долго всматривался в горизонт — может, попадется на пути какое-нибудь судно. Хочется подать о себе весточку домой. Представляю, как сейчас допекают и мои благодетели, и завистники моего первого капитана Леонида Лысенко, обучившего меня морскому делу. Федерация парусного спорта, наверное, ликует и желает, чтобы я не вернулся. Тогда у них было бы хорошее наставление тем, кто захочет идти в одиночное плавание. А может быть, я неправильно думаю? Сейчас в России не до меня — там перестройка. Может, уже и Советского Союза нет, все разделились? Может, Спорткомитета и Федерации нет? — а давно надо было бы так сделать.
69
Обширный мелководный район к югу от Фолклендских островов.
Ну да ладно, у меня здесь свой мир, свои заботы. Сейчас выпью кофе и лягу в спальник, почитаю что-нибудь. Это лучше, чем думать о перестройке.
6 января 1991 года
51°40’05’’ ю.ш., 51°57’77’’ з.д.
Погода плохая: ветер встречный, большая зыбь, небо затянуло тучами. Скорость яхты 3–4 узла. Тоскливо
03:00. Прошли море Скотта, вышли в Атлантический океан. И сразу вкусили его шторма. А то губу раскатали и говорили между собой, что Атлантика — не Тихий океан, что здесь легче и теплее. Но сегодня Атлантика ничем не отличается от Тихого. Убрал все паруса, иду под одним «носовым платком». Главное — уцелеть и сохранить мачту целой.
08:30. Сегодня праздник [70] , нельзя ругаться. Но нашипелся я на погоду, волны, ветер. Как не ругаться, когда они все объединились и бьют по морде и меня, и «Караану». Бьют без остановки и очень больно. Не дают нам оторваться от границы айсбергов. Мы огибаем ту линию на карте, где наибольшее распространение айсбергов с декабря по март.
70
Рождественский сочельник.
Как обидно! Мы не продвинулись вперед, а отброшены назад на 8 минут.
7 января 1991 года
51°48’46’’ ю.ш., 48°36’15’’ з.д.
Ветер не меняется, шторм не прекращается. Ни на милю не продвинулся на север, сносит на восток. На перемену погоды в ближайшее время не стоит рассчитывать — барограф пишет ровно. В животе пусто. Поел сухарей и сухофруктов. На печке ничего приготовить нельзя. Яхту резко бросает, и кастрюля слетает с конфорки.
06:30. Уже слов нет ругаться. Погода как будто смеется над нами. Вышло солнце, небо чистое, а ветер усиливается — пришлось убрать паруса. Тяжело все это вынести. Пытался вскипятить чайник, так его с печки выбило, он улетел на штурманский стол.
Такого продолжительного шторма я еще не видел. И погода не думает утихать. Однако я смог приготовить рисовую кашу из пакетиков. Хотел бы я взглянуть на тех, кто делает эти пакетики. Они, наверное, сами никогда не пробовали то, что готовят: отвратительные супы что в Советском Союзе, что в Австралии. Ну ничего, главное, что я поел за два дня один раз, и сейчас мне веселее. Хорошо, что я один на яхте. Был бы со мной еще кто-то, ему бы пришлось туго: всю злость срывал бы на нем. А так я один, злись не злись — все равно никто не увидит и не услышит.
8 января 1991 года
51°46’07’’ ю.ш., 46°44’03’’ з.д.
Шторм продолжается. Дождь немного прибил гребни волн. Но ветер не развернулся. Мы стоим почти на одном месте. Сносит немного на юго-восток.
В такие дни я думаю, когда и где согрешил перед Всевышним. Перебираю свои грехи с самого раннего детства, когда еще в школу не ходил, а лазил по деревьям и разорял птичьи гнезда. Помню, как я принес домой голубиное яйцо. Тогда еще была жива бабушка. Она меня очень ругала и говорила, что это грех. Показывала на угол в хате, где висели образа святых, и обещала, что они накажут меня за мой грех. Голубей нельзя убивать, это священная птица. Во время Всемирного потопа Ной долго плавал на своем ковчеге и когда увидел радугу, то выпустил одну горлицу (голубя). Через некоторое время она принесла ветку в клюве. Ной понял, что вода уходит и уже есть суша. Все это мне рассказывала бабушка, а я слушал и спрашивал, что же будет со мной за такой грех.
06:30. Ветер стих, небо в рваных тучах. Осталась большая мертвая зыбь. Паруса не работают, хлопают. Как я отстал от графика! Фолклендские острова мы должны проходить в конце декабря, а сегодня уже 8 января.
Налетело много птиц: альбатросов, буревестников и еще всяких мелких. Наверное, здесь есть рыба.
Коварный этот океан: за считаные минуты ветер развернулся и с силой начал дуть и поднимать новые волны с юга. А старые идут с севера. Мы с «Карааной» словно попали в хлопушку: волны сходятся и друг об друга с грохотом разбиваются. Я недооценил Атлантику. Когда прошел мыс Горн, вообразил себя бывалым моряком и подумал: раз прошел Тихий океан, мыс Горн, что для меня Атлантический! Вот он мне и выдал… Думаю, что еще много пакостей получу от этого океана.