Морозко или тот ещё подарочек
Шрифт:
– Момент.
Наша беседа мне казалась сном, как и вся ситуация, но я собирался взять от этого дня максимум, что бы ни произошло до. Выполнил требование, глядя, как тонкие пальчики раскатывают тесто, и в голову молнией вдруг ударило воспоминанием, как эти самые пальчики сжимают мой член, доводя до исступления, а жадное чудовище хочет ещё и ещё… Хочет сожрать эту сладкую девочку полностью, забрать её насовсем и задушить собой!
– Насть… - опять вздрогнула, но взгляда так и подняла.
– Скажи честно, я сделал тебе что-то плохое?
Она как-то странно усмехнулась,
– Плохое? Я даже не знаю, стоит ли называть плохим то, что мне понравилось, - запнувшись на полуслове, она скривилась, и я наконец-то разглядел выражение её глаз, в которых застыли слёзы.
– Какая же я ненормальная!
Обогнул стол, становясь рядом и взял её ладони, перепачканные в муке, в свои.
– Если вдруг я опять стану… другим, никогда не беги, поняла? Запомни, - дёрнул на себя так, чтобы была ближе, и она распласталась на моей груди, а я едва не сдох от тепла её тела, - я никогда тебя не обижу, если не будешь бояться. Давай отпор, бей, если надо, но только не показывай страха. Это лишь спровоцирует.
Настя замерла, чуть отстранилась, но не оттолкнула меня, давая моему больному разуму надежду на лучший исход.
– Кто ты, Дар? Кто ты такой и почему всё это происходит? Почему от твоих поцелуев я теряю сознание и мёрзну?
Вот ублюдок!
Значит, я уже успел её попробовать? Успел вкусить эту сладость и забыл? Похоже, нужно срочно исправляться.
– Если расскажу, всё равно не поверишь, - шепнул в сантиметре от сочных губ, мечтая ощутить их на себе.
– Значит, говоришь, я тебя уже целовал, снежная?
Она кивнула, нахмурившись, словно ожидала, что я сейчас нападу на неё и снова заморожу, но у меня имелись иные планы.
– Не надо… - попросила, а сама продолжила жаться ко мне, как к единственной опоре.
– Если поцелую не в губы, ничего не случится — обещаю, - заверил я, почувствовав её усилившийся аромат.
– У тебя есть много других мест для поцелуев, малыш. Как, впрочем, и у меня.
Вот так, Настенька… Забудь о том, что случилось — я сумею вылечить все твои раны, сумею дать тебе всё, что захочешь. Только дай мне эту возможность.
Стань моей добровольно.
11
Настя
«Мне нужно бежать», - стучало в висках, пока я слышала удаляющиеся шаги.
Дар ушёл, забрав с собой корзину, а я ещё какое-то время сидела на полу и не могла поверить, что это происходит на самом деле. Вскочив на ноги, начала судорожно метаться по комнате, размышляя, что делать и как быть дальше, но в голове было так пусто, что соображать удавалось с большим трудом.
У него раздвоение личности?
Да какая мне разница? Надо делать ноги и чем дальше тем лучше, пока он в нормальном состоянии! А оно вообще нормальное? Насколько нормальным может быть тип, спокойно избавляющийся от неугодных? Он хоть человек?
Интуиция настойчиво и жалобно вопила, что это лишь вершина айсберга, и настоящего положения дел я совсем не знаю. А ещё я вдруг с уверенностью осознала, что если опять попытаюсь уйти, всё может закончиться для меня гораздо
Я перестала мельтешить, нервируя саму себя, и замерла на месте, сделав несколько дыхательных упражнений. В конце концов, он ведь не тронул меня и даже раскаялся? Значит, есть все шансы успокоить его хотя бы на какое-то время, и тот пугающий, подавляющий одной своей энергетикой маньяк заснёт, как дикий зверь, ушедший в спячку!
– Нужно усыпить его бдительность.
Приняв это решение, я даже не заметила, как в моих руках оказалось тесто, и как я вообще начала лепить печенье. Лишь почувствовав за спиной присутствие кого-то большого и грозного, поняла, что Дар вернулся — повеяло лёгким холодом, но на сей раз это было какое-то ласковое касание, если мороз вообще может таковым быть.
Когда мужские руки сомкнулись вокруг меня, а губы коснулись шеи, меня как будто окутало теплом. Почему? Почему мне так уютно в объятиях возможного убийцы? Я должна ненавидеть его просто за то, как он со мной себя вёл, не говоря уже об остальном… Только тело почему-то реагировало совсем не так, как следовало, и что-то запретное, тёмное, чего я никогда не ощущала раньше, продолжало просыпаться с присутствием этого мужчины.
Хм, деменция, это ты?
Не знаю, как хватило сил и смелости просто с ним разговаривать, а не в панике улепётывать, но он попросил не бежать, и я прислушалась. Здравый смысл говорил, что это неправильно, что так нельзя вести себя с людьми, подобными ему, но иначе я не могла, а ещё на каком-то интуитивном уровне догадывалась о его совсем не человеческой природе. Но это было бы совсем за гранью, и эту мысль отмело, как только Дар включил режим соблазнителя.
Я уже была в его руках, сама не помня, как в них очутилась, и ничего не мешало ему повторить всё то, что он вытворял со мной ночью. Однако пока всё ограничивалось лишь словами.
– Если поцелую не в губы, ничего не случится — обещаю, - сказал, как-то странно раздувая ноздри, будто чувствовал мой запах.
– У тебя есть много других мест для поцелуев, малыш. Как, впрочем, и у меня.
Заявление было громким, но я всё равно напряглась, а Дар, видимо, расценив моё молчание по-своему, принялся медленно приподнимать край моего свитера, пока я отчаянно тупила. Его пальцы показались мне раскалёнными, когда коснулись кожи на животе, а слова прозвучали так нежно, что я почти забыла о ночном происшествии. Так психопаты и ведут себя, заманивая в свои сети?
– Ты как тростинка… Кто тебя так довёл, малыш?
– намекая на мои торчащие кости, спросило двуличное чудовище, а я вздрогнула, но ту же взяла себя в руки.
– Это всего лишь тело.
Дар опустился на колени, не отрывая от меня глаз, и меня пронзило необъяснимым чувством, а между ног стало горячо.
– Неправда, - поцелуй куда-то в пупок, и нить разговора совсем перестала мною восприниматься.
– Тело — это храм для души, Настенька. Нельзя с ним так, девочка… Если не в порядке тело, значит, и в голове что-то не так.