Молли Блэкуотер. За краем мира
Шрифт:
«Д-да…»
«В общем, правильно тебя учили, Молли Блэкуотер. Страшна магия. Страшна сила нагого слова. Страшна, и если не научиться ею управлять, то на самом деле сгинешь. Как ты едва не сгинула тогда, у бронепоезда. Я тебе уже про то говорила. Что? Опять спрашивать? Хм, ты расстроена? Разочарована?..»
Молли не сдержалась, хлюпнула носом, поспешно загоняя обратно непрошеные слёзы.
«Что такое?» – встревожилась Меньшая.
«П-простите… Предслава Вольховна. Я… я надеялась… думала… что Особый Департамент… что они лгут…»
«Нет, – вздохнула Предслава. – Ты им
Молли отчаянно затрясла головой.
«Нет… то есть да… верила… хотела спасти… но… там, глубоко-глубоко… не верила… после того, как Всеслав показал мне пламя на его ладони… я только сейчас поняла, как я не хотела им верить, им, из Особого Департамента…»
«Это сейчас неважно, во что именно ты верила, – с прежней мягкостью сказала Предслава. – Важно лишь то, что магия, оставленная без присмотра, без надзора, рано или поздно – чем сильнее магия, тем быстрее – убьёт своего владельца».
«Он… взорвётся? И сожжёт всех вокруг себя?»
«А, это. В том числе ты права. А может и обернуться чудовищем. Но в большинстве случаев тот, кто ступил за предел силы, просто сгорит, сгорит, словно дрова в печи. Правда, пожар может устроить, это да. Как упавшая свеча. Но не более».
«Значит, Особый Департамент нам таки лгал?»
«В чём-то – наверняка, – согласилась Предслава. – Но мы не очень хорошо понимаем… политику Королевства. Сейчас же для нас важно то, что ты должна научиться обуздывать свою силу. Сперва обуздывать, а потом и направлять, куда нужно тебе, а не куда получается. Но это дело долгое. Много лет…»
«М-много лет? – в ужасе подумала Молли. – Мэм, ой, простите… Предслава Вольховна… я… я хочу домой… к маме и папе… братику… я…»
«Тебя убьёт либо твоя собственная магия, либо Особый Департамент, – последовал холодный ответ, звонкий, словно столкнувшаяся сталь. – И дело даже не в тебе, Молли Блэкуотер, а в тех других, которые погибнут из-за тебя. Или – от твоей руки. Или – от твоей вырвавшейся на волю силы, потому что от тебя одной будет такой костёр, что сгорит всё на много миль вокруг».
«Я знала, я знала», – с ужасом подумала Молли. Я стреляла в них. И они не простили.
«Ты ошибаешься, – чуть теплее сказала волшебница. – Мы, Rooskies, как вы называете нас, или Русские, как зовём себя мы сами, мы легко прощаем. Порой даже слишком легко. Мы презираем ложь. Мы не слишком искусны в словах. Мы не умеем обманывать, подкупать, бить исподтишка. Но мы уважаем врага – честного врага. Врага, с которым мы сражаемся грудь на грудь. – Она чуть повернулась, посмотрела прямо Молли в глаза. – Ты была таким врагом. Ты сражалась и готова была умереть за дело, в которое верила… или веришь, сейчас неважно. Такого врага мы уважаем. Однако, – голос её вновь сделался жёстким. – Однако ты должна сослужить нам службу, Молли Блэкуотер из города Норд-Йорк. Только тогда мы сможем тебя отпустить. Считай это… платой за мою кровь».
«П-платой за к-кровь?»
«Платой за кровь. И за всё, что сделали твои соплеменники с моим народом, – в мыслях Меньшой сталкивались льдины. – Так вышло, что именно у тебя
«У… у меня… есть то, что вам нужно?» – по-прежнему запиналась даже в мыслях Молли.
«Есть. Твоя магия».
«Вы… вы хотите её отобрать?!» – задрожала она.
Предслава усмехнулась, глядя Молли прямо в глаза.
«Магию нельзя отобрать. Даже вместе с жизнью. Она с тобой навсегда, Молли Блэкуотер, до самого конца, каким бы он ни оказался. Но ты хочешь знать, что мы от тебя потребуем?»
«Д-да… И… и как вы про меня узнали? Почему именно я? Всеслав… он ведь пришёл за мной? Верно?»
«Умная девочка. Мы искали. Искали среди своих, искали среди чужих. Магия не признает различий в языках, она в крови, в костном мозге, в самой нашей сердцевине. Она есть у всех, Молли Блэкуотер, абсолютно у всех».
Если бы Всеслав с Волкой не подхватили её, Молли точно грохнулась бы в обморок, потому что перед глазами у неё всё помутилось. Предслава вздрогнула, болезненно поморщилась, и в сознание Молли словно ворвался ледяной ветер, рвущий в клочья дурноту.
«Магия… есть у всех?! – Она не могла поверить. – Но как же… но тогда… но почему…»
«Магия есть у всех, – терпеливо повторила волшебница. – Но у всех она разной силы, вспомни, что я тебе говорила. Это как музыка. Или пение. Любой может петь, но всех ли захотят слушать? Любой может коснуться струн, но все ли смогут извлечь мелодию? Теперь понятно, Молли Блэкуотер?»
«Н-не совсем, – призналась Молли. – А как же опасности? Опасности от магии, которой не умеешь управлять?»
«У магии есть цена, конечно же. Если слишком сильно и неумело рвануть струну, она может и лопнуть. Но не просто лопнуть, а ещё и хлестнуть по тем, кто рядом. Но не пугайся – опасна только та магия, что превысит некоторый предел. Громадное большинство живущих, хвала всему светлому, куда ниже его. Подобно тому, как сочиняющих действительно великую музыку так мало. У меня, у Таньши, у Всеслава магия слишком сильна. Её нельзя оставить, как она есть. Точно так же и у тебя. Люди же по большей части никогда не достигают своих пределов и даже понятия не имеют, что вообще что-то могут».
«А если их учить? Помогать им?»
«Это сделать можно. Но вот тебе пример – кому-то придётся потратить массу сил и времени, чтобы зажечь лучину посредством волшебства, куда больше, чем обычным образом. А кому-то достаточно об этом только подумать, и лучина вспыхнет. Первый человек будет в безопасности всегда, учи его или не учи. Второй… второй погибнет, если его не учить. И он погибнет тоже, если станет учиться плохо, без радения. И более того, он не только погибнет сам, но и погубит других, если использует свои способности без осознания, что и как делать. Магия чувствительна. Баланс её тонок. Слишком сильное, неумелое заклинание может натворить немало бед и в таких местах, что, казалось бы, никак не связаны… Понимаешь теперь, Молли Блэкуотер из Норд-Йорка?»